«Приют задумчивых дриад». Пушкинские усадьбы и парки
Шрифт:
Уже в первом стихотворении «Простите, верные дубравы», написанном в 1817 году и посвящённом Тригорскому, юный Пушкин говорит о своём беспечном мечтании вернуться туда:
Приду под липовые сводыНа скат тригорского холма,Поклонник дружеской свободы,Веселья, граций и ума.Желание поэта исполнилось: спустя два года он снова посетил Михайловское и Тригорское – «приют спокойствия, трудов и вдохновенья». В стихотворении «Деревня» пленяет поэтическое описание вида с Михайловского холма:
Везде передо мной подвижные картины:Здесь вижу двух озёр лазурные равнины,ГдеВ 1819 году незадолго до отъезда Пушкин сочинил стихотворение «Домовому»:
Поместья мирного незримый покровитель,Молю тебя, мой добрый домовой,Храни селенье, лес и дивный садик мой,И скромную семьи моей обитель!<…>Люби зелёный скат холмов,Луга, измятые моей бродячей ленью,Прохладу лип и клёнов шумный кров —Они знакомы вдохновенью.Михайловское. Аллея Анны Керн
Через пять лет, в 1824 году, поэт поселился в Михайловском уже поневоле и провёл здесь два года в ссылке. На первых порах Пушкин тосковал по оставленной им Одессе, запечатлевая в стихах воспоминания о синем море и солнечных экзотических пейзажах, о друзьях и возлюбленных, оставленных в дальнем краю. Потом всё чаще стали появляться в произведениях поэта образы обаятельных обитателей соседних имений, любимой няни, виды псковского края с неброской, но по – своему привлекательной и, главное, родной сердцу русской природой. Пушкин, по его словам, стал
…сельской музе в тишинеДушой беспечной предаваться.Может быть, прообразом могучего «дуба зелёного» у Лукоморья стал «дуб уединённый» в Тригорском. Хозяйке этого имения Прасковье Александровне Осиповой поэт посвятил стихотворение, в котором выражена любовь его к родным местам:
Но и вдали, краю чужом,Я буду мыслию всегдашнейБродить Тригорского кругом,В лугах, у речки, над холмом,В саду под сенью лип домашней.Соседнее с Михайловским имение Петровское изначально было центром управления вотчин Михайловской губы, пожалованных императрицей Елизаветой Петровной Абраму Петровичу Ганнибалу. Великий поэт не раз бывал
В деревне, где Петра питомец,Царей, цариц любимый рабИ их забытый однодомец,Скрывался прадед мой арап.Петровское принадлежало тогда двоюродному деду Пушкина Петру Абрамовичу Ганнибалу и его сыну Вениамину Петровичу Ганнибалу. Общение с ними обогащало поэта знаниями истории его рода по линии матери, давало пищу творческому воображению.
Петровское. Дом А.П. Ганнибала
Впечатлениями, полученными в Михайловском, Тригорском и окрестностях, полны многие произведения поэта, написанные им в ссылке и в последующие годы. Это прекрасный осенний пейзаж в стихотворении «19 октября 1825 года» на фоне воспоминаний о лицейской юности и посещениях друзей – Горчакова, Дельвига и Пущина. Это с детских лет всем известное стихотворение «Зимний вечер», в котором так чарует образ любимой няни Арины Родионовны. Это шедевры любовной лирики «Я помню чудное мгновенье…» и «Признание». В романе «Евгений Онегин»,
В той же четвёртой главе романа есть строки, посвящённые любимой няне:
Но я плоды своих мечтанийИ элегических затейЧитаю только старой няне,Подруге юности моей.В конце 1826 года, уже покинув Михайловское, Пушкин посвятил Арине Родионовне стихотворение «Подруга дней моих суровых».
Когда в мае 1835 года поэт вновь посетил сельцо, няни уже семь лет не было в живых. В чём – то изменились окрестные ландшафты, иным стал и сам поэт, и восприятие им родных пейзажей. Об этом говорится в прекрасном стихотворении «…Вновь я посетил…»:
Переменился я, но здесь опятьМинувшее меня объемлет живо,И, кажется, вечор ещё бродилЯ в этих рощах. Вот опальный домик,Где жил я с бедной нянею моей.Уже старушки нет – уж за стеноюНе слышу я шагов её тяжёлых,Ни кропотливого её дозора.Вот холм лесистый, над которым частоЯ сиживал недвижим и гляделНа озеро, воспоминая с грустьюИные берега, иные волны…Меж нив златых и пажитей зелёныхОно синея стелется широко;Через его неведомые водыПлывёт рыбак и тянет за собоюУбогий невод. По брегам отлогимРассеяны деревни – там за нимиСкривилась мельница, насилу крыльяВорочая при ветре…Тот же пейзаж, что и в стихотворении «Деревня», только увиденный иным, ностальгическим взором. Перемену настроения у Пушкина, в семье которого тогда уже было двое детей и ожидалось рождение третьего, вызывает вид молодой поросли вокруг двух старых сосен на знакомой дороге в Тригорское. Это «племя, младое, незнакомое» радует взор поэта и пробуждает надежду:
…Но пусть мой внукУслышит ваш приветный шум, когда…Пройдёт он мимо вас во мраке ночиИ обо мне вспомянет.Пушкин желал быть похороненным в родных псковских краях, о чём писал в 1829 году, мысленно возвращаясь в Тригорское, Михайловское и Святогорский монастырь:
Гляжу ль на дуб уединенный,Я мыслю: патриарх лесовПереживёт мой век забвенный,Как пережил он век отцов.<…>Но хоть бесчувственному телуРавно повсюду истлевать,Но ближе к милому пределуМне всё б хотелось почивать.В этом «милом пределе», где Пушкин обрёл вечный покой, как ему и хотелось, вспоминали великого поэта не только его потомки и друзья, но и приезжавшие сюда литераторы.