Признания в любви кровью написаны
Шрифт:
— Я вообще не понимаю, как мои коллеги по способностям решили, что Ксавье и Уэнсдей должны пожениться. Я даже после изменения будущего такого не вижу. Но мой муж и Аддамсы так не считают и хотят их свести… — продолжала уже больше самой себе распинаться Патрисия.
Но у Энид испуганно взлетели брови вверх — она увидела, как помрачнело лицо Уэнсдей. На нём разразился настоящий ураган убийственной силы. Под её выражением лица даже воздух в салоне вдруг стал каким-то прелым.
— Кажется, на электрический стул после
***
Ксавье проснулся, когда в окне автомобиля замаячили чёрные прутья врат академии Невермор. Почему-то он не удивился.
========== Глава 37: Правда о Вещи ==========
— А я думал уже оставить тебя тут проспать всё веселье, — улыбнулся Фестер, увидев, что он проснулся.
Ксавье не ответил, оглянувшись: небо, клонящееся к сумеркам, застелили до самого горизонта тёмные тучи, а у земли клубился туман, обволакивая всё вокруг своими таинственными щупальцами. Знакомая и даже уже родная атмосфера Невермора. В сумерках, укрытая одеялом туч и утопившая ноги в ворсе ковра тумана, академия смотрелась правильной. В солнечном свете было что-то не так. Невермор становился слишком обычным.
В отдалении, скрытая толстой ветвью старой ели, пряталась пустая машина похитителей.
— Они давно ушли? — поинтересовался Ксавье у дяди Уэнсдей.
Тот отрицательно замотал головой.
— Минуту назад.
— Идём за ними?
— О, первая здравая мысль от тебя. Думал уж, парень, не дождусь! — улыбнулся Фестер, прежде чем вылетел из автомобиля и побежал к багажнику.
Ксавье выполз следом, и мужчина продолжил:
— Но нам спешить за ними не надо. Мы спросим, куда те уроды идут, — уголки губ Фестера растянулись так широко, словно его лицо состояло из пластилина и могло принимать любые карикатурные образы.
— У кого? — брови недоумённо взлетели вверх.
— А вот у этой милой вампирши, — дядя Уэнсдей демонстративно откинул крышку.
В узком багажнике лежала, неестественно скрючившись, связанная Йоко, которая не могла пошевелить ни единым мускулом, а из её рта торчали тряпки. Даже когда на неё прекратила давить крышка, она не шевелилась, хотя явно пребывала в сознании — на ней отсутствовали очки, и отчётливо было видно два открытых и покрасневших от слёз глаза.
— Йоко?! — в ответ: едва слышное мычание.
— Когда Вещь рассказал Уэнсдей о девочке в солнцезащитных очках, она сразу всё поняла. Но потом эта девочка сама пришла к Уэнсдей с чистосердечным. Я и словил её, — сказал мужчина и выволок Йоко из багажника. Не развязывая, он вытянул из её рта кляп.
— Я не такого отношения ожидала, когда пришла сдаться! — выпалила она.
— Ничего личного, девочка, — произнёс Фестер, развязав её так, что она могла стоять, но не идти.
—
Вампирша закатила красные глаза, но не стала отлынивать от ответа:
— Да.
— Почему?.. — к горлу подкралась тошнота.
С самого попадания в Невермор Ксавье считал одноклассницу подругой. Она никогда не отказывала в помощи, всегда была весёлой.
В конце концов, Энид считала её своей лучшей подругой.
— Хотела быть частью чего-то великого. Ошиблась.
— Это ты меня отравила газом? — это был, наверное, самый главный вопрос. Он первым пришёл на ум.
Девочка тотчас округлила глаза и отрицательно замотала головой.
— Я после этого и поняла всё. Я тебя не травила! Я делала всё, чёрт побери, ради тебя, Энид и Давины!
— Что?..
— А она всё делала только для тебя… для твоей безопасности она попросила меня следить за ними. И я совсем запуталась, кто и чего хочет. Я знаю только, чего она хотела… спасти тебя, убить чертовку Аддамс и создать того, кто смог бы тебя защищать. Создать наконец Идеального Брата! Для этого ей и были нужны все части тел, а главное — Вещь!
— Идеального брата? — переспросил Ксавье, вдруг округлив глаза от осознания.
Ведь он понял всё.
***
— Папа, а кто этот страшный дядя на картине? — его уже давно интересовала эта картина. На ней он видел своих прадедов в роскошных одеждах британских баронов. Целая династия — несколько поколений великолепных ещё синеглазых, как и отец, Торпов. Только один персонаж выделялся на полотне — облачённое в туалет дворецкого, стояло чудище. Вздутая, как у трупа, голова от одного человека, тело — от другого, ноги — от следующего, а одна кисть отличалась от другой.
— Как-нибудь потом расскажу, — отмахнулся отец, и даже попытка состроить глазки никак не помогла.
Винсент лишь нахмурился, покачав головой.
— Mon cheri{?}[мой дорогой], ну расскажи ты малышу уже. Ему семь лет уже, — сзади подошла мама, улыбаясь.
Ксавье ей тоже улыбнулся — он так любил маму! Когда она приходила, дни становились краше. Жаль, она не хотела с ним обниматься… а ему так хотелось прижаться к материнской груди, как другие дети.
— Ты уверена?
— Oui {?}[да], — отрезала мама.
— Это существо — Идеальный Брат, — отозвался папа, прикусив губу.
— Что он такое? — просиял Ксавье — родители наконец решились ему открыть завесу тайны. Вместе!
— Это помощник семьи Торпов. Даже не просто помощник… это наша душа. Он охраняет нас, защищает мир от невзгод. Когда он с нами — наше будущее никто не может увидеть, а наши силы возрастают немыслимо. С ним все в нашей семье могут научиться создавать осязаемые иллюзии. С ним мы можем восстановить всё что угодно в наших телах.