«Приют задумчивых дриад». Пушкинские усадьбы и парки
Шрифт:
Прекрасные поэтические строки о Михайловском и Тригорском принадлежат перу Николая Языкова, гостившего в Тригорском по приглашению своего друга по Дерптскому университету Алексея Николаевича Вульфа, сына П.А. Осиповой от первого брака. Языков подружился здесь с Пушкиным и в стихотворном послании к нему 19 августа 1826 года писал:
С челом возвышенным стоюПеред скрижалью вдохновений,И вольность наших наслаждений,И берег Сороти пою.С этими строками перекликается четверостишие из послания к А.Н. Вульфу:
Мне всё пленительно в Тригорском,ВсёЛучшие воспоминания о Тригорском и Михайловском тесно связаны у Языкова с пребыванием в этих краях Пушкина. В стихотворном послании к П.А. Осиповой от 8 декабря 1827 года поэт признавался:
И часто вижу я во сне:И три горы, и дом красивый,И светлой Сороти извивы<…>И те отлогости, те нивы,Из – за которых вдалекеНа золотом аргамаке [2] ,Заморской шляпою покрытый,Спеша в Тригорское, один —Вольтер, и Гёте и Расин —Являлся Пушкин знаменитый…2
Аргамак – дорогостоящая рослая лошадь арабской породы.
Тригорское. «Дуб уединенный»
Поэтическим гимном красоте милых сердцу Николая Языкова мест стало большое стихотворение «Тригорское», посвящённое незабвенной хозяйке имения. В этих мелодичных стихах, созвучных пушкинским ритмам, воспета героическая история псковского края, «где славной старины не все следы истреблены», оживают очаровательные тригорские ландшафты в разное время суток – от лучезарного утра до ночной грозы, повседневные заботы сельских жителей, сцены купания в «гостеприимных струях» студёной Сороти знойным полуднем и вечера в обществе «певца Руслана и Людмилы» «под мирным кровом старейшин сада вековых». Пейзаж вокруг Тригорского в стихах Языкова словно наполнен прекрасной музыкой:
В стране, где Сороть голубая,Подруга зеркальных озёр,Разнообразно между горСвои изгибы расстилая,Водами ясными поитПоля, украшенные нивой,Там, у раздолья, горделивоГора трёххолмная стоит;На той горе среди лощины,Перед лазоревым прудомБелеется весёлый домИ сада тёмные куртины,Село и пажити кругом.Приют свободного поэта,Непобеждённого судьбой! —Благоговею пред тобой…Два стихотворения Николай Языков посвятил няне Пушкина. В первом из них, написанном в 1827 году, Языков вспоминал её радушие и хлебосольство, её рассказы «про стародавних бар»:
Ты, благодатная хозяйка сени той,Где Пушкин, не сражён суровою судьбой,Презрев людей, молву, их ласки и измены,Священнодействовал при алтаре Камены, —Михайловское. Усадебный дом
Всегда приветами сердечной добротыВстречалаШестистопный ямб этих стихов, созвучный древним сказаниям, словно дышит стариной. Более лёгким четырехстопным ямбом написано полное светлой элегической грусти стихотворение «На смерть няни А.С. Пушкина», в котором интересно описание Михайловского, где
…на дол с горы отлогойРазнообразно сходит борВ виду реки и двух озёрИ нив с извилистой дорогой,Где, древним садом окружён,Господский дом уединенныйДряхлеет, памятник почтенныйЕлисаветинских времён…Пребывание в Михайловском и Тригорском оставило глубокий след в душе и творчестве Николая Языкова. Спустя почти два десятилетия, в 1845 году, он сочинил стихотворение «К баронессе Е.Н. Вревской», посвящённое той самой Евпраксии Вульф, или Зизи, которую некогда воспел Пушкин в «Евгении Онегине» и мадригалах. Воспоминания молодости у Языкова не померкли с годами, как и огненно – сладкий вкус ромовой жжёнки, которую варила Зизи:
Я помню вас! Вы неизменноБлестите в памяти моей,Звезда тех милых, светлых дней,<…>Когда прекрасно, достохвальноВы угощали нас двоихПевцов – и был один из нихСам Пушкин (в оны дни опальныйПророк свободы), а другой…Другой был я, его послушник,Его избранник и подружник,И собутыльник молодой.С 1843 по 1866 год вдова и потомки Пушкина не посещали Михайловское. Усадьба пришла в запустение и не была местом паломничества, поэтому трудно отыскать упоминание о ней в поэтических произведениях.
В стихотворении Алексея Апухтина «19 октября 1858 года» перед автором живо предстаёт образ Пушкина, в одиночестве справляющего лицейскую годовщину в сельце Михайловском:
Я вижу, дремлет он при свете камелька,Он только ветра свист да голос бури слышит;Он плачет, он один… и жадная рукаПривет друзьям далёким пишет.С 1866 года в Михайловском жил Григорий Александрович Пушкин с семьёй. До столетнего юбилея А.С. Пушкина сельцо редко посещали паломники, а стихи посвящались в основном самому великому поэту. Лишь приближение знаменательной даты по – настоящему всколыхнуло интерес к пушкинским местам. На юбилейных торжествах в Михайловском и Святых Горах были прочитаны стихи, посвящённые памяти великого поэта и пребыванию его в заповедном крае. Близ его могилы звучали ныне малоизвестные строки о музе Пушкина, автором которых является Владимир Мазуркевич:
В Михайловском, здесь, вдалеке от света,Ты с этой музой в тесной дружбе жил,И чутким ухом вещего поэтаЕё напевы робкие ловил.Здесь, в тишине, в немом уединеньеСреди лесов, среди полей и жнитвСознал, что ты рождён для вдохновенья,Для сладких звуков, не для битв.Последние два стиха – это вольный пересказ завершающего четверостишия пушкинского стихотворения «Поэт и толпа», сочинённого в 1828 году:
Не для житейского волненья,Не для корысти, не для битв,Мы рождены для вдохновенья,Для звуков сладких и молитв.