Призрак Белой страны
Шрифт:
Или Александру показалось?
…Оказавшись в редакции, он прямиком направился к Черкасовой, однако и рта не успел раскрыть:
— У нас в городе новый труп. Слышал, специалист по криминальной хронике?
— Слышал.
— За два дня — два трупа. И оба убиты одинаково. Может, в городе появился маньяк?
— Хотел кое-что рассказать. Но разговор будет долгим.
— Мне не нужны рассуждения. Давай конкретику. Что-нибудь известно об убийстве Федоровской?
Горчаков рассказал обо всем, что с ним произошло. Он решил ничего не утаивать от Черкасовой.
— Давай подведем итоги, — сказала Алевтина. — Убит именно тот человек, который приходил к тебе ночью?
— Он.
— А как он к тебе попал?
— Большая загадка для меня. Служанка говорит, что входную дверь за собой закрыла, однако утверждать этого не может. Спешила…
— Она по природе рассеянна?
— Нет. Но…
— Понятно: человек несовершенен, потому делает несовершенные поступки. Я склоняюсь к тому, что дверь была закрыта. Он проник в твой дом. Для профессионала такое не проблема.
— Не похож он на профессионала-взломщика.
— Разве я сказала, что он профессиональный взломщик? Он проник, чтобы лишний раз показать: ты в его власти. Тебя серьезно предупредили, на первый раз решили купить. Предложили место главного редактора, правильно?
— Да, — не без тайного тщеславия ответил Горчаков. Может, сейчас Алевтина начнет ценить его не только как любовника.
— В следующий раз поступят по-другому. Как с тем самым Либером.
Горчакова передернуло, что не укрылось от внимательного взгляда Черкасовой. С легкой усмешкой она добавила:
— Решай сам: заниматься или нет делом Федоровской?
— У меня задание!
— Ценные кадры превыше всего. Получишь другое задание, и только.
— А как же выяснение обстоятельств убийства актрисы? Публика ждет.
— Обойдется публика. Дадим общую информацию о ходе расследования. Корхов поделится, не захочет ссориться с прессой.
— Кстати о Корхове. Он тоже склонял меня к сотрудничеству. И я дал слово…
— Он уговорит любого. Недаром — Старый Лис. Однако теперь ты свободен от любых обязательств, поскольку этим делом больше не занимаешься.
— Я дал слово, — повторил Александр. — Мы ведь не в СССР, где верят не словам, а изречениям вождей.
— Что ж, продолжай расследование.
Горчаков задумался. Предупреждение Либера выглядело слишком серьезным, особенно в свете того, что случилось с самим Жаном Робертовичем. Да, за смертью госпожи Федоровской, очевидно, стоят люди непростые. Но и выглядеть трусом перед любовницей ему не хотелось.
«Лишь в этом причина?»
Нет, дело засасывало Александра, как топкое болото. Ступил не туда — и каюк!
— Куда поедешь отдыхать? — вдруг весело спросила Алевтина.
— Отдыхать?
— Лето! Люди разъезжаются. Лично я — в Таврический край (современный
— А я еще не решил.
— Можем отправиться вместе, муж обузой не станет. Сервис там не хуже, чем в Ницце. Многие состоятельные русские люди предпочитают отечественные курорты.
Горчаков догадался: шефиня специально уходит от главной темы, дает ему время на размышление. Упустить в расследовании время сейчас — упустить его навсегда. Следствие уйдет вперед, появятся новые факты, а редакции останется собирать объедки.
— Пожалуй, рискну. Продолжу дело.
Глаза Алевтины странно заблестели, Александр не понял — радостью или сожалением? Она наверняка внутренне ликовала, что журналист не испугался, решил не отстраняться от опасного мероприятия, но и боялась за него, вернее, за любовника.
— Хорошо, — сказала Черкасова. — Однако о каждом своем шаге докладывай мне.
— Как маленький несмышленыш: туда не ходи, и туда не суйся.
— Именно так, — подтвердила Алевтина. — Слишком уж все стремно. Что если здесь и впрямь замешаны слишком влиятельные люди? А ты, извини, не умеешь пока ориентироваться в обстановке. Когда надо, дам дельный совет.
— Спасибо, мамочка. Но без самостоятельности никак нельзя.
— Не юродствуй. Мамочка еще пригодится! Итак, что планируешь?
— Все-таки надо в театр. Режиссер Степанов бросил фразу, что за профессиональную деятельность Федоровскую убить не могли. Тогда за что? И еще: он знал Либера.
— А что ты думаешь о причинах ее смерти? — вдруг спросила Черкасова, глядя на него в упор.
— Разве возможно сегодня сделать выводы? Но в ограбление я тоже не верю.
— Если политика?
— Довольно смелый вывод, — полушутя-полусерьезно ответил Горчаков. — Выходит, Федоровская иностранный агент? Тех же большевиков, например, как утверждал мой ночной гость?
— Наша страна кишит агентами. Богатая, процветающая, она слишком приманчива для многих хищников.
Александру сразу вспомнились слова Либера о «гениальных игроках», он не без грусти заметил:
— И обычным людям и целым государствам не дают нормально жить. Еще не родился, а за тебя уже все расписано: как себя вести в конкретной ситуации, с кем дружить, какую позицию занимать. И попробуй не подчиниться, «вильнуть» в другую сторону. В тебя — залпом из всех орудий!
— Благодари Бога, что не живешь в тоталитарном мире.
«А есть разница?»
Перед глазами Горчакова возник знакомый несуразный силуэт карлика. Подбоченившись, уродец поглядывал победно, вызывающе и опять обещал скоро прийти.
«Нет уж, лучше как здесь, чем — как там!»
— Так ты точно решил продолжать?
— Точно! И сейчас надо еще раз встретиться со Степановым, а так же с Прохоренко и Лапиным. Они, как никто, знали Федоровскую. Вдруг выясню какую-нибудь важную деталь? Не зря Корхов меня туда посылает, ох не зря.