Приятных кошмаров
Шрифт:
Окно комнаты было приоткрыто, занавеска раскачивалась, колеблемая сквозняком. Может быть, он выпрыгнул из окна? Чокнутый он какой-то, от такого всего можно ожидать… Но все-таки второй этаж, а он не молодой и не спортивный, запросто ноги переломает…
Лола двинулась к окну, старательно переступая через завалы мусора и грязной одежды.
Но когда она преодолела почти половину отделявшего ее от окна расстояния, случайно бросив взгляд в сторону, Лола застыла на месте как громом пораженная.
Из-за кровати торчала нога в черном носке. Полоска бледной кожи между носком и краем брюк, покрытая редкими рыжеватыми волосками, вызвала у Лолы спазм страха и отвращения.
Кое-как справившись с охватившей ее слабостью, Лола двинулась к тому, что лежало за кроватью, хотя ей очень хотелось немедленно убежать из этой отвратительной и страшной квартиры.
– Михаил Степанович! – снова повторила она, прекрасно понимая бессмысленность этих слов. Она пыталась убедить себя, что хозяину квартиры просто стало плохо, что он всего лишь потерял сознание, и если побрызгать на него водой, немедленно очухается, найдет ей фотографию, и она наконец докажет Леньке свою сообразительность и способность к самостоятельным действиям…
Но у нее перед глазами была полоска бледной кожи, покрытой редкими рыжеватыми волосами, и эта кожа казалась ей, как пишут в протоколах медицинской экспертизы, несовместимой с жизнью.
Лола сделала еще несколько крошечных шажков, и волосы зашевелились от ужаса на ее голове.
Михаил Степанович лежал на полу, раскинув руки, и глядел в потолок с выражением изумления и растерянности.
Вокруг его головы растеклась
Эта кровь вытекла из огромной, аккуратной, как хирургический разрез, раны, рассекавшей его горло, как второй, жутко улыбающийся рот.
Лола ахнула и попятилась.
Она хотела немедленно убежать отсюда, из этой ужасной квартиры, пропахшей запустением и смертью…
Только забрать Пу И и бежать, бежать отсюда, бежать, куда глаза глядят…
Она не хотела больше ничего никому доказывать, она хотела только унести отсюда ноги.
И когда она уже, пятясь, не в силах оторвать взгляд от мертвеца, от ухмыляющейся раны на его горле, преодолела почти половину отделявшего ее от двери расстояния, за спиной у нее послышался шорох.
Лола хотела повернуться, посмотреть на источник этого едва слышного звука, но не успела. Тяжелый удар обрушился на ее голову, и она провалилась в бездонную темноту.
Маркиз долго и нудно звонил и звонил в дверь Анфисы Саркисовны. За дверью царила могильная тишина – ни звука шагов, ни лая собаки.
«Куда ее черт унес? – злился Маркиз. – Когда нужно, никогда дома нету».
Он вконец рассвирепел и пнул дверь ногой. Наконец за дверью послышались шаркающие шаги, и хозяйка возникла на пороге в длинном ярко-алом халате, расшитом золотыми драконами.
– Ах, это вы? – протянула она сонно.
– А кого вы ждали? – огрызнулся Маркиз. – Сами же мне говорили, что у вас нет ни родственников, ни подруг… Кстати, про родственников понятно, а чем вам подруги-то не угодили? Или муж ваш жуткий бабник, и вы на всякий случай отвадили от дома всех подруг?
– Как вы смеете так говорить о Гуле! – С Анфисы слетело сонное оцепенение, она встряхнулась и была готова к бою. – Гуля – замечательный, он никогда бы не позволил себе…
– Стало быть, вы ревновали его без всякого повода, – спокойно констатировал Леня, – ох, и не завидую я вашему мужу!
– Конечно, что уж тут завидовать, – буркнула Анфиса, – мы здесь, а он там… – она подняла глаза к потолку.
