Призрак и я
Шрифт:
— Второй вопрос показался мне более уместным, — улыбнулся мужчина. — Я — твой ангел-хранитель.
От этой новости Лида резко села на кровати, сама удивившись своей прыти. В голове все еще звучало: «Я твой ангел», но сознание отказывалось переварить подобную новость. Нельзя сказать, что она была атеисткой при жизни, но и особо верующей никогда себя не считала. Поэтому сейчас пребывала в полном недоумении, почему к ней пришел ангел, и вообще, что ее ждет теперь.
— Я знаю, тебе страшно, — продолжал он тем временем, — ты не понимаешь, что произойдет в следующую секунду, но не нервничай, я с тобой, так же, как и был всю твою жизнь.
— Где я? — Лида все еще была в состоянии легкого шока.
— Ты
— Толин?! А я думала, у вас тут всех называют как-нибудь высокопарно, что-то типа Серафим, Гавриил, ну, вы понимаете, — усмехнулась Лида. — А еще у меня всегда имелась твердая уверенность, что у ангелов должны присутствовать крылья. Знаете, такие большие и белые, как вас обычно рисуют на картинках.
— Прости, если разочаровал, — улыбнулся он. — Ты думала, что после смерти увидишь свет в конце туннеля. Тебе предстоит сделать здесь много интересных открытий. Начнем с моего любимого, — улыбнулся ангел и, развернувшись на пятках, достал из комода, стоящего позади него, большое зеркало.
Лида смотрела на происходящее с недоумением.
— Вы хотите показать мне мое лицо, чтобы я начала комплексовать на вашем фоне? — попыталась пошутить она. — Сколько вам лет? Вы, наверное, годитесь мне в сыновья!
Толин ничего не ответил, но подошел чуть ближе и повернул зеркало к ней.
— Здесь нет понятия возраста! Ты же сама осознала это, пока проходила обряд очищения Бесконечностью, — улыбнулся он.
Лида не могла вымолвить ни слова. Ее отражение выглядело, будто ей снова тридцать пять лет: подтянутая кожа, достаточно подтянутая фигура, темно-рыжие волосы, и руки — такие гладкие, совсем не сухие, без коричневых пигментных пятнышек.
— Может, вы все-таки моя галлюцинация, Толин? — Лиде все происходящее казалось абсурдом.
— Я бы хотел, чтобы это было именно так, но, увы, ты умерла. Хотя «увы» здесь неподходящее слово, скорее, это произошло к счастью. Обычно людей расстраивает не сам факт смерти, а воспоминания о прежней жизни. Здесь не сразу стирают их, а дают девять земных дней, чтобы вы могли собраться с мыслями и решить, насколько довольны тем, как сложились ваши жизни. А потом, исходя из ваших выводов, мы либо стираем из памяти души всю информацию, либо — нет.
— От чего же это зависит? И для чего нужны девять дней? — приподняла бровь Лида, не отрывая взгляда от зеркала, все еще не веря своим глазам.
— Не все сразу. Подожди немного, и ты все поймешь. А сейчас пойдем, я покажу тебе твою новую реальность, — ответил Толин и протянул ей руку.
Лида нервно вцепилась в его ладонь, понимая, что он — единственное связующее звено между ее прошлым и настоящим. Он — тот, кто, по всей видимости, незаметно был рядом все эти годы, а значит — знал о ней абсолютно все. «Господи, какой ужас! — подумала она. — Я чувствую себя хуже, чем если бы оказалась раздетой в общественном месте!»
— А ты лучше говори вслух, чтобы привыкнуть, — Толин прервал ее мысли с лукавой улыбкой. — Ангелы слышат абсолютно все, даже те мысли, которые ты пытаешься прятать от самой себя в глубинах подсознания. Поговорка «все тайное становится явным» — это о нас, просто люди не всегда верно ее трактуют. Пойдем, — он потянул ее за руку к окну, задернутому плотными изумрудными шторами, и, слегка взмахнув рукой, заставил их раскрыться.
