Призови меня тихо по имени
Шрифт:
Что можно сказать по итогу этого разговора? Демон с людьми и нашим мышлением не знаком: то пытается ребенка уговорить в жертвоприношения поиграть, то мотыляется от темы к теме, не задерживаясь ни на одной. Наивен и со смысловыми ловушками чересчур груб. Может, и сработаемся с ним, но потом.
А вот с амулетом нужно что-то решать. Конечно, из вещей у меня ничего не пропадало, да и камешек, который я, уходя из комнаты, каждый раз кладу между косяком и дверью, все это время оставался нетронут. Вот только это не показатель отсутствия воров — может, до заинтересованных попросту не дошел слух о богатом
С этими мыслями я оделся, сунул в карман амулет и отправился в заброшенный дом, где недавно призвал Амрофаша. На участок залез через щель в старом заборе, но в сам дом не пошел — присел возле кустов малины, которые закрыли меня с трех сторон, и выкопал небольшую яму. Земля была жесткой и сухой, но это меня не остановило.
Я положил амулет на дно и осторожно засыпал землей. Утрамбовал, загреб старой листвой. В последний раз взгляд посмотрел на место, где теперь лежит амулет, запомнил местоположение ямы относительно кустов и бревна забора и встал, отряхивая грязь с колен.
Надеюсь, этот артефакт не станет неким проклятым сокровищем, которое будет искать и находить себе новых и новых владельцев.
Глава 9
Следующие три дня прошли спокойно и гладко: я ходил на лекции, разучивал виды монстров по книгам, которые рекомендовал преподаватель, и попутно разбирался в других вещах, которые можно найти в демоническом лесу. В общем, жизнь вошла в привычную колею, из которой ничего не выбивалось. Разве что Горо жрал, как не в себя, раз пять в день, ускоренно вырастая — мне даже пришлось заплатить за его кормежку. Вот только не пойму — кажется мне, или обезьян действительно вырос на целых семь-десять сантиметров за эти три дня?
В общем, все было спокойно. Настолько спокойно, что я искренне желал добавить в свою жизнь чуточку агрессии — например, хорошего такого, добротного конфликта с бывшими приятелями Кабала. Эти засранцы, пусть и прекратили распускать обо мне разные слухи и вполне себе правдивую информацию о проваленном пробуждении, вот только я каждый день сталкивался с последствиями того, что уже было ими рассказано: во взглядах рыночных торговцев, в попытке толкнуть меня плечом от иного прохожего, в презрительных ухмылках совсем мелких ребят.
И самое главное — поймать «приятелей» у меня не выходило. Я ходил по домам и квартирам, в которых жили поганцы, но днем жилища стояли закрытыми — их родители пропадали на работе. Я таки прошелся вечером по всем адресам, но и тогда обнаружить пацанов не удалось — родители подростков, глядя на меня, будто на незнакомого оборванца, отвечали, что их сыновья съехали и больше тут не живут. И попробуй разбери, правду ли они говорят, или просто выгораживают своих детей.
Хотя, вполне возможно, что пацанва сняла себе какую-нибудь квартиру подешевле. Если эту шайку-лейку достигли слухи о моем триумфальном походе, из которого я принес огромную змеиную голову, то они точно могли засунуть языки куда поглубже и затаиться, особенно узнав, что я их разыскиваю. Как кусать более слабого — так пожалуйста, а как отвечать за свои поступки — так мы лучше попрячемся? Как бы не так!
Свободного времени у меня
Зашел к зельевару — набрался общеукрепляющих зелий и рассказал, что Горо выздоровел едва ли не за считанные часы.
И вот на четвертый день спокойной жизни, когда я завтракал, в таверну забежал мальчонка-посыльный, передавший мне приглашение в суд.
— Через час? — неприятно удивился я, прочитав бумагу. — А если бы ты меня не нашел?
— Так это... без вас бы дело провели, — корябнул пацан столешницу. И, набравшись смелости, попросил. — Дайте медяк, а? За доставку.
Получив монету, щербато улыбнулся и пропал.
Я же поторопился доесть кашу с изюмом, а после — вернулся в комнату, где сменил одежду, в которой собирался посетить лекцию, на недавно приобретенный наряд поприличнее. Задумчиво посмотрел на пузатый кошелек, размышляя, стоит ли брать все монеты, или лучше отсыпать пару десятков серебряных на незапланированные расходы. Но все же решил взять все деньги. Тихо свистнул, подзывая крутящегося на подоконнике Горо, и вышел.
До суда дошел спокойно. На входе меня попросили сдать оружие — пришлось отцепить от пояса жезл молнии и кинжал. Другой жезл, свиток паралича и прочие магические штуковины я с собой не потащил — оставил лежать в комнате. Сычок, конечно, неприветливый город, но не настолько, чтобы ходить во всеоружии и перемещаться перебежками от здания к зданию.
Хотя, если вспомнить, что на любое поселение в любой момент может налететь сверхэпическое чудище типа дракона, можно и напрячься. Только от дракона жезлы не спасут — тут нужна как минимум реактивная система залпового огня «земля-воздух». Ну, или ее магический аналог, который стоить будет, наверное, столько же.
Моя тетя уже сидела в зале суда. Ее строгий, полный неприязни взгляд вцепился в меня и не отпускал. Вокруг тетки собрались пятеро друзей-приятелей — незнакомые мне снобы, напыщенные до рвоты, с ехидными улыбками посматривали в мою сторону. Хорошо, что их всего четверо и зал почти пуст — еще десяток таких рож я бы не вынес.
— А вот и маленький мальчик, который случайно забрел на поле битвы взрослых, — тихим басом произнес мужчина из теткиной группы поддержки. Остальные хохотнули, я же никак не отреагировал на его слова.
Вот судья радует — на вид вполне приличный человек. Вышел в зал, сел на свое место и обвел всех собравшихся внимательным и в равной степени оценивающим взглядом.
— Начинаем слушание дела о владении третьим участком на улице Микеля, — произнес он мягким тоном. Вчитался в лежащие на столе бумаги, и спросил. — Если мне не изменяет память, тот район сожжен? Госпожа Вильена?
Тетя встала.
— Да, господин судья, дом сожжен драконом.