– Ошибаетесь, уважаемая, – сердито высказался Леня, – вот как раз сегодня я убедился, что муж ваш не там, – он указал наверх. – О том, не погиб ли он за последний месяц, я ничего сказать не могу, но что в той могиле, куда вы так часто носите цветочки, лежит совершенно посторонний человек, я ручаюсь!
– Как?! – Анфиса ахнула и прижала руки к бурно вздымающемуся пышному бюсту.
«Не может быть, чтобы только пятый номер…» – привычно усомнился Маркиз и коротко рассказал ей о таинственном пассажире и о показаниях горе-водителя Витьки Сельдереева.
– Вот так-то, – закончил он, – а теперь я хочу с вами серьезно поговорить. Только не вздумайте падать в обморок или замахиваться на меня скалкой, я сумею защитить себя, но вам тогда помогать больше не буду.
Анфиса только молча кивала, хлопая глазами.
– Итак, – начал Леня, тщательно выбирая слова, – скажите мне, пожалуйста, дражайшая Анфиса Саркисовна, ссорились ли вы со своим мужем накануне его отъезда на дачу?
– Н-нет, – тихо сказала она.
– А вообще, хорошо ли вы ладили, не грозился ли он уйти из дома и все такое прочее? Знаете, как бывает, в пылу ссоры наговорят супруги друг другу много разных слов, потом забудут – мало ли что случается? Это, мол, все несерьезно, на самом деле он так не думает и так далее… Оказывается, однако, что один-то из супругов действительно все забывает после ссоры, а другой вполне всерьез подумывает о расставании.
– Уверяю вас! – Анфиса снова прижала руки к бюсту. – Уверяю вас, ничего подобного не было!
Леня только махнул рукой – как ей верить, он уже знал.
– Ну хорошо, – вздохнул он, – оставим пока в стороне причины, по которым ваш муж это сделал, то есть решил выдать убитого в аварии случайного пассажира за себя. Ведь он даже переодел его в свою куртку.
– Откуда вы знаете? – прошелестела Анфиса.
– Догадываюсь. Потому что, по показаниям Сельдереева, пассажир точно погиб – так сильно его «уазик» врезался в «восьмерку» вашего мужа. А он мог уцелеть. И судя по тому, что в машине обнаружили всего один труп, – уцелел. И скрылся с места происшествия, – строго добавил Леня, – да еще и Сельдерееву спас жизнь, вытащив его из разбитой машины и оттащив в сторону. – Так вот, оставим в стороне причины, по которым он это сделал. Займемся вот чем. Вы хотя бы отдаленно представляете себе, куда он мог податься?
– Что значит – куда податься? – возмущенно спросила Анфиса.
– То и значит, – Леня чувствовал, что скоро потеряет терпение, – ведь с тех пор прошло больше месяца. Он должен был где-то жить, что-то есть, во что-то одеваться. Куда он мог податься, по вашему мнению? Есть у него близкие друзья, с кем бы я мог поговорить?
– Друзья? Нет, таких близких нету… мы жили очень обособленно, то есть знакомые, конечно, были, по работе там… но так нам хватало общества друг друга… и Джульетточки…
– М-да-а, – разочарованно вздохнул Леня, – вряд ли Джульетта знает, где он скрывается…
Анфиса вдруг всплеснула руками и громко зарыдала, чем вызвала у Лени отнюдь не сочувствие, а глухое раздражение.
– Да прекратите вы немедленно! – прикрикнул он. – Лучше говорите, есть у вашего мужа родственники?
– Нет, кажется, нету.
– То есть как это кажется, он что – детдомовский? – окончательно озверел Леня.
– Родители у него умерли, – твердо ответила Анфиса, – а вот другие родственники… их нет.
– Так не бывает, – Маркиз махнул рукой, – всегда найдется какая-нибудь двоюродная тетя… или троюродная племянница… или неродной дядя с материнской стороны, или свояк, или шурин, или кум… черт побери, да скажите же хоть что-то толковое!
