Призрачный табун
Шрифт:
– Надеюсь, чистый воздух также позитивно влияет на вашу работоспособность, Генри.
– О, да, еще как! Меня просто невозможно остановить! – воскликнул писатель и наигранно рассмеялся.
«Лжец, лжец, лжец!» – гневно думала Целестина.
– Как насчет первой главы? – поинтересовался Пол Бевин.
– Уже наполовину готова. Вы будете в восторге, дорогой друг!
– Я ее вовремя получу?
– Само собой!
«Исключено, если ты будешь продолжать работать в таком темпе, как сейчас», – подумала Целестина.
– Ну, тогда я жду от вас рукопись на следующей неделе, Генри!
В трубке снова раздался неестественный смех писателя:
– Да, на следующей неделе ждите!
– Я уже в предвкушении.
– Понимаю вас.
– Мне остается только пожелать вам побольше созидательности. И передайте от меня привет Целестине.
Женщина еще ни разу не ловила своего мужа на лжи. Раньше это был открытый и честный человек. И вдруг такая неприятная перемена!
Он открыл дверь. Целестина испуганно обернулась. Его взгляд был холодным и отстраненным, любви в нем не было и в помине.
Она глубоко вздохнула и шагнула к нему:
– Мне нужно с тобой поговорить, Генри.
Тот сделал вид, что вообще ее не заметил. Он прошел мимо нее в холл и уселся в кресло. Целестина пошла следом за ним и встала напротив.
– Зачем ты обманул Пола? – спросила она напрямую.
Генри поднял голову и удивленно посмотрел на жену:
– А, дамочка подслушивала мой телефонный разговор… Ну что за манеры?
– Генри, я волнуюсь за тебя, – настойчиво сказала Целестина. – Я волнуюсь за нас и за наше будущее.
– Если ты будешь следить за мной, то долго мы вместе не пробудем! – резко ответил он. – Какое твое дело, о чем я разговариваю с Полом? Ты что, вдруг начала писать за меня романы?
– Пол наш друг, Генри. Ты не можешь ему вот так морочить голову. О чем ты только думаешь? Ты пообещал ему первую главу на следующей неделе, а сам сидишь и ничего не делаешь.
– Возможно, я жду, пока меня поцелует муза, – ухмыльнулся писатель. – В конце концов, я не машина, которая сидит и нажимает на кнопки. Я творческая натура, моя дорогая.
– Генри, с тех пор, как ты побывал в этих развалинах, тебя будто подменили.
– Возможно, мной овладела злая сила. Возможно, я больше тебе не друг, а враг. Возможно, теперь я на стороне твоих недоброжелателей. Как думаешь, теперь я пребываю там же, где и твои лошади-призраки? Они хотят твоей смерти? Может, и я хочу?
Пол Бевин провел ладонью по своей седой шевелюре и задумчиво посмотрел на телефон. Ему показалась странной манера, в которой с ним разговаривал Генри Уорнер. Какое-то внутреннее чутье подсказывало ему, что в Ландсмоор-хаузе не все в порядке.
Генри показался издателю слишком расслабленным, слишком беззаботным и
Джеймс оказался на месте. С первых слов Бевин понял, что может напрямую перейти к делу безо всяких формальностей. Когда он сказал, что, возможно, в Ландсмоор-хаузе не все в порядке, Джеймс заволновался:
– Надеюсь, там ничего не произошло?
Бевин поведал ему о своем разговоре с Генри Уорнером:
– У меня сложилось впечатление, что он хотел меня убедить в том, что все замечательно и что у них там благодать. Но что-то подсказывает мне, что я впервые не должен верить Генри. Не спрашивайте меня, почему я так думаю, я не могу этого объяснить.
– Благодарю вас за информацию, Мистер Бевин.
– Вы собираетесь что-нибудь предпринять?
– Возможно. Я вам скоро перезвоню.
Наступил вечер. Целестина лежала в комнате на втором этаже. От страха перед Генри она заперла дверь изнутри на ключ. Она услышала глухой звук шагов на лестнице и невольно затаила дыхание.
Женщина с тревогой смотрела в темноту и прислушивалась. Генри поднялся наверх по лестнице. Что он будет делать? Он пока не знал, что жены в спальне нет. Наконец, он открыл дверь спальни и зашел внутрь. Сейчас он, скорее всего, включил свет и увидел пустую кровать. Тут же послышалась брань, да такая, которой Целестина еще в своей жизни от него не слышала.
Нет, это был не ее Генри!
– Целестина! – заорал Генри. – Где ты? Куда ты спряталась?
Целестина не отвечала. Она лежала на кровати и тряслась, натянув на голову одеяло и надеясь, что этот жуткий человек не тронет ее.
Но она слышала, как он открывает каждую дверь на верхнем этаже. Писатель заходил в каждую комнату, включал свет, чтобы отыскать свою жену, и снова изрыгал потоки брани:
– Целестина! Ты не знаешь, где твое место? Ты разве забыла? Так я тебе напомню: твое место рядом со мной! Хватит прятаться. Ты моя жена, и я настаиваю, чтобы ты ночь проводила со мной. У меня есть право это требовать!
«О нет, Генри Уорнер, – в гневе думала молодая женщина. – О нашем браке, о наших правах и обязанностях мы поговорим завтра. Иди спать, оставь меня в покое».
Но Генри продолжал буянить. Он уже распахнул дверь соседней комнаты. Что-то опрокинулось на пол. Целестина зажмурилась; она не исключала, что Генри впервые поднимет на нее руку. Если он это сделает, то между ними все будет кончено.
Генри толкнул ногой запертую дверь:
– Ага, вот ты где спряталась! Я требую от тебя объяснений. Целестина!
– Уходи! – закричала молодая женщина.
– Открой дверь!
– Нет, Генри! – решительно ответила Целестина. – Дверь останется закрытой.