Призрачный сервер. Вандал
Шрифт:
— Ну так они неслись прямо на вас!
— Скрываясь за препятствиями. Тебе повторить особенности работы из гаусса?
— Нет, но плазменные выбросы от попаданий неслабо их обожгли и затормозили!
— И что в итоге? У тебя разрядился накопитель, и Асмису пришлось отбиваться от пяти разъяренных тварей. Запомни, ты стрелок дальнего боя. Снайпер. Каждый твой выстрел в идеале должен наглухо валить противника, а не «обжигать» его!
— Да понял уже…
Я обернулся.
— Ас, зачем полез вперед?
—
— Работать в связке со мной, — на голографической карте местности появилась отметка. — Вот моя позиция. Вот твоя. Что тебе мешало отступить на сотню шагов? Мы бы взяли их под перекрестный огонь. Ты же разорвал дистанцию и оказался вне радиуса способностей Файре! Да еще меня вынудил терять время на смену позиции!
— Учту…
— Горм, — я обернулся. — Твоя задача сбор стилхата, но убавь «громкость». Почему ты транслируешь «Зов» на весь кластер?
— Не умею по-другому.
Пришлось распечатать неприкосновенный запас и пробежаться по отсекам нашей базы, оставив колонии стилхата в разных укромных местах.
— Тренируйся, — я объяснил гиганту, как можно сузить апертуру «Зова», чтобы тот стал похож на луч. — Ищи спрятанные мной наниты. Выцарапывай их по одной колонии, понял? Я не должен тебя «услышать». Приступай.
Осталась Файре. С ней творится что-то неладное. Робеет перед малейшей опасностью, реагирует запоздало.
— Почему не помогла Кейлу? Его ведь задело, когда воплощенный шарахнул плазмой.
— Растерялась. Вокруг его позиции не нашлось органики. Мох там не растет.
— А это что? — я указал на маркер воплощенного, которого успел завалить Асмис.
— Труп.
— Почему не использовала? Разве это не органика?
— Не смогла. Противно.
— Серьезно? Тебе вдруг стало противно? А если бы Кейл погиб?
— У него было легкое ранение!
— В бою нет мелочей. Несколько «легких» ранений и боец запросто истечет кровью. Забудь слово «противно», или, если тебе мешает человеческая физиология, — обратись в другую форму.
— Я не хочу! — упрямо ответила она.
В этот момент меня ощутимо зацепило «Зовом», а в центральный отсек начали стекаться все спрятанные наниты. Одновременно.
— Горм!
— Стараюсь, — пропыхтел гигант. — Не получается.
Первый выход в составе группы пришлось признать провальным. Нам не хватает взаимопонимания. Нет никой вариативности вооружения. Вот если бы подкрепить потенциал индивидуальными боевыми способностями, такими, например, как коды управления нанитами, но Асмис и Кейл не потянут дополнительную нагрузку на рассудок. Для этого нужна либо продвинутая экипировка, с интегрированными нейросетями, либо многолетний опыт.
Впрочем, есть у меня одна идея.
— Файре, сможешь создать скафандр для Горма?
— Нет. Биостилхата не хва… — она осеклась, вспомнив мое недавнее замечание,
Мы вышли наружу. Солнце сияет в зените. До места недавней схватки идти около километра. Местность вокруг скудная на растительность. Изредка среди руин древних отсеков мелькают силуэты насекомоподобных существ.
— Фай, что с тобой происходит?
— Не знаю. Не могу разобраться.
— Ты ведь морф.
— Ну и что?! — она внезапно вспылила. — Глеб, я прозябала в экстрамерности, понятия не имея зачем вообще существую. Меня никто ничему не учил. Все, с кем доводилось контактировать, хотели лишь одного: убить монстра. Ты первый, кто хоть как-то попытался со мной поговорить.
— Я не о том. Почему не применяешь способности своей расы? Ты ведь можешь адаптироваться к любым условиям. И вдруг — «противно». Это чисто человеческая уязвимость. Зачем тебе наши эволюционные слабости?
— Злой ты, — обронила Файре.
— Теряем время.
— Ты меня совершенно не понимаешь.
— Ну так объясни. Что именно я должен понять?
Она присела на краешек слоистого выступа выветренной горной породы. Ведет себя беспечно. А вдруг в ближайших руинах таятся воплощенные, выбирая удобный момент для нападения?
— Предки успели запрограммировать биостилхат, когда экстрамерность начала давать сбои, — тихо произнесла Файре. — Как думаешь, кем я себя осознала, возродившись в микрочастицах?
Я лишь пожал плечами.
— Понятия не имею.
— Сгустком сознания, не имеющим конкретной формы, физиологии, ментальности.
— Но тебе оставили знания.
— И какой от них толк? Я некое существо, отрезанное от корней. Мое наследие — сухая выжимка полезных данных, способность считывать чужие мысли и возможность менять облик, исходя из скопированных ДНК.
— Уже немало.
— Да. Но совершенно бесполезно, когда пытаешься осознать себя. Мне хочется быть кем-то конкретным, понимаешь? Во мне нет той гибкости и тяги к метаморфозам, что предполагаются по умолчанию. Коснувшись твоей нейроматрицы, я впервые почувствовала тепло, — теперь я знаю название этому чувству.
— Тепло? Если мне не изменяет память, мы тогда повздорили.
— Ты тепло относишься к образу, хранимому глубоко в памяти. Я коснулась этого чувства. И, говоря человеческим языком, обожглась, — настолько оно стало неожиданным. А теперь все только усугубилось. Я воплотилась в человека. Это моя первая постоянная форма. Хочу ее сохранить.
— Но ты не человек. И, пытаясь им стать, отказываешься от своей сути.
— Не помню я своей сути! — вновь вспылила Файре. — Как же это трудно! — воскликнула она. — Неужели тебе будет приятно, если я воплощусь в какую-нибудь тупую неуязвимую тварь? Или тебе все равно? Лишь бы с биостилхатом работала?