– Он не поддерживал отношения с родственниками, – отчеканила Анфиса, – потому что они все были настроены против меня.
И полыхнула черными выразительными глазами, что твоя Медея. Леня решил не углубляться в сложные семейные неурядицы, потому что понял, что эта страстная женщина так обожала своего мужа, что рассорила его со всеми родственниками. В глубине души он очень понимал незнакомого ему Георгия Птичкина – тот просто решил отдохнуть от любвеобильной и не в меру ревнивой женушки и воспользовался удобным случаем, но ведь у Лени была своя собственная задача: выяснить подробности убийства режиссера Модестова, так что следовало неуловимого Птичкина непременно найти и расспросить.
– Но вы хотя бы знаете какие-нибудь имена и адреса? – снова приступил он с расспросом к Анфисе.
– Не знаю и знать не хочу! – отрезала она. – Они страшно обидели меня, и Гуля вычеркнул их всех из своей жизни.
Маркиз задумчиво поглядел на эту женщину, прикидывая, не послать ли ее сейчас подальше и не уйти ли, но разум одержал верх над чувствами, и он остался. Оглянувшись по сторонам, он заметил в комнате небольшой беспорядок – так бывает в процессе уборки. На журнальном столике лежали стопкой книги, перевязанные бечевкой.
– Я все разобрала на антресолях, – начала Анфиса, перехватив его взгляд, – это Гулины книги, я хочу их убрать.
– У вас просто какая-то маниакальная любовь к уборке, – проворчал Маркиз и подумал, что такая сверхчистоплотная жена может надоесть сильнее даже, чем неряха.
Он развязал бечевку и совершенно машинально проглядел книги. Какие-то старые справочники по химии, ах да, ведь раньше Птичкин был химиком, потом краткое руководство по бухгалтерскому учету, англо-русский экономический словарь, Кодекс законов о труде, сборник типовых договоров… Нет, это ничего не даст. А вот это…
Маркиз открыл большой яркий том. «Руководство по уходу и разведению аквариумных рыб». Ого, издана в 2002 году, совсем новая книга! И какое роскошное издание!
– Ваш муж увлекался аквариумными рыбками? – спросил он просто так, для разговора.
– Нет, он только хотел… говорил, что аквариум в доме полезен, что он снимает стресс… но потом выяснилось, что у меня аллергия на аквариумные водоросли… это было давно.
Так-так, было давно, а книжка совсем новая. Для чего она ему понадобилась, да еще
Леня пролистал справочник и нашел вложенный вместо закладки чек из магазина «Водный мир». Чек был не на книгу, потому что цена там стояла гораздо большая. Леня положил книгу на место, а чек незаметно спрятал в карман. У него появилась идея.
– Ну что? – нарушила Анфиса затянувшееся молчание. – Вам помогли в расследовании те снимки?
– Почему вы о снимке говорите во множественном числе? – недовольно насупился Леня, двигаясь к входной двери.
– Но как же… я же вчера передала вашей… ну я не знаю кому, фотографию и почтовую открытку. На ней адрес того самого человека, который третий на фотографии.
Леня тут же сделал суровое и непроницаемое лицо, чтобы скрыть растерянность – незачем Анфисе знать, что они с Лолкой в ссоре, такое не вызывает доверия.
– Лучше было бы, если бы вы отдали их мне, – осторожно начал он, – впредь попрошу вас так и делать. Я, конечно, обязательно займусь этим позже. Я вам позвоню…
И он поскорее ретировался, потому что Анфиса посматривала уже с некоторым подозрением.
Злиться, однако, можно было только на себя, потому что Лола, если бы и хотела, никак не сумела бы с ним связаться. Он отключил свой мобильник. Но, с другой стороны, это было вчера, а сегодня мобильник работал, ибо для чего телефон, если он отключен.
Леня позвонил домой, ожидая, что Лолка сейчас бросит трубку и не станет с ним разговаривать. Никто не ответил. Шляется по магазинам или кормит Пу И пирожными, понял он.
