Признания невесты

Хеймор Дженнифер

– Я сделаю все от меня зависящее, чтобы эти несколько дней показались нам быстролетными, – пообещала Джейн.

Те дни, которые уже остались позади, прошли на удивление быстро, и Серене было трудно поверить, что их совместному пребыванию в Бате скоро конец. Она улыбнулась подруге со словами:

– В этом я и не сомневалась.

Тут Джейн взяла ее за руку, побуждая остановиться, и они оказались перед мраморной статуей, которая занимала просторную нишу в западном конце здания.

– Это Бо Нэш, – пояснила Джейн. – Если бы не он, то Бат остался

бы одним из самых обыкновенных провинциальных городишек. Именно Нэш создал здесь светское общество, архитектуру и высокую моду. Однако, увы, оказался дураком.

– Дураком? Почему?

– Его гений был уничтожен его болезнью.

Серена нахмурилась. Она не слишком много знала о британских нотаблях и потому спросила:

– Что за болезнь была у него?

– Игра. Он потерял все за карточными столами.

– Вы говорите об игре в карты так, словно это и в самом деле болезнь.

– Вот именно, – протянула Джейн. – Я верю, что так оно и есть. Стоит только вспомнить обо всех мужчинах и женщинах, которые поддались ей в знакомой и близкой нам истории человечества. Как и при любой неизлечимой болезни, человек однажды доходит до такого состояния, до такой точки, от которой нет поворота назад и выздоровление невозможно.

Глядя на плавные, изысканно красивые линии мраморной статуи, Серена снова сдвинула брови. Она подумала о Себастьяне Харпере. Зашел ли он настолько далеко? Она была рада, что он вовремя одумался и покинул Лондон до того, как это стало бы слишком поздно.

А как насчет Джонатана? Он казался таким спокойным, таким логичным. Она не могла поверить, что он поддастся столь ужасной болезни.

Они продолжили свою прогулку.

– Джейн, – заговорила Серена спустя несколько секунд, – а ваш кузен, лорд Стрэтфорд…

Джейн посмотрела на нее и произнесла:

– Да?

– Видите ли, до меня дошли слухи…

– О том, что он увлекается игрой в карты?

– Вот именно. Наряду кое с чем еще…

– Понятно, – пробормотала Джейн. – Ну, Мэг, вы не должны слепо верить всему, что услышите, особенно если это касается моего кузена. Стрэтфорд отнюдь не святой, тут ничего не скажешь, однако он и не дьявол и не сравним с оным, как бы ни старался кто бы то ни было убедить вас в этом.

Серена все еще хмурилась, и Джейн почти прильнула к ней, задавая следующий вопрос:

– Что именно вы слышали о нем?

Если и существовал тот, кто был достоин услышать от нее прямой ответ, так это Джейн. Слова хлынули из ее уст потоком:

– Я слышала, что после смерти моей сестры он наставил рога священнику здесь, в Бате. Я слышала, что он скомпрометировал еще многих женщин после этой первой… и что он усыновил незаконнорожденного ребенка.

Джейн кивнула, и на лице появилось несвойственное ей напряженное выражение.

– И вам хотелось бы узнать, есть ли правда в этих обвинениях?

– Да.

– Но зачем?

Серена непроизвольно вздрогнула и все же ответила:

– Полагаю, что из любопытства. Видите ли, моя сестра… Серена… ну как вам сказать… она

пала жертвой обаяния лорда Стрэтфорда. Она очень тяжело восприняла отставку.

Лицо у Джейн смягчилось, теперь на нем появилось выражение сочувствия, и она пожала руку Серены.

– Конечно. Я понимаю.

– Наверное, – продолжила после неловкой запинки Серена, – меня просто занимает, что происходило с ним после этого.

– Ладно, большая часть из того, о чем вы говорили, к несчастью, правда. Стрэтфорд сбежал в Бат, после того как услышал о гибели вашей сестры. Вернувшись в Лондон, он повел себя так, что для меня сделался почти непереносимым. Он будто стал другим человеком и по отношению к своим родителям держался так, словно они были полными ничтожествами. Когда умер его брат Джервайс, все пошло еще хуже.

– Почему?

– Казалось, будто он хочет, чтобы все на свете думали о нем хуже некуда. Женщины, попойки, игра в карты. Он впутывался в такие скверные истории, какие только можно себе вообразить, и делал это с удовольствием. Он разбил сердца многих женщин, компрометировал дебютанток, вступал в связи с замужними дамами. Я иногда думала, что он возбуждает сплетни о себе, чтобы усугубить и без того скверную репутацию, но некоторые выходки видела собственными глазами.

– Я понимаю, – сказала Серена. Буря у нее в душе вроде бы несколько улеглась, однако Джейн ничего не сказала напрямую по поводу истории с незаконнорожденным ребенком, а у Серены это вызывало сильное любопытство.

– А что насчет незаконнорожденного ребенка, которого он взял к себе с целью усыновить?

Джейн взглянула на подругу и тут же отвела глаза в сторону.

– Я полагаю, что это одна из сплетен, – проговорила она.

«Это хорошо», – хотелось сказать Серене. Она не могла бы объяснить почему, однако ей была ненавистна мысль о том, что Джонатан обзавелся ребенком.

Джейн похлопала ее по руке.

– Все это ничего не стоит, – сказала она. – Что было, то прошло, не так ли? Стрэтфорд изменился. И вы тоже.

Серена попыталась улыбнуться и ответила:

– Да.

– И в последние несколько месяцев мой кузен, так сказать, остыл, он жаждет успокоения. Я могу только надеяться, что в ближайшее время он встретит достойную леди и женится на ней.

– Да, – согласилась Серена, хотя мысль о том, что Джонатан женится на какой-нибудь заносчивой аристократической красавице, причиняла ей острую боль.

– Несмотря на то что он всегда обещал этого не делать, – продолжила Джейн.

Серена, тряхнув головой, посмотрела на нее вопросительно.

– О да, после того как погибла ваша сестра, Стрэтфорд то и дело ссорился со своими родителями, и это продолжалось вплоть до смерти его отца. Когда пожилой граф лежал на смертном одре, Стрэтфорд пообещал ему, что никогда не женится. – Джейн усмехнулась, но в ее усмешке проскользнула горечь. – Один из слуг это подслушал и разболтал всем, кому только мог. По этому поводу начались скандальные пересуды, когда старый граф скончался.