Признайся
Шрифт:
Трей делает шаг вперед. Его близость чувствуется иначе, чем когда Оуэн делал шаг в мою сторону. Близость Трея заставляет задыхается, будто мне нужно пробить дыру в атмосфере, чтобы просто вдохнуть.
– Я люблю его, Оберн. Я единственный достойный отец для твоего малыша, - втолковывает он.
– Он живет в моем доме с мамой, и если бы ты и я были вместе...
Я немедленно выпрямляюсь.
– Надеюсь, ты не используешь моего сына в качестве оправдания, почему я должна встречаться с тобой.
Гнев в моем голосе удивляет меня, поэтому
Он проводит рукой по волосам и смотрит, недоумевая, что сказать. Его взгляд смещается дальше по коридору, пока он пытается найти ответ.
– Слушай, - успокаивает он, снова встречаясь со мной взглядом.
– Я не пытаюсь использовать его, чтобы стать ближе к тебе. Я знаю, как это прозвучало. Я просто хочу сказать... в этом есть смысл. У нас есть смысл.
Я не отвечаю, потому что все, что он говорит, имеет смысл.
Лидия верит, что Трей лучше, чем кто-либо в мире. И если бы Трей и я были бы вместе...
– Подумай об этом, - продолжает он, давая мне время на ответ.
– Мы можем начать медленно. Посмотрим, сможем ли мы подойти друг другу.
Он убирает руку с дверного косяка и отступает, давая мне возможность дышать.
– Мы поговорим об этом вечером в воскресенье. Мне нужно вернуться к работе. Обещай мне, что будешь держать свою дверь закрытой?
Я киваю, и ненавижу себя за это, потому что не хочу, чтобы он думал, что я согласилась на все, что он сейчас сказал.
Но... это имеет смысл. Он живет в одном доме с ЭйДжеем и Лидией, и единственное, чего я хочу - это проводить больше времени со своим сыном. Я в том положении, где меня не волнует, чего это будет стоить, лишь бы получить побольше времени с ЭйДжеем.
Мне просто нужен он. Я так скучаю по нему.
Мне не нравится то, что я обдумываю его предложение. Я не чувствую к Трею даже части того, что я чувствовала к Адаму. И не могу сравнить это с тем, что я чувствую к Оуэну.
Но он прав. Он приблизит меня к ЭйДжею. И я чувствую себя нужнее ЭйДжею, чем что-либо или кто-либо во всем мире.
Я сделаю все возможное, чтобы вернуть сына.
Все, что угодно.
Перед тем, как я переехала сюда, Лидия заверила меня, что в Далласе с пробками было все не так плохо. Когда я спросила, сколько времени потребуется, чтобы добраться из моей тогда еще потенциальной квартиры в ее дом, она сказала: “О, это не дальше, чем десять миль.”
Она забыла упомянуть, что десять миль в Далласе - это хорошие сорок пять минут езды на такси. Большинство вечеров я еще даже не заканчиваю работать до семи. Когда я сажусь в такси, чтобы направиться в ее дом, ЭйДжея уже укладывают спать. Из-за этого она говорит, что неудобно, когда я навещаю их в будние дни. “Он становится беспокойным», - упрекает она.
Поэтому воскресные ужины и любой другой день недели, на который мне удается ее уговорить позволить мне приехать - это все, что у меня есть с моим сыном.
Конечно, я растягиваю воскресенья так надолго, как могу. Иногда я появлюсь в обед
Он мой сын, и я не обязана спрашивать разрешения, чтобы навестить его.
Сегодня был исключительно долгий день с ним, и я наслаждалась каждой секундой. Как только я проснулась этим утром, я приняла душ и вызвала такси. Я оказалась здесь после завтрака, и с тех пор ЭйДжей не покидал моих рук. После того, как мы закончили ужинать, я отвела его к дивану, и он заснул у меня на коленях на середине мультфильма. Обычно я мою посуду и убираю после обеда, но в этот раз даже не предлагаю.
Сегодня вечером я просто хочу держаться за своего мальчишку, пока он спит.
Я не знаю, пытается ли Трей доказать мне, что он может быть домашним, или хочет, чтобы я увидела его в несколько ином свете, но он действительно взял и вымыл всю кухню. Звук такой, будто он загружает и запускает посудомоечную машину.
Я смотрю наверх, когда он появляется в дверях между кухней и гостиной. Он прислоняется к дверному косяку и улыбается при виде нас, обнимающихся на диване.
Он тихо наблюдает за нами, до тех пор, пока Лидия не заходит в комнату и не разбивает этот мирный момент.
– Надеюсь, он недолго спал, - корит меня она, не спуская глаз с ЭйДжея в моих руках.
– Когда ты разрешаешь ему засыпать так рано, он просыпается посреди ночи.
– Он заснул несколько минут назад, - успокаиваю ее.
– Он будет в порядке.
Она садится на один из стульев рядом с диваном и смотрит на Трея, который все еще стоит в дверях.
– Ты сегодня работаешь?
– спрашивает она.
Трей кивает и поправляет себя.
– Да. На самом деле мне нужно идти, - говорит он.
Он смотрит на меня:
– Тебя подвезти?
Я перевожу взгляд на ЭйДжея в моих руках, еще не готовая его оставить, но неуверенная, стоит ли мне начать то, что я собралась сделать, когда ЭйДжей все еще спит у меня на коленях.
Я набралась смелости и решила поговорить с Лидией о нашей договоренности, и сегодня, кажется, именно то время.
– На самом деле я надеялась поговорить с мамой кое о чем, прежде чем уйти, - заявляю я Трею.
Я чувствую, как Лидия смотрит на меня, но не могу ответить взаимностью на ее взгляд.
Думаете, что прожив с ней так долго, я не должна ее так бояться?
Однако, трудно не бояться того, у кого вся сосредоточена вся власть над тем единственным, что вы хотите в этой жизни.
– Что бы это не было, это может подождать, Оберн, - отрезает Лидия.
– Я устала и Трей должен приступить к работе.
Я пропускаю свою руку через волосы ЭйДжея. У него волосы отца. Мягкие и тонкие, как шелк.
– Лидия, - начинаю я тихо.
Смотрю на нее, и мой желудок скручивает, а мое сердце стучит где-то в горле. Она затыкает мне рот каждый раз, когда я пытаюсь поговорить с ней об этом, но я должна с этим покончить.