Призрачные дороги
Шрифт:
Я лишь пожал плечами – мне нечего было возразить вампиру, потому что он был прав, а потому подвел окончательный итог:
– Итак, делаем вывод. Сирин нужна Пустошь, моя смерть или рабство…
– И Морра, – подсказал правитель нежити. – Не только как заложница и средство давления на вас. Она сама по себе очень ценный трофей – сильный маг, способный управлять энергиями смерти и жизни, да еще с задатками провидицы. Великой провидицы, раз отмечена знаком.
– Почему провидицы, а не королевы? И с чего вы решили, что магия смерти ей тоже подвластна?
В том, что малышка действительно видит события будущего, я давно
Вампир забрал украшение, положил его в ларец и только после этого сказал:
– Залечивать раны способны многие. Затягивать их на трупах и возвращать души в тела может только одна! Что же касается пророчеств сирин, то медяк им цена. Знали бы вы, Дюс, сколько вариантов я перечитал! И все преподносятся как великая тайна и откровение.
Вот это новость… Хотя тут как раз все вполне объяснимо. Если сирин настроены любыми средствами вернуть потерянное и уничтожить людей, то пророчества вполне годятся на роль инструмента в борьбе за грядущее величие. Такой метод ничем не хуже эпидемий или убийства сильного правителя. Достаточно умело перемешать правду с ложью, и все… Даже знак на руке у девочки может означать что угодно. И вполне вероятно, что пророчества о втором ребенке вовсе нет.
Ну и хитрые стервы эти провидицы… Всем врут. Даже своему народу. Потому что «важна лишь судьба сирин»! Чтоб у них все перья повыпадали. Слышишь, Ирия? На данный момент это мое самое заветное желание. Хотя нет, есть одно… Чтоб сдохла та тварь крылатая, которая все это затеяла!
– Именно поэтому девочка ни в коем случае не должна попасть к сирин. Представляете, в кого ее превратят? – щелкнул замком ларца вампир и посмотрел на меня. Он для себя давно все решил. И мне это решение не нравилось.
– Я не позволю вам коснуться и волоска с ее головы, – спокойно ответил я и добавил: – Пока жив.
Вампир кивнул:
– Могу сказать о себе то же самое. Клянусь защищать ее столько, сколько это только возможно. Я оставлю рядом с ней Реми. Он готов за малышку любому перегрызть глотку. Пока останется хоть один шанс скрыться от пророчицы, Морра будет жить. А вам надо даже после смерти помнить, кто главный враг и кто все это начал.
Меня накрыло волной раздражения – все, ну абсолютно все были уверены, что смерть для меня станет чем-то другим!
– Андру, вы человек, который привык верить фактам, так почему же так свято верите в мое бессмертие?!
Вампир улыбнулся:
– Именно факты позволяют мне надеяться на лучшее. Только они, и ничто иное. Кстати, спасибо за «человека».
– На здоровье. – Я развернулся, чтобы уйти, но в голове неожиданно всплыл давний вопрос. – Ваша светлость, не скажете, почему вас так «любили» вервольфы? Им-то вы где перешли дорогу?
– Причина проста. Когда-то очень давно я перекусил человеком из небольшого племени оборотней-волков, а вскоре обнаружил, что по моим следам идет стая необычных зверей. Не-мертвых. Таких, как я, с одной небольшой поправкой… С тех пор я не кусаю оборотней. Они по-звериному упорны и по-человечески злопамятны. Хотя я всегда признавал за вервольфами право на месть, все равно рад тому, что небесное пламя уничтожило этих тварей. Они поставили целью своего существования уничтожение моего племени. Они и за Моррой охотились только потому, что я искал девочку.
Ну и дела…
– Надеюсь, вам не довелось кусать никого из сирин, – не удержался я от мрачной шутки.
– Мне –
После этих слов я резко развернулся и вышел вон из «сокровищницы» князя. До утра оставалось не так уж много, чтобы тратить время на выбивание дури из разошедшегося алхимика.
День начался с того, что ни свет ни заря снова прибежал слуга:
– Его светлость просил передать: пленный пришел в себя, и его собираются допросить.
– День начинается весьма приятно, не правда ли, Дюс? – услышал я вместо приветствия от правителя нежити, но не согласился:
– Мне бы вашу уверенность. Все зависит от того, что мы сейчас услышим.
Больной все еще был фактически спеленат по ногам и рукам – все попытки Агаи обездвижить его магическим способом закончились неудачей. На сломанной ноге красовался временный лубок. Вчера я не позволил девочке заняться переломом: Морра так устала, что впору было ее саму лечить. Но взгляд у мальчишки был вполне осознанный – тяжелый, пронизывающий. Он смотрел как сильный колдун, способный за пару мгновений узнать о тебе больше, чем сам знаешь.
Я усмехнулся – мысли скрывать юнец еще не научился, угадать, о чем он думает, не составило труда. Паренек пытался понять, к какому роду-племени я принадлежу. Он повернулся к Агаи и что-то тихо просвистел-пропел. Судя по тому, как вытянулось лицо колдуна, слова соплеменника застали его врасплох.
– Что, что он сказал? – жадно спросил правитель нежити.
– Он сказал, что станет говорить только с самим Ансуре, – растерянно ответил сирин и, не дожидаясь нашей с Андру реакции и вопросов, засвистел на своем языке.
– С самим Ансуре? – переспросил этернус, глянул в мою сторону и весело оскалился.
Сторукий Мо… не иначе, сейчас меня в очередной раз наградят чужим именем.
Как в воду глядел – после того как сирин получил ответ, его губы скривила невеселая улыбка:
– Он спрашивает, правда ли ты Ансуре, Дюс.
Демоны раздери этих пернатых, чем им не нравится мое родное имя?
– Передай, вопросы тут задаем мы. И заодно разъясни, что от правдивости ответов зависит его дальнейшая судьба, – приказал я сирин, но тот перевести не успел.
– Не горячитесь, Дюс, – вмешался вампир, пристально следя за выражением лица перебежчика. – Может, преобразитесь и побудете немного в шкуре демона? Раз наш гость так рвется поговорить именно с Ансуре.
Я раздраженно мотнул головой – тоже мне, нашли фигляра – и отрезал:
– Не раньше, чем узнаю, кто такой этот самый Ансуре. Очередной принц преисподней или кто-то похуже? А, Агаи?
Тот в ответ лишь вздохнул:
– Мой народ верит, что когда-то бог по имени Шрага захотел свергнуть Небесную матерь и занять верховный престол. Он совратил с пути истинного несколько богов рангом поменьше и развязал войну. Когда Юсса победила, она лишила бунтовщиков крыльев и сделала так, что земля, разверзшись, поглотила Шрагу и его приспешников. Шрага из «светозарного» стал Ансуре – «изменником». Мой народ считает, что он создал людей, мечтает уничтожить сирин, свергнуть Небесную матерь и стать властителем сразу трех миров.