Призрачный воин
Шрифт:
Иянна не шелохнулась, все еще запертая внутри собственного разума, в который отступила после попытки соединиться с проклятыми психическими сосудами утраченного купола.
— Зачем она это сделала? — спросил Аталесаса через групповой разум. Вопрос сплелся, отразился эхом и усилился остальными внутри психического мыслеоблака.
Присутствие других мгновенно вызвало теплое чувство и уняло тревогу после досадного эпизода с приступом Иянны.
— Она — исследователь, искатель правды, —
Он разделил с остальными чувство привязанности, которое испытывал к Иянне, и некоторые внутри группового разума приняли его, но иные — отвергли. Аталесаса оказался в числе последних.
— Не забывай, что она по-прежнему чужачка.
— Она из семьи.
— Старой семьи, не новой. Пока она не разделит нашу кровь снова.
Гул ощущений и голосов поддержал его мнение, повторяя раннее требование, чтобы Сайдари привел Иянну на групповой совет.
— Я ведь говорил, что у меня есть другой способ. Нам не придется силой брать то, что нужно. Разве вы не чувствуете ее пустоты, тоски, что снедает ее душу? Мы — та частица, которой ей так недостает, узы, что выведут ее из лап отчаяния обратно к теплоте семьи.
— А за ней пойдут и остальные?
Иянна вздрогнула, с ее уст сорвался неразборчивый шепот. Сайдари сел обратно, когда скиф свернул в боковой тоннель, инстинктивно увлекаемый домой. Иянденская провидица снова успокоилась: она по-прежнему не приходила в сознание, но ее лицо стало более безмятежным.
— Ты мне скажи, — спросил Сайдари у Аталесасы. — Как идут дела у Монсаттры?
— Он, как всегда, упорный. Неужто вы двое заключили пари, кто первым обратит одного из них на нашу сторону?
— Мы оба — фанатики своего дела, вот и все, что у нас общего.
— Дома Ашана и Дэтроса готовы вступить в дело. Если лидеры не поддадутся, есть иные способы, как семья сможет добраться до Ияндена.
От напоминания Сайдари стало не по себе.
— Мы не звери, Аталесаса. Лучше поступить по-моему.
Дальнейшее обсуждение оборвал стон Иянны. Ее вырвало, будто при тяжелой болезни, руки ухватились за живот, а затем прильнули к вискам. Но из мыслей Иянны исходила не боль — по крайней мере, не физическая ее разновидность.
Сайдари воспользовался силой группового разума, чтобы выцедить толику эмоций провидицы — все, что ему удалось зачерпнуть, пробившись сквозь подсознательную непокорность, которая защищала ее мысли даже в таких стесненных обстоятельствах. Воспоминания, как недавние, так и старые, распаляли внутри Иянны страх и отвращение, обращая ее душу в пепел.
— У каждого есть свои потребности,
— Истина?
— Истина. Возможно.
— А нам нужны союзники. Мы пытались выжить в одиночку, но, как ты говоришь, рок нашего народа все равно настиг нас. Возобновившиеся атаки опять испытывают нашу защиту.
— Атаки? — встрял в беседу Мелиниэль, который на протяжении переговоров оставался лишь одним голосом из хора.
Теперь автарх шагнул вперед, нарушив баланс между Иврайной и Монсаттрой.
Разлад лишь усугубился, когда вслед за ним поднялись Телахас с Иястой.
— Если здесь опасно…
— ...нам нужно сообщить обо всем.
— Вы здесь в безопасности, — уверила Наситас, поднимаясь на ноги, чтобы остаться значимой фигурой в разговоре. Она быстро сориентировалась и обратила отступление в новую атаку, адресовав следующие слова Иврайне: — Что легенды говорят об этом портале?
— В легендах он известен как врата Злобы, — ответила Иврайна, но больше ничего добавлять не стала.
— И с его помощью вы хотите найти артефакты своей веры? — Вопрос сопровождался встревоженным бормотанием со стороны зайсутранцев.
В миг прозрения Иврайна догадалась, что шумовой фон — не более чем отвлечение, уловка, чтобы скрыть их общение через групповой разум. Ощутимое присутствие психической сети рукотворного мира затмевало все остальное, так что Иврайне с трудом удавалось даже ощущать разумы своих союзников, не говоря уже об осмысленной связи. Она пришла в ярость от такой нечестной игры, но, прежде чем смогла облечь свой гнев в слова, Монсаттра прочел написанные на ее лице чувства.
— Я не могу в здравом уме позволить вам читать наши мысли, — произнес он. — Групповой разум защищает нас, как может, но, впустив вас внутрь, мы сильно ослабим свою защиту.
— Защиту, которую уже однажды сломили? — выдвинула предположение Иврайна и по болезненному выражению Монсаттры поняла, что ее догадка попала в цель. — Даже внешняя пустота не уберегла вас от темных сил.
— Мы с этим разобрались, — поспешно сказала Наситас, — и больше подобного не случится.
— Но вы должны понимать нашу осторожность, — отозвался Монсаттра.
Зайсутранцы ничего не знали о злоключениях Биель-Тана, Ияндена и остальных миров-кораблей, однако волей случая подобрали верный аргумент. Хотя воспоминания о вылазках и вторжениях демонов в рукотворные миры успели померкнуть, для Иврайны те события оставались грозным предостережением о противнике, которого она надеялась одолеть.
— Я понимаю, — согласилась Открывающая Седьмого Пути. Она закрыла веер и отвернулась, богатые одеяния взвихрились вокруг нее подобно обретшему форму ветру. — Нам ведомы эти невзгоды, и, если потребуется, мы окажем вам посильную помощь.