Признание шефа разведки

Вудворд Боб

Опросы показывали, что большинство американцев боялось, что в Центральной Америке может начаться настоящая война, а политические требования Белого дома были довольно просты: Никарагуа и ЦРУ не должны появляться в заголовках газет. Джеймс Бейкер следил за этим.

Кейси нужно было добиться быстрого решения конгресса. Можно ли применить ранее использовавшийся метод: обсуждать вопрос, а затем допустить утечку в прессу? Нет, нужны новые идеи. Может быть, взять верх над конгрессом, используя его же правила?

Пятьдесят лет назад Кейси понял, что правила можно бездумно выполнять или творчески интерпретировать. Это было в 1937 г., когда он

в двадцатичетырехлетнем возрасте закончил юридический факультет. В разгар великой депрессии найти работу было очень непросто. Кейси взяли в американский научно-исследовательский налоговый институт в Нью-Йорке. За двадцать четыре доллара в неделю он должен был проработать законодательные акты Рузвельта, давать свои разъяснения и выводы. Бизнесмены, лидеры американской промышленности не понимали и не приветствовали усилия Франклина Делано Рузвельта. Диктуя свои резюме на примитивную машину, использовавшую для записи восковой цилиндр, Кейси быстро понял, что бизнесменам не нужны ни комментарии, ни критика. Они хотели добиться, чтобы их действия хотя бы в какой-то степени соответствовали законам, а для этого знать, как воспринимать новые программы президента и конгресса? Кейси прекрасно справился с этим.

Сейчас сам Кейси требовал творческих идей. «Я не собираюсь нарушать закон», — утверждал он. И это соответствовало действительности. Он просто хотел обойти его и получить деньги для «контрас». На протяжении нескольких месяцев он с удивлением мог наблюдать, как непредсказуемо порой ведут себя сами конгрессмены.

После того как ЦРУ с большим трудом добилось выделения 24 миллионов долларов для «контрас», оно запросило еще 30 миллионов долларов на проведение тайных операций по оказанию помощи афганским муджахеддинам. И тут вдруг на сцену вышел конгрессмен, даже не входивший в состав комитета палаты представителей по разведке, который фактически единолично «выбил» не 30, а 40 миллионов долларов для Афганистана.

Этим конгрессменом был Чарльз Уилсон, высокий, энергичный, любящий покровительственно похлопывать по плечу демократ от штата Техас, откровенный «ястреб», избирательный округ которого символизировал дикие техасские нравы.

В 1983 г. Уилсон совершил три поездки в Пакистан, откуда осуществляется тайная операция по оказанию помощи Афганистану. Вместе с повстанцами он побывал на территории Афганистана. И считал, что это своевременная и справедливая война. «30 миллионов долларов — это же мелочь», — заявил он. Он хотел, чтобы было убито больше русских. «Во Вьетнаме мы потеряли 58 тысяч, поэтому русские еще должны нам». Во время последней поездки в Пакистан Уилсон узнал, что наибольшую проблему для повстанцев представляют советские вертолеты, которые доминируют в воздухе.

Уилсон начал энергичную лоббистскую кампанию за предоставление повстанцам современного противовоздушного оружия. Выдавая это за идею президента Пакистана Зия-уль-Хака, Уилсон выступал за передачу афганцам современных скорострельных пушек «Орликон».

В обычных случаях Кейси поднял бы шум по поводу действий любого конгрессмена, вмешивающегося в дела ЦРУ. Но Уилсон нашел слабые места в правилах конгресса. Комитет палаты представителей по разведке является так называемым санкционирующим органом. Но в сложном, нередко непонятном разделении законодательных полномочий «санкционирование» является лишь первым шагом к получению средств. Действует двухступенчатая система: санкционированные суммы должны быть официально выделены влиятельными комитетами

по ассигнованиям. То есть комитетом по ассигнованиям палаты представителей, в состав которого как раз и входил Чарльз Уилсон. Когда комитет собрался для рассмотрения бюджета министерства обороны, Уилсон заявил, что он хотел бы добиться единственной цели — получить больше денег для афганских повстанцев, храбрых борцов за свободу. Хотя комитет по разведке еще не санкционировал расходование денег, Уилсон хотел, чтобы они были выделены. Коллеги Уилсона были тронуты не столько его красноречием, сколько настойчивостью.

— И сколько вы хотите? — спросили его.

— 40 миллионов, — ответил Уилсон, взяв сумму «с потолка». Поскольку комитет рассматривал бюджет Пентагона в размере около 280 миллиардов долларов, эти 40 миллионов были незаметной мелочью, как если бы комитет рассматривал, к примеру, расходы в размере 7 тысяч долларов и у кого-то появилась навязчивая идея выделить дополнительно еще один доллар.

Уилсон заявил, что он будет голосовать в поддержку предложений тех членов комитета, которые поддержат его и будут выступать за выделение 40 миллионов. Ему выделили 40 миллионов.

Вот так Кейси неожиданно получил деньги на операции в Афганистане. Но доллары должны были поступить из бюджета Пентагона, и его чиновники подняли шум. Пентагон распространил секретное исследование, в котором говорилось, что «Орликон» не подходит для ведения повстанческой войны. Для «Орликона» требовались специальные, дорогие и очень сложные снаряды, которые могли бы пробивать броню; само оружие требовало осторожного обращения и не выдержало бы трудных дорожных условий к Хайберскому перевалу. Но Уилсон, выпускник военно-морской академии, числился в друзьях Пентагона. И Пентагон уступил.

Администрация через директора бюджетно-финансового управления Дэвида Стокмана направила совершенно секретное письмо в оба комитета по разведке с просьбой санкционировать расходование 40 миллионов долларов. Г олдуотер пришел в ярость, узнав о попытках обойти его комитет и нарушить принятый в конгрессе процесс санкционирования — выделение средств. Были затронуты его полномочия. Если комитет по разведке не будет контролировать тайные операции, санкционируя расходы на их проведение, каков смысл в его существовании?

Уилсон продолжал свою кампанию. Он осаждал офисы членов комитета по разведке, боролся изо всех сил. Он нашел возможность использовать в своих целях никарагуанскую операцию. Многие из его коллег по палате представителей, выступая против операций ЦРУ в Никарагуа, не хотели создать о себе впечатление как о людях, недостаточно твердо выступающих против советского экспансионизма. По словам Уилсона, афганский вопрос дает прекрасную возможность доказать это. Некоторые демократы считали никарагуанскую войну «плохой войной», а афганскую — «хорошей».

Заместитель директора центральной разведки Джон Макмагон в своем совершенно секретном письме привел решающие доводы в пользу выделения 40 миллионов долларов и поставок пушек «Орликон». Он был заместителем директора ЦРУ по оперативным вопросам во времена нахождения у власти администрации Картера, когда началась операция ЦРУ в Афганистане. (Кейси называл Макмагона «отцом» этой операции.) Обычно Макмагон скептически относился к тайным операциям, но почти единодушное выступление конгресса в пользу Афганистана убедило его. Его позиция помогла делу. Сенат и палата представителей одобрили выделение необходимых средств.