Призрак нереального (сборник)

Горюнов Юрий

— В том то и суть, что смыла менять мир, не вижу. Менять надо точечно, чтобы как инфекция распространялась на остальных. Я вообще не понимаю, зачем ему все это было надо?

— Не думайте об этом. Это ведомо только ему. Надеюсь, вы все же не огорчены?

— Я даже рад, что в моей жизни было данное событие.

— Вот с этим и живите. Радуйтесь.

Так мы сидели и вели разговор. Со стороны могло показаться, что беседуют два приятеля, которые встретились просто посидеть.

Часов в десять я предложил расходиться.

— Уже пора?

— Хватит. Пора и честь знать.

— Свою честь надо всегда беречь и знать о ней больше чем, знают о ней другие.

Как только узнают уровень — начинают пользоваться.

— Ну, это ваш конек.

— На том и стоим. Если мне доведется снова побывать у вас в городе, не откажете во встрече?

— Нет. Мне будет приятно и интересно с вами побеседовать. А куда вы сейчас?

Роман улыбнулся: — Есть здесь одна дама, которая ждет моего звонка. Прощальная ночь. Надо провести ее бурно. Когда встречаемся?

— Завтра. Удачи.

— Всего вам доброго. Мы уже не видимся в столь непринужденной обстановке. Предавайте привет супруге.

— Обязательно.

Роман не позволил мне рассчитаться, а я и не настаивал. Что для него деньги? Ничто. У него их столько, сколько ему нужно в настоящий момент, а как потом разберется кафе, не мое дело. Я тоже порочен, как и все.

Домой приехал на такси. Вика, открыв дверь, весело спросила, увидев мое подвыпившее состояние: — По какому поводу гуляем?

— Прощальный ужин с Романом.

— Что покидает нашу грешную землю?

— Вот, вот. В самую точку попала. А не нальешь ли ты мне, дорогая, чаю?

Пока Вика наливала чай, я сидел за столом на кухне, не считая нужным продолжать тему. Когда она поставила чашку передо мной и села напротив, поинтересовалась: — Ну! Выкладывай про точку?

— Плохо когда жена умная. Слово скажешь, а она уже уловила смысл. Но если серьезно, то, не погружаясь в дебри мыслей, скажу суть.

И я ей рассказал про Романа, про встречи. После окончания моего монолога Вика подвела итог: — Если бы я тебя не знала, подумала бы, что у тебя белая горячка. Нормальному человеку поверить в это трудно.

— Значит ты, как и я не нормальная. Они мне тоже сказали, что мне теперь с этим жить.

— Не тебе, а нам. Проживем. И какой ты сделал вывод?

— Что мир не так плох, как порой, кажется и в своих проблемах мы виноваты сами.

— Глубокий смысл, — сказала она, смеясь, — для этого не надо даже было встречаться. Но если ты докричался до небес, значит, кому-то это было надо.

— Наверное, мне.

— Вот и я о том же. Иди спать. Не забивай голову. — Вика встала, подошла ко мне, прижалась грудью к голове, растрепала мне волосы, — если он выбрал тебя для беседы, значит, я тоже сделала в свое время правильный выбор.

— А то.

Глава 14. Вердикт

Мы сидели в той же комнате, к которой я стал уже привыкать, хотя понимал, что скоро это все исчезнет, как сон. Не будет этих собеседников, которым я могу задавать глупые вопросы, а они терпеливо отвечать. Скоро, совсем скоро сам буду задавать вопросы и сам же отвечать. Верный ответ или нет уже не важно, но свой. К этому он, возможно, и стремился, создавая нас. Не давать готовые решения, а давать возможность думать самим. Было грустно. Расставаться не хотелось. Больше мы не увидимся и эта обреченность давила на меня. Много еще что мог бы спросить, но на это действительно уйдет вся жизнь. Все это пронеслось в голове. Я посмотрел на своих собеседников, иначе их называть не хотел, и признался: — Мне жаль расставаться, но не хочу отвлекать вас от важных дел и постараюсь быть кратким. Если в моих словах будет сумбур, то не обессудьте. Скажу, как могу. И так.

На основании полученных ответов, я как человек, которому была дана возможность оценить их, делаю заключение.

Во — первых. Вопрос о быстротечности создания мира. Учитывая, что ответчик, если имел опыт создания миров, подобных Земле, то аналогов не усматривается. В связи с этим, считаю, что создавая наш мир, не усматривается, что он не думал о будущем. Это не соответствует действительности. Все поступки были осмысленными и последовательными. По данному вопросу мое решение — упрек снимается. Вины нет.

Во-вторых. Вопрос о жестокости несправедливости. Ответчик не ставил целью создать идеальный мир. Его целью было создание живого и неживого мира. Наделив человека разумом, он дал ему свободу выбора и возможность развиваться самому. Видя, что человек порой бывает жесток по отношению к себе подобным, ответчик имел возможность исправить, но для этого ему пришлось бы уничтожить все ранее созданное, имею в виду человека. Он этого делать не стал, что свидетельствует о его человеколюбии и насилие не в его характере. Он позволяет человечеству пройти сложный путь познания себя. Жестокость и несправедливость человек несет в себе сам, не получив этого при рождении. На основании этого, в вопросе о несправедливости и жестокости по отношению к человеку — упрек снимается. Вины нет.

В третьих. Вопрос греховности человека. Учитывая, что с рождения человек не является грешником, а становится им в процессе развития, идя на поводу своих низменных страстей и желаний, то ответчик не принимает в этом участия. Ответчик, чтобы не вмешиваться в процесс развития, вынужден создать систему очищения душ. Грехи прощаются всем. Таким образом, ответчик по данному вопросу не виновен, упрек снимается.

В четвертых. Вопрос веры. Ответчик не принуждал и не принуждает человечество верить в себя. Он изначально дал человеку свободу выбора, возможность человеку верить в свои силы. Развитие человечества показало, что изначально не было институтов веры. В дальнейшем, чтобы снизить греховность поступков человека, самим человечеством была создана система духовных ценностей, к которым ответчик не имеет отношения. Он изначально дал свои пожелания, но никаких установок не давал. Таким образом, вины ответчика в принуждении веры в себя, под страхом смерти или несения жестокого наказания после жизни не усматривается. Не виновен.

Учитывая, что иные вопросы, задаваемые в процессе рассмотрения, носили информационный характер, они в решении не отражаются.

На основании вышесказанного я делаю вывод. По всем четырем пунктам обвинения или упреки, а именно быстроты создания мира, жестокости мира, изначальной греховности человека и принуждении веры в ответчика, считать последнего не виновным. Создатель всего и вся оправдан по всем пунктам и обвинения или упреки к нему снимаются.

Все что я говорил, было у меня голове, но пока я произносил, перед сатаной на листке бумаги, все фиксировалось. Ручка стенографировала как бы сама по себе. Когда я закончил, сатана передал мне бумаги и попросил подписать.

— Кровью?

— Да что вы. Просто ручкой.

Подписав, я спросил: — Кому все это передать? Мне этот документ ни к чему.

— Давайте мне, — сказал Создатель и протянул руку. Я вложил документы в его ладонь и, глядя в глаза, произнес: — а могу я задать личные вопросы?

— Задавайте.

— Вы бессмертны?

— Не знаю.

— Вы и не знаете?

— Я возник из всего и возможно превращусь во все. Этот мир материален, как материален и я. Я могу принимать разные формы материи вот и все.