В глаза сразу ударил яркий свет, и Лида зажмурилась, ведь она уже привыкла к полумраку, но, услышав стук оконных рам, с нерешительностью открыла глаза. Они с Толином стояли
— Куда ведет эта дверь? — спросила она, слегка нахмурив лоб. — Вообще, почему я должна вам доверять? Я вас вижу впервые, — ее начало охватывать беспокойство.
— Знаешь, будь кто-то другой на твоем месте, я бы сказал, что у него нет другого выбора. Но поскольку ты — это ты, я просто не могу так поступить. Я достаточно долго нарушал правила, так что хуже уже не станет, — ответил Толин и заглянул в ее глаза. — После обряда очищения ты попадаешь в «Комнату решений», где выбираешь то, как хочешь выглядеть в дальнейшем. Задача ангела на данном этапе — немного успокоить своего подопечного и вывести его в Мир Света, где он будет находиться все девять дней, пока не вернется в «Комнату решений», чтобы принять свою новую судьбу.
— Подождите, вы хотите сказать, что свой облик выбрала я сама? Почему именно этот возраст? Почему я не стала другой, ну, я не знаю… какой-нибудь актрисой, или восемнадцатилетней? — перебила его Лида.
— На этот вопрос ты очень скоро ответишь сама. Как правило, существуют объективные причины, по которым мы становимся именно такими после смерти, — его взгляд был таким мягким, что глаза отводить не хотелось ни на секунду. — Чаще всего в том облике, в котором ты оказываешься, ты находилась на развилке своей жизни, принимала решения, в правильности которых не уверена. Это помогает воспроизводить в памяти прошлое, а значит — способствовать скорейшему ответу на главный вопрос: что будет через девять дней? Иногда внешний облик обусловлен тем видом, который мы имели перед смертью. Такие люди, как правило, прожили счастливую жизнь и ни о чем не жалеют. В течение ближайшего времени твой облик может трансформироваться, в зависимости от того, имелись ли у тебя нерешенные проблемы в другие периоды. Когда умирают совсем молодые люди, они часто принимают вид тех, кем восхищались на Земле. Поэтому не удивляйся, если увидишь вокруг множество похожих как две капли воды знаменитостей, — подытожил он, слегка усмехнувшись.
— А есть среди присутствующих Там — люди некрасивые? — Удивление Лиды все нарастало.
— Да, конечно! — ответил Толин, внезапно став серьезным. — Когда мы только попадаем сюда, нас поражает возможность трансформировать свою внешность по желанию, а поскольку большинство из нас комплексовало при жизни из-за формы носа, веса или чего-то еще, мы стремимся обрести красоту «внешней оболочки», чтобы убедиться в том, что лицо или фигура помешали достичь большего. Однако Бог мудр, и Он не случайно сотворил несовершенство. Если бы Его привлекала красота, положа руку на сердце, Он бы вообще не стал создавать людей. У них удивительная способность портить все то прекрасное, что Он делает. Но когда живешь там, внизу, — он многозначительно опустил глаза, — осознать это очень сложно, а здесь на все начинаешь смотреть по-другому, — и с этими словами Толин вздохнул. — А теперь пойдем, я и так уже перегрузил твою еще не окрепшую душу лишней информацией. И, пожалуйста, доверься мне!
Лида вцепилась в его руку, они перешагнули порог огромного балкона, и перед ее глазами предстало удивительное зрелище. Дверь, как оказалось, вела в город. Нет, это неправильное слово. Здесь отсутствовали машины, вокруг были двухэтажные домики, каждый находился на отвесном холме, с террасами, подобными той, на которой стояли они с Толином. Чуть поодаль высились горы, а за ними виднелось голубое море. Небо как таковое отсутствовало. Вместо него вверху парила голубая дымка, сквозь которую просвечивал все тот же яркий белый свет, который ее ослепил, когда ангел только отдернул занавески. Открывшееся зрелище так поразило Лиду, что она на мгновение забыла, что умерла, и подумала о том, что с удовольствием провела бы здесь всю свою жизнь.