Признания без пяти минут подружки
Шрифт:
Трейси больше не похожа на ученицу старших классов. Она одевается так, будто работает в модном журнале, что она, вроде как, и делает, хотя с этим можно поспорить. «Список Шика» теперь читают по всей стране, не только в Юнион. Думаю, даже некоторые репортеры из Нью-Йорка следят за ее блогом. По словам Стефани, ее родители в таком восторге, что наняли профессионального веб-дизайнера для работы над сайтом.
Все это происходит с ней. Уже.
Но она по–прежнему нервничает перед разговором со мной.
— Волосы круто смотрятся, —
Сегодня я снова пробуюсь для группы, и я надела рваные черные джинсы с булавками в дырках и почти все браслеты, которые нашла дома. Холли одолжила мне супер-крутую камуфляжную блузку с открытым плечом, а утром, перед первым уроком, в туалете помогла мне с макияжем, поэтому моя толстая черная подводка выглядит гораздо лучше, чем в прошлый раз.
Мне повезло, что Холли готова мне помочь.
После ужина в мой День Рождения я позвонила ей и извинилась. Только Холли могла сказать, чтобы я не переживала, и что Роберт не должен был меня в это вмешивать. Я сказала, что Роберт совершенно точно любит ее целиком и полностью, и хоть иногда и бывает идиотом, но в целом он хороший парень.
Потом она сообщила мне, что они решили сделать «перерыв в отношениях».
Уверена, что Роберт сейчас сидит в какой-нибудь темной комнате, рвет на себе волосы и раскачивается взад-вперед, пытаясь понять, как он умудрился испортить лучшее, что когда-либо с ним случалось.
Собираюсь ему попозже позвонить — узнать, как он.
— Ты сегодня занята? — спрашивает Трейси.
— Снова пробуюсь для группы Энджело.
— О, ну ладно, — несколько разочарованно говорит она. — Чен попросила сделать специальный пост про выпускной в «Списке Шика», поэтому мне нужно до завтрашнего вечера купить платье.
Я жду, не понимая, как это относится ко мне.
— М-м, Питер меня встретит на парковке, и пойдем по магазинам. Думала, может, ты тоже пойдешь. А потом можно будет всем втроем поесть пиццу?
— Извини. Не могу, — говорю я.
Даже мне кажется, что мой голос звучит холодно.
— Может, в другой раз, — говорит Трейси, собираясь уйти.
«Дай ей хоть что-нибудь», — произносит голос в моей голове.
— Я сейчас иду на парковку, — говорю я, и взгляд Трейси возвращается ко мне. — Хочешь, пойдем вместе?
Ее лицо озаряет улыбка.
Мы выходим в идеальный майский день, а я пытаюсь разобраться, что же хочу ей сказать.
Начинаю вот так:
— У меня просто странное ощущение.
Она настолько хорошо меня знает, что для меня не проблема — начать с того, что стоило бы поставить в середину разговора.
— Я знаю, — говорит она.
— Почему вы мне не рассказали?
— Все было совсем не так, как ты думаешь.
— Ладно, и как же все было?
— Когда он написал мне в декабре, ему просто нужна была помощь. Он боялся разговора с тобой и твоей мамой и подумал, что если бы я была при этом, все прошло бы проще. Он просил не рассказывать
— Ну а между Рождеством и Днем Святого Валентина...
— Ничего, Роуз. Клянусь. Мы просто много говорили по телефону. Он был несчастен и чувствовал, что ему не с кем поговорить, поэтому звонил мне, — на этот раз краснеет Трейси. — Ты же знаешь, что я всегда была в него влюблена. А от стольких разговоров все стало... еще хуже. И потом, когда я больше не могла это выносить, я предложила ему встретиться под конец дискотеки в День Валентина. И поцеловала его. Роуз, мне так неудобно было, что ты нас увидела. И Питеру тоже.
— Ему тоже?
Она удивляется моему удивлению:
— Разве он тебе не говорил?
— Он так себя ведет, будто не сделал ничего плохого.
Трейси кажется озадаченной, но не предлагает никаких объяснений.
— Видишь? Вот почему это странно. У тебя в голове есть вся информация о том, что происходит, но ты не можешь ничего мне рассказать из-за него.
— Я хочу быть твоей лучшей подругой, а еще хочу быть девушкой Питера, — говорит она. — И как мне это сделать?
Мы замолкаем, поднимаясь по склону.
Девчонки «Юнион Хай» зовут Трейси, говоря ей, что она наверняка захочет сфотографировать их завтра вечером, потому что они придут на выпускной в одежде от того или другого дизайнера. Девчонки, которые хотят стать моделями, уже начали дарить Трейси небольшие подарки за то, что она помещает их на сайте, и благодарить за первые снимки для их портфолио.
Для меня до сих пор странно, что Трейси привлекает такое внимание, но она справляется с этим как профи.
Я горжусь ей.
Может, мне стоит ей это сказать.
— Я тобой горжусь.
Трейси реагирует немного замедленно, словно не понимает, о чем я.
— Сайт. Все, что ты с ним делаешь. Все твои читатели. Когда ты уедешь из Юнион, ты сможешь работать везде, где захочешь. Круто.
Трейси улыбается.
— Думаю, это самое приятное из всего, что ты мне говорила.
— Это правда. «Список Шика» потрясающий.
— Ты начнешь снова над ним работать? Без тебя такие плохие тексты.
— Только, если ты меня хоть раз туда поместишь, — пытаюсь сказать это в шутку, но она не обращает внимания.
Она поднимает камеру, которая теперь постоянно живет у нее на шее, и делает мое фото, не давая времени на подготовку.
— Постой...
— Знаешь что, Рози? Ты привыкла носить все, что я говорила тебе носить, и не пойми меня неправильно — ты выглядела хорошо, благодаря мне. Но я просто никогда не чувствовала, что у тебя есть свой стиль — до этого момента. Обожаю такие синие пряди. И как бы мне ни хотелось выдать их за свою идею, я не могу.
Пока мы идем по склону, она все время щелкает камерой.