Призрачная страна

Ноэль Алисон

— Мы не можем переместиться, — пожимает плечами Роми. — Мы утратили магические способности.

— Так я вам помогу! Вы ведь хотите обратно… Да?

Рейн ехидно усмехается, а Роми кивает. Значит, все просто — нужно всего лишь создать портал, отправить девчонок в Летнюю страну, помахать им на прощание и вернуться одной в Лагуну.

— Очень хотим, — говорит Роми.

— И желательно поскорее, — добавляет Рейн, прищурившись. — Хоть это ты можешь для нас сделать?

Я с трудом проглатываю комок в горле. Ничего не скажешь, заслужила. А все-таки интересно, кому больше

хочется, чтобы они убрались отсюда — им или мне?

Я подхожу к футону. Кстати, непонятно, почему они спали не на нем, а на полу?

— Идите сюда! — бросаю через плечо. — Ты садись справа от меня, а ты, Роми, вот здесь. — Я хлопаю по пухлой подушке. — Так, возьмите меня за руки, закройте глаза, сосредоточьтесь и постарайтесь увидеть портал. Представьте себе золотистое сияние! И как только картинка станет четкой, шагайте в портал. Помните — я рядом, я вас подстрахую. Готовы?

Обе кивают, и мы приступаем. Добросовестно выполняем необходимые действия. Пройдя сквозь сияющий портал, открываю глаза и вижу, что я одна посреди душистого луга.

— Говорили же тебе! — Рейн встречает мое возвращение, подбоченившись, глаза злые, обвиняющие, бледные пальцы комкают клетчатую ткань юбки. — Вроде ясно сказали: у нас больше нет магических способностей! Мы застряли здесь и не можем переместиться. Все из-за того, что тебе хотели помочь!

— Рейн! — Роми с упреком качает головой и смущенно оглядывается на меня.

— Так ведь правда же! — насупившись, огрызается Рейн. — Говорила я тебе — не надо рисковать, все равно она не послушает. Между прочим, так и вышло! А мы расплачиваемся.

«Не вы одни», — думаю я, и мне тут же становится стыдно. Надеюсь, способность читать мысли девчонки тоже утратили. Хоть Рейн меня и бесит, я знаю — она права.

— Слушайте… — Судорожно сглотнув, перевожу взгляд с одной сестры на другую. — Я понимаю, вам очень хочется переместиться отсюда. Понимаю, поверьте! И я постараюсь помочь вам, чем только смогу. — Я киваю, а они переглядываются — две одинаковые мордашки выражают одинаковое недоверие. — Еще не знаю как, но помогу обязательно! А пока я устрою вас жить спокойно и с удобством. Честное скаутское! Хорошо?

Рейн морщится и тяжело вздыхает.

— Главное, верни нас в Летнюю страну! — объявляет она, скрестив руки на груди. — Больше нам ничего не нужно.

Я киваю, усилием воли заставляя себя сдержаться. Не позволю ей меня довести!

— Поняла. Но чтобы я могла вам помочь, ответьте на несколько вопросов.

Они переглядываются. В глазах Рейн ясно читается: «Ни за что», а Роми оборачивается ко мне и кивает:

— Ладно.

Одна мысль давно меня мучает. Мне трудно подобрать слова, и все же я бросаюсь в омут, очертя голову.

— Не обижайтесь, пожалуйста, мне необходимо знать: девчонки, вы — мертвые?

Задерживаю дыхание. Я готова к тому, что они разозлятся. Да практически к любой реакции готова, только не к тому, что они примутся хохотать. Рейн сгибается вдвое, хлопая себя по коленкам, а Роми в судорогах скатывается с футона.

— Уже и спросить нельзя, — бурчу я, сама обидевшись. — Мы встретились в Летней стране, там полно покойников.

Не говоря уже о том, какие вы обе бледные.

Рейн, отсмеявшись, прислоняется к стене.

— Ну да, бледные. Подумаешь! — Она переводит взгляд с меня на сестру и снова на меня. — Ты и сама не слишком загорелая. Мы же из-за этого не причисляем тебя к усопшим!

Я вздрагиваю. Рейн права, и все-таки…

— У вас преимущество — Райли вам все обо мне рассказала еще до того, как мы познакомились. Вы заранее знали, кто я и что я. А если я хочу вам помочь, мне тоже нужно о вас что-нибудь знать. Может, вам это неприятно, только придется рассказать мне вашу историю, иначе ничего у нас не получится.

— Никогда! — отвечает Рейн, грозно глядя на сестру.

Роми не обращает на нее внимания.

— Мы не мертвые, — объясняет она. — Мы скорее… беженцы. Беженцы из прошлого, так можно сказать.

Я смотрю на них и думаю: а ведь стоит мне убрать щиты, да настроить свой квантовый дистанционный пульт — и одно прикосновение откроет мне всю историю жизни двойняшек. Тем не менее нужно, по крайней мере, выслушать их версию.

— Давным-давно… — начинает Роми под неодобрительным взглядом сестры. Делает глубокий вдох и продолжает: — Очень-очень давно нам грозила опасность… — Она морщит лоб в поисках нужного слова. — Ну, скажем так: мы должны были стать жертвами ужасного события, одного из самых позорных в истории, но мы спаслись — сбежали в Летнюю страну. С тех пор мы там и жили — до прошлой недели, когда решили помочь тебе.

Рейн со стоном оседает на пол, закрыв лицо руками. Роми на нее даже не оглядывается.

— А теперь произошло то, чего мы боялись больше всего на свете. Мы лишились магических способностей, нам некуда идти, и мы не представляем, как выжить в вашем мире.

— Что же все-таки вам грозило? — спрашиваю я, внимательно наблюдая за ней. — И когда это — «очень-очень давно»?

Интересно, история двойняшек такая же давняя, у Деймена, или они из более поздних времен?

Они переглядываются, советуются без слов, и в этом неслышном разговоре мне места нет. Я придвигаюсь к Роми и быстро хватаю ее за руку. Девчонка не успевает отреагировать. Меня мгновенно затягивает в ее сознание, в ее мир. Я будто стою за кулисами, никем не замеченная, полностью погрузившись в хаос и ужас того дня.

Становлюсь свидетельницей такого кошмара, что хочется зажмуриться и убежать.

Я вижу, как разъяренная толпа врывается в дом. Крики, факелы… Тетушка придвигает к двери какую-то мебель и, спешно сотворив портал, уговаривает двойняшек шагнуть туда, в безопасность Летней страны.

Тетка уже готова последовать за ними, когда дверь вышибают. Сестры оказываются в Летней стране совсем одни, вдали от привычного окружения. Они не знают, что случилось с их тетушкой, и только в Залах учености им показывают судебный процесс, через который ей пришлось пройти, с пытками и лживыми обвинениями. Она так и не призналась в колдовстве, провозглашая викканское правило: «Делай что хочешь, если это никому не вредит». Она гордо отвечала своим мучителям и с высоко поднятой головой пошла на виселицу.