Приют одинокого слона, или Чешские каникулы
Шрифт:
– Тогда куда ты деваешь деньги?
Миша чувствовал себя неловко. Он никогда не был жадным или мелочным, и разговор на эту тему был первым за три с лишним года брака. Но скупость жены постепенно начала переходить всяческие границы.
– Так куда ты деваешь деньги?
– еще раз спросил он.
– Кладу на карточки, - нехотя созналась Лида.
– “На карточки”!
– передразнил Миша.
– У меня всего одна карточка, на которой двенадцать тысяч рублей. А у вас, моя дорогая, сколько,
– Тридцать тысяч… долларов.
– Сколько?!
– задохнулся Миша.
– Тридцать тонн баксов?! Ты что, голубка, плацдарм готовишь для ухода от меня? И у тебя еще хватает наглости утверждать, что мы нищие, которые даже дворняжку не могут себе позволить держать, потому как не прокормить.
– Миша…
– Что “Миша”?
Он разозлился настолько, что вскочил с постели и начал расхаживать по комнате от двери к балкону. Наверно, это было забавно: взлохмаченный, трусы в горошек, бродит, машет руками. Если с Диной они ругались - вернее, Дина пыталась ругаться с ним - постоянно, как она говорила, “перманентно”, то с Лидой ссоры были редкостью, настолько его вторая жена была непохожа на первую. Такая же молчаливая, флегматичная, как и он сам, Лида ловко обходила все острые углы, к великой Мишиной радости, который жизненную норму по скандалам выполнил уже полностью.
Но запрятанные в чулок тридцать тысяч - это уже слишком! Даже для него, который всегда был паршивым финансистом и плохо представлял себе, куда в нормальной семье уходят деньги. В их с первой женой торгово-закупочной фирме вся финансовая сторона была на Дине, которая была и тактиком, и стратегом. А взять историю с Генкой!
Надо было быть полным кретином, чтобы вляпаться в такую авантюру. Тогда Миша хотел, несмотря на причитания Лиды, поменять машину и присмотрел себе “Ауди”-трехлетку за пятнадцать тысяч. Но с таким же успехом можно было присмотреть новенький “Роллс-ройс” или космический корабль. За его “БМВ” давали пять, а десять можно было высосать из пальца. Или взять в долг. У Вадима таких денег не было, с Максом они были не настолько близки, а приятный во всех отношениях Гена в долг не дал, но обещал помочь: “Ты, Миша, продавай тачку, а я твои пять штук прокручу, через пару месяцев получишь пятнадцать”.
Ему бы подумать, насколько это реально, так нет, продал “бэшку” и отнес деньги Генке. Хозяин “аудюхи” согласился со скрипом два месяца подождать. А в начале третьего Генка позвонил и сказал, что его кинули.
Миша пытался заставить Генку вернуть деньги, но… Действительно, расписку тот не давал, а натравить полканб… Прошли то есть времена, когда находились желающие на такую мелочь.
Лида, против его ожиданий, только поплакала. Они сделали вид, что никогда такого Геннадия Савченко и не знали. А потом выяснилось, что и Вадим с Ксаной, и Макс
А сегодня - этот факс. И черт же его дернул рассказать Лидке! Промолчал бы - и все дела. Она загорелась, начала уговаривать: поедем да поедем! А вдруг Гена действительно не хотел ничего плохого? Вдруг его обманули? Может, стоит с ним помириться? Глядишь, и деньги вернет - что для него пять тысяч! Но Миша стоял на смерть.
Неожиданно разговор мутировал и перетек совершенно в другое русло. А потом разлился в такое озеро, в котором они оба рисковали утонуть.
– Значит так!
– Миша встал у двери, скрестив руки на груди.
– Выкладывай сюда карточки. Все! Я тебе буду выдавать по двести долларов без отчета. Понадобится больше - дам, но проконтролирую, действительно ли ты их потратила или опять в заначку спрятала. И попробуй только с двухсот баксов экономить! Будешь мне чеки из магазинов предъявлять. Все поняла?
Он взял с кровати одеяло, подушку и пошел спать в гостиную. Из спальни доносились рыдания Лиды. “Господи, да когда же она угомонится?” - взмолился Миша и вдруг услышал сдавленный крик и грохот.
Лида лежала на полу без сознания. Старенькая ночная рубашка задралась, обнажив сильно располневшие за последнее время ноги: окончив институт, Лида ни дня не работала, сидела дома и от скуки ела все, что не прибито. Миша поднял ее, положил на кровать, пощупал пульс - частый, но глубокий.
Что надо делать при обмороке? Он сходил на кухню, набрал в рот воды, брызнул - никакого результата. Был бы нашатырь, так ведь нет. Он читал, надо где-то что-то нажать. Только вот где? И что? Время шло, Лида в сознание не приходила. Миша вызвал “скорую”, но буквально за пару минут до появления врачей Лида глубоко вздохнула и открыла глаза.
– Ей весь день было нехорошо, - пряча глаза, объяснял Миша.
– А потом она встала с постели, хотела воды попить - и упала.
Пожилая усатая врачиха переглянулась с молоденьким фельдшером. Она пощупала Лиде пульс, измерила давление и вывела Мишу в коридор.
– Вот что, молодой человек, - сказала она вполголоса, - накапайте ей валерьянки капель тридцать, а еще лучше - трахните как следует, если сможете. И в следующий раз вызывайте психиатрическую бригаду.
Не успел он возмутиться, врачиха в сопровождении фельдшера направилась к выходу. Закрыв за ними дверь, Миша вошел в спальню. Лида смотрела на него, часто моргая.
– Я слышала, что они тебе говорили. Но мне действительно стало плохо, - сказала она умирающим голосом.
– Я встала, и у меня закружилась голова.
– Ладно, успокойся, я верю, - Миша наклонился и поцеловал ее в лоб.
– Спи.