Призрачный замок
Шрифт:
Когда они отъехали уже на довольно большое расстояние от Ратушной площади, до них донесся полный страдания крик женщины. Джессика закрыла глаза и помолилась!
За квартал до дома Ульфельдтов Танкред остановился и сказал:
— Я не могу дальше ехать с тобой! Нам надо проститься. — Он помог Джессике спуститься с лошади и, не выпуская из своих объятий, сказал: — Будь осторожна!
Девушка опустила голову ему на грудь. Они постояли так некоторое время, пока наконец Джессика не сказала:
— Тут уже нет
— Нет, — улыбнулся Танкред, — здесь нам никто не помешает.
Она подождала и, когда он больше ничего не добавил, вздохнула и вновь села на лошадь. Танкред тоже вскочил на лошадь. Только отъехав довольно далеко, он понял, что Джессика имела в виду, говоря об утках. Он выругался и поехал дальше.
Джессику тепло приняли в доме Ульфельдтов. Ее маленькая воспитанница плакала от счастья, а слуги вздохнули с облегчением. Леонора Кристина, в красивом темно-зеленом платье, отделанным золотыми кружевами, была взволнована:
— Она получила по заслугам, — без конца повторяла она, как будто пыталась убедить саму себя. — Ее голову насадят на кол у городских ворот, а тело закопают рядом. Йоргена Вальтера выслали из страны. Как они смели сказать, что мой чудесный супруг может позариться на такую дешевку? Господи, спаси ее душу, — быстро добавила она. — И как они смели утверждать, что мы строим козни против короля! Это были тяжелые времена, Джессика, и у меня совсем не остается времени для детей! Я рада, что вы сможете помочь мне с малышкой! Мой муж заперся у себя в кабинете! Он стал таким нервным!
Приезду Джессики радовался и еще один человек — Элла. Она решила отказаться от планов отравить Джессику, но теперь у нее был другой план — явиться к Джессике самой и сказать в лицо мерзавке все, что она о ней думает.
— Немесис! Это богиня отмщения ведет меня! — шептала Элла.
Но 13 июля все в доме Ульфельдтов перевернулось. Король Фредерик III тайно подписал обвинение против Корфитца Ульфельдта. В частности, обвинил его в превышении власти. И у него были серьезные на то основания и доказательства. 14 июля в доме Ульфельдтов царила паника. Все срочно паковали свои сундуки. Леонора Кристина отдавала приказания слугам, следила, чтобы детей тепло одели, носилась по всему дому — и везде успевала. От ее мужа было мало проку.
Джессика растерялась. Именно сегодня они должны были встречаться с Танкредом. Но как?
Семья со всеми слугами, в том числе и Джессикой, бежала из города, чтобы скрыться от преследований короля. У короля против Ульфельдта было более чем достаточно доказательств, но Корфитц предусмотрел подобный вариант, и в Нидерландах у него были надежные люди, к которым он мог обратиться за помощью. Но обо всем этом Джессика не знала. Ее просто потрясло известие об отъезде. Она смогла нацарапать несколько слов на клочке бумаги и бросилась на задний двор, где увидела одного из поставщиков
— Ради Бога! — задыхаясь, проговорила Джессика. — Через два часа пойдите в таверну у моря, что на углу нашей улице, и отдайте эту записку самому красивому мужчине, которого там увидите. Его зовут Танкред Паладин. Вот вам риксдалер за беспокойство. — Это были большие деньги, и купец лишь кивнул головой в знак согласия. — И никому ни слова! — прошептала на прощание Джессика.
Танкред уже некоторое время сидел в таверне «Олень», когда к нему подошел какой-то человек.
— Вы господин Танкред Паладин?
— Да.
— У меня есть для вас письмо от одной девушки.
— Спасибо.
Мужчина чего-то ждал. Танкред вынул из кармана риксдалер. Неплохо, подумал торговец. За день два риксдалера. Это плата горничной за целый год!
А Танкред тем временем читал:
«Дорогой друг!
Я должна уехать. Сегодня Ульфельдты направляются за границу. Не знаю почему, все это так неожиданно. Нас ждет корабль.
Прощай, любимый! И поскольку мы больше никогда не увидимся, я могу сказать тебе, что мне очень хотелось, чтобы ты меня поцеловал, хотя между нами ничего не было и быть не могло. Так что вины в этом моей нет.
Больше у меня нет времени.
Твоя Джессика».
Танкред ничего не слышал об опасности, угрожавшей Ульфельдту, иначе бы он давно уже постарался связаться со своей любимой. И сейчас он понял, что теряет Джессику.
Через некоторое время он уже скакал вдоль побережья на север, чтобы успеть настичь Ульфельдта и его свиту. Он уже побывал в городском доме Леоноры Кристины, но там ему сказали, что господа с детьми и слугами уехали два часа назад.
Он вскочил на коня и бросился в погоню.
В голове билась одна мысль: Джессика.
Господи, а если он опоздает? Если он опять ее потеряет?
Наконец он ворвался в гавань Хаммермеллена.
Увидел небольшой корабль, вокруг которого суетились люди, увидел спущенный на пристань трап…
Танкред спрыгнул на землю и бросился к кораблю. К счастью, он почти сразу же увидел Джессику — она спускалась по трапу за детской одеждой, лежавшей на одном из сундуков, громоздившихся на пристани.
— Джессика!
Она оглянулась и вспыхнула от счастья.
— Танкред! Ты сошел с ума! Они могут убить тебя! Спрячься!
— Давай спрячемся за этим свернутым канатом! — Они опустились на корточки, и он обнял ее. — Джессика! Ты не можешь уехать, не можешь! Ульфельдт бежит из страны! Я не могу его остановить, судя по всему, он сам не понимает, что творит! Но ты, любимая, не должна ехать с ним.
— Я не могу покинуть малышку!
— У нее есть родители, братья и сестры, слуги, наконец! А что будет со мной, если ты уедешь?! Я не могу без тебя жить! Останься!