Тогда он набрал номер Лолиного мобильника. Аппарат был выключен или находился вне зоны действия, как сообщил ему вежливый автомат. Отключила телефон, не желает с ним разговаривать, понял Леня. Однако он, конечно, был вчера груб… Но вспомнив про утраченную записную книжку, Леня снова пришел в неистовство.
Ай, да черт с ней! Будет время, он зайдет домой и вытрясет из Лолки информацию!
Пока же Леня решил наведаться в «Водный мир» – новый большой зоологический магазин на Кирочной улице, где продавалось все: от крошечных ярких аквариумных рыбок до огромной водяной змеи – анаконды. Анаконда, впрочем, была ненастоящая – висела под потолком на кронштейнах.
Всю стену напротив двери занимали огромные красиво подсвеченные аквариумы, в которых плавали рыбы самых разных пород. Леня залюбовался экзотическим зрелищем. Яркие рыбки радовали глаз, водяные растения, наоборот, успокаивали.
«Сидеть в качалке, глядеть на такой аквариум и слушать негромкую фортепьянную музыку», – подумал Леня и тут же удивился – что это с ним, стареет, что ли?
– Интересуетесь? – раздался рядом голос.
Леня скосил глаза на молодого человека с пластиковым бейджем на кармашке форменного зеленого пиджака. «Антон Хвостов, менеджер» – было написано на карточке.
– Что это у вас народу мало? – спросил Леня, оглядываясь. Действительно, магазин был почти пуст.
– Не сезон, – вздохнул продавец, – лето скоро, все на дачи выезжают, норовят на лето от рыбок вообще избавиться. Вот уж с осени у нас народу побольше… А теперь только для офисов аквариумы покупают, для украшения. Есть кабинетные, – он ткнул куда-то вбок, – вас какие интересуют аквариумы?
– Да у меня вообще-то кот, – с сомнением вздохнул Леня, – боюсь, его рыбки будут нервировать… Или он их…
– Тогда возьмите аквариум просто с водяными растениями, – оживился продавец, – сейчас это очень модно. Некоторые берут для созерцания, для медитации. С одной стороны – вода, струится так, напоминает о том, что все преходяще… с другой стороны – зеленые водоросли, глаз отдыхает. Улиточку можно запустить, для оживляжа…
Они шли вдоль стеллажей с различным оборудованием и подошли к кассе, возле которой на столе стоял небольшой круглый аквариум с плавающей в нем одной-единственной радужной рыбкой. Продавец постучал ногтем по стеклу, и рыбка тотчас же подплыла ближе.
– Моя хорошая! – умилился парень.
– Отчего же эта в одиночестве находится? – полюбопытствовал Маркиз.
– Оттого что любимая, – серьезно ответил продавец, – зовут – Кристина.
– Ну? – удивился Леня. – И что – поет?
– Угу, и резинку рекламирует, – обиделся Антон Хвостов. – У вас ко мне вопросы еще есть?
– Есть, – ответил Леня и вытащил чек. – Ваш?
– Наш, – поглядел продавец, – только это давно было, два месяца назад, вот дата.
– И как бы узнать, что это за вещь и кто ее купил? – вкрадчиво спросил Леня.
– Ну-у, – протянул парень, – это искать нужно долго…
– А ты постарайся, – Леня показал краешек пятидесятидолларовой купюры, – при удачном решении вопроса купишь своей любимой Кристине маленький подарочек…
– Издеваетесь, – вздохнул Антон. – Почему, интересно, собаку любить можно, а рыбку – нельзя?
– Не отвлекайся, – посоветовал Маркиз, – приступай к делу.
– Вообще-то я знаю, что это за покупка, – сказал продавец, подумав, – это аквариум, вот такой, – он показал на большой, довольно плоский аквариум, стоявший у стены.
Он достал из ящика стола какие-то толстые разлинованные тетради и углубился в записи.
