Приз
Шрифт:
— Ты им про Кольку не говори!
Настя ничего не сказала и забыла спросить — почему. Она так рада была, что Василису Грачеву нашел ее дедушка, что она теперь дома и все у нее хорошо. Особенно сильно на нее подействовало совпадение имен. Она даже вспомнила, как девочка подпрыгнула на кровати, когда прибежала Лидуня и стала кричать: «Вася! Вася!».
— Наверное, подумала, что Лидуня к ней обращается! А кстати, как ее дедушка называет? — спросила она своих гостей.
— Вася. Васюша.
— Я тоже своего сына так называла, когда
Юродивая успела прибежать, крутилась перед незнакомыми людьми в своих обновках, потом принялась возбужденно, картаво рассказывать что-то, повторяла «Лезие, лезие», зачем-то схватила кочергу, но Анастасия Игнатьевна отняла, прикрикнула на Лидуню, чтобы сидела тихо и не мешала разговаривать.
— Ну и что ты так рвалась сюда? — спросил Арсеньев, когда они сели в машину. — Времени потратили кучу, информации — ноль.
— Ноль, — эхом отозвалась Маша, — ты сейчас куда?
— К Зюзе, в прокуратуру. Отвезти тебя к Рязанцеву?
— Нет. К Дмитриеву. Мне надо забрать машину и зайти, узнать, как там у них дела.
— А потом?
— Не знаю. Саня, — она прижалась лицом к его плечу, — тебе ведь сегодня придется все рассказать матери и брату Гриши, да?
— Зюзя сообщит, — он оторвал руку от руля и погладил ее по волосам, — но мне, конечно, придется прийти к ним.
— Хочешь, я приеду к тебе?
Он резко свернул к обочине, затормозил, обнял ее, стал быстро, бестолково тыкаться губами в ее глаза, нос, щеки.
— Машенька, когда мы там сидели, у фельдшерицы, я смотрел на тебя, ты была такая холодная, красивая и далекая Мери Григ, мне вдруг стало казаться, ничего у нас еще не было. Ты, другая Маша, моя Машенька, приснилась мне. Я уже проснулся, и ничего никогда не будет, ты вежливо попрощаешься, исчезнешь, и я сойду с ума. Я знаю, ты все равно исчезнешь, но только не сейчас, пожалуйста! Не сейчас!
Кончик ампулы никак не отпиливался. Стекло треснуло. Надя поранила палец, уронила ампулу, выругалась, приложила к царапине ватку с перекисью и тут заметила, что ее любимые часы опять идут, показывают правильное время. Без пяти шесть.
— Ни хрена же себе! Бли-ин! Нет, ты смотри, а? Бывает такое? — обратилась она к Василисе. — Нет, ну твою мать! Колесико крутится! Все в порядке. И мобильник заработал, причем сам, я его не включала. Просто взял и заработал. Слушай, может, здесь у вас какая-нибудь магнитная зона?
Василиса не слушала ее. Она, не отрываясь, смотрела на шприц, который лежал на столике у дивана. Большой 20-миллиграммовый шприц. Упаковка надорвана. Рядом коробка с ампулами. На коробке латинскими буквами написано «КЕТАМИН ГИДРОХЛОРИД».
На боку у Нади заверещал телефон. Она подпрыгнула от неожиданности, схватила трубку.
— Да! — лицо ее мгновенно изменилось, щеки надулись, брови сдвинулись. — Привет. Все нормально. Нет. Пока нет. Блин, короче, уверена и все, какие тебе еще доказательства? Сейчас, одну минуту, — она покосилась на Василису и быстро вышла из комнаты.
— Ой, блин! Не знаю! Молчит, вполне натурально молчит. Точно тебе говорю, все это время, пока я здесь, ни слова, ни звука, по-моему, она вообще слегка того, — доносился до Василисы приглушенный, но все равно ужасно громкий голос.
Надя хоть и поругивалась, но говорила со своим собеседником ласково, кокетничала немного, интонации были тягучими и сладкими, как ириски.
Хлопнула дверь в прихожей.
— Все, прости, я больше не могу! — голос Нади прозвучал испуганно.
Через минуту в кабинет вошел запыхавшийся возбужденный дед.
— Вася, представляешь, я паспорт забыл! — сообщил он. — Хотел деньги снять с книжки, пришел в сберкассу, главное, очередь выстоял, книжка с собой, а паспорт забыл. Ну как ты, Васюша?
За ним следом явилась Надя. Губы ее были растянуты в сдобной улыбке.
— Ой, Сергей Павлович, вы вернулись, я не слышала, как вы вошли.
— Я на минуту, мне надо успеть в сберкассу, я паспорт забыл, они в семь закрывают… — он вдруг замолчал.
Он смотрел на столик у дивана. Надя перехватила его взгляд.
— Я вот хочу витаминчиками ее поколоть, — объяснила она, не снимая с лица улыбку.
— Витаминами? — Сергей Павлович растерянно моргнул. — А почему именно поколоть? Есть много таблеток.
— Так лучше усваивается, к тому же глотать ей трудно, — Надя прищурилась, и глаза ее стали похожи на узкие петли, обметанные синими нитками.
— Что за витамины? Без очков не разберу, — Дмитриев взял упаковку с ампулами, подошел к окну, громко вслух прочитал: «КЕТАМИН ГИДРОХЛОРИД».
— Это такой новый комплекс, очень хороший, дорогой, там сразу витамины и успокоительное, я специально принесла, ей нужно иммунитет поднимать, чтобы ожоги быстрей заживали, — быстро заговорила Надя и выхватила у него коробку, — да вы идите, идите, Сергей Павлович, в сберкассу не успеете.
Василиса резко села на диване и коленом опрокинула столик. Все, что на нем лежало, разлетелось по полу, в том числе небольшая сумка медсестры. Сумка была открыта, она упала вверх дном.
— Надя, — совсем новым, каким-то вкрадчивым голосом произнес Сергей Павлович, — кетамин — это не витамины.
— Ну, я же говорю, новый комплекс, импортное лекарство, французское, два в одном, успокоительное и витамины, сейчас так много новых лекарств появилось, вы не можете все знать, вы разве врач? — Надя подняла с пола свою сумку и принялась быстро, нервно запихивать все, что вывалилось на пол.