– Так-так… вам повезло! – заявил он, поднимая глаза. – Это действительно аквариум, и мы его доставляли покупателю на дом.
– Адрес есть?
– Вот, Шпалерная, дом восемь, квартира двенадцать, тут недалеко, пешком дойдете…
– Да знаю уж, – Маркиз протянул ему купюру, – Кристине твоей сегодня тоже повезло.
– Там еще фамилия есть, кто доставку принимал, – Елкина Н.Е., – крикнул ему вслед продавец.Маркиз шел пешком на улицу Шпалерную, дом восемь, с удовольствием поглядывая по сторонам. Он давно не был в этой части города и теперь рассматривал заново отремонтированные старые дома с несомненным одобрением. Все же город у нас красивый, решил он, если привести его в порядок. На этом сентиментальная часть размышлений закончилась, и Маркиз обратил свой взор к сиюминутным делам. Кто такая эта Елкина Н.Е.? Знакомая женщина Георгия Птичкина. А судя по дорогому аквариуму – близкая знакомая. То есть в буквальном смысле близкая – та, у которой бывают достаточно часто, чтобы наслаждаться созерцанием любимых аквариумных рыбок. Иначе зачем покупать такую дорогую вещь?
Стало быть, у Птичкина была любовница. Выходит, не промах был бухгалтер Гуля, ох, не промах, если сумел долго скрывать любовницу от такой темпераментной и подозрительной жены!
Леня почувствовал к неизвестному Птичкину нечто вроде уважения.
Дом на Шпалерной выглядел неплохо. Но выяснилось, что нужная Лене парадная находится во дворе, а двор, конечно, был не в таком хорошем состоянии. Все же Леня быстро нашел нужную квартиру, которая оказалась коммунальной. Во всяком случае, на двери было два звонка.
«Елкина Нина Евграфовна», – было написано под одним.
«Корифеевы», – сообщала надпись под другим.
Леня немного помедлил перед дверью, потому что редкое отчество «Евграфовна» навело его на мысль, что знакомая Птичкина вовсе не так молода и по этому случаю давно уже не может быть ничьей любовницей. Но Маркиз решил положиться на волю случая и позвонил в нужный звонок.
Долго никто не открывал, наконец послышались неуверенные шаги, и старушечий голос спросил, кто там.
– Нина Евграфовна? – громко заговорил Маркиз. – Это из магазина «Водный мир» вас беспокоят.
– Что такое? – насторожился голос.
– Ведь вы покупали у нас аквариум два месяца назад?
– Ну да, – неуверенно ответил голос.
– Так вот, у нас прошла ревизия, – врал Маркиз, – и выяснилось, что вы переплатили больше двухсот рублей!
Загремели многочисленные замки и цепочки, и дверь открылась. На пороге стояла худенькая сухонькая старушка в аккуратном темно-синем платье с черным пояском.
– У вас есть какие-нибудь документы? – Она спросила это так строго, что Леня сразу понял – бывшая учительница.
– Конечно! – Маркиз протянул ей карточку, которую успел спереть из кармана Антона Хвостова, пока тот миловался со своей рыбкой Кристиной. – Вот смотрите, магазин «Водный мир», я менеджер…
– Чего это, тетя Нина? – На пороге одной из дверей, выходящих в коридор, возник здоровенный мужик в тельняшке и тренировочных штанах, пузырящихся на коленях.
– Это ко мне, Геннадий, – строго сказала старушка и обратилась к Маркизу: – Пройдемте в комнату.
В комнате – очень большой, с высокими потолками и комнатными цветами, стоящими везде где только можно, – обращал на себя внимание огромный аквариум. Весь заполненный растениями, с подсветкой, он притягивал глаз еще от двери. Шустрые радужные рыбки – родные сестры Кристины – плавали между змеящихся водорослей. На дне в живописном беспорядке были разбросаны красивые камни, и даже был установлен небольшой уютный грот, откуда выплывал крупный сомик, шевеля усами.