Призрак: Нова
Шрифт:
— Нечто, украденное тобой у конфедов. — Нова не могла прочесть разум Феджина, но Маркуса — вполне.
— Точно. Знаешь, ты же не первый теп-тек, чуешь? Так что конфедам пришлось придумать, как защититься от таких как ты, цыпа. И это одна из вещиц, которыми они пользуются. А это значит, что ты меня теперь не достанешь.
— Не совсем так. — Применив телекинез, Нова подняла стоящее в дальнем конце зала кресло и с силой запустила его в Феджина. Тот сумел увернуться.
— Хорошая попытка, цыпа, но ты же понимаешь, что тебе не выбраться из дерьма в ближайшее
— Нет! — Когда до Новы дошло, что должен сделать Тайрус, она закричала. Но, как и в случае с Грош-ценой, все случилось слишком быстро. Она не успела помешать. В тот момент, когда она поняла, что Тайрус собрался выстрелить из T20-го в голову одного из детишек, он уже сделал это.
Пистолет Тайруса взорвался спустя мгновение, но Нова все равно не успела спасти бедную Мэнди, малышку, чей папа работал копом в ПСТ и приторговывал тёрком, а мама давно умерла.
Из-за пелены навернувшихся на глаза слез Нова с трудом разглядела Феджина.
— Прекрати это! — пытаясь смотреть ему прямо в глаза, крикнула она.
— Нет, — отрезал Феджин и нажал кнопку на браслете.
Боль! Нова попала в ловушку. Невидимый лазер начал сверлить ей мозг, пилить глаза и лоб, чтобы в итоге расколоть череп…
Затем все прекратилось. Только тут Нова поняла, что упала на колени. Ее тело сотрясалось от рыданий, и девушка была не в силах их остановить.
— Видишь ли, эти конфеды не только защитить себя хотели, чуешь? Еще им нравится держать вас, тепов, на коротком поводке. И тут наступает время для плана номер два. — Феджин присел на корточки рядом с рыдающей Новой. — Только попробуй еще что-нибудь выкинуть, я врублю хреновину снова и на дольше, а также убью еще одну кроху. Мне все равно, как и сколько, чуешь? А ты, я смотрю, переживаешь. Избалованное дитятко Старых Семей, мнится мне, ты ни хрена не знаешь о смерти… ну или не знала, пока кто-то не пришел и не грохнул твою семью.
— Я не хочу… чтобы еще кто-нибудь умер, — ответила Нова, всхлипывая.
Феджин одарил ее очередной острозубой улыбкой:
— Не выйдет, Нова. Послушай, сейчас ты в моем мире. В твоем мире люди не умирают. А если и делают это, то тихо-мирно, красиво. У нас здесь, в Трущобах, красотой не пахнет. Мы делаем это безобразно, делаем это грязно, мы делаем это так, как я только что приказал сделать Тайрусу, или как я поступил с тобой, или как ты поступила с Грош-Ценой, или как Грош-Цена поступил с Лопой. Или как Жбан поступил бы с тобой, если б ты его не убила
Лишь малая часть разума Новы отмечала сказанное Феджином. Остальная сосредоточилась на маленькой Мэнди, девочке, которая никогда никому не сделала ничего плохого, убитой лишь для того, чтобы Дейл смог преподать ей урок.
— Я… — сквозь рыдания еле выговорила Нова, — хочу умереть.
— Это не вариант, цыпа.
Боль! Джульс вновь активировал дополнительные функции, и на сей раз девушке показалось, будто боль длилась часы, дни, годы, прежде чем Феджин наконец отпустил кнопку.
— Так вот, уясни, Нова. Все просто. Ты работаешь на меня. Как я тебе уже говорил
Нова надеялась, что с каждым разом боль будет переноситься легче, но третий оказался хуже, чем предыдущие два вместе взятые. Казалось, каждую клетку тела ударили электрическим током, кожу охватил огонь, а мышцы ослабли, как сваренные макароны.
«Почему я просто не могу умереть?»
— …снова и снова, усекла?
Не дождавшись ответа от Новы в течение секунды, Феджин вновь коснулся браслета.
— ДА! — выкрикнула Нова сквозь сотрясающую нервную систему агонию. — Да, я все сделаю, как скажешь, да!
Боль прекратилась.
Нова повалилась мешком.
— Я буду это делать, — еле дыша от пережитого, пробормотала она. — Я буду на тебя работать.
— Вот это моя славная цыпочка, Нова. — Джулиус Антуан Дейл по прозвищу «Феджин» поднялся с корточек. — Вместе мы провернем великие дела, чуешь? Великие.
Часть третья
Глава 12
У добрых сила правоты иссякла,
А злые будто бы остервенились.
Уильям Батлер Йейтс,
«Второе Пришествие»
Кель надеялась, что деньги переведут сегодня. Сидя в крошечном «квадрате», который она делила с еще тремя товарками, Кель запустила «клиент-банк» на старом убогом компьютере. Ее пальцы тряслись так, что она с трудом попадала по нужным кнопкам, но все-таки девушке удалось ввести правильные символы, и войти в систему под своей учетной записью.
Баланс по-прежнему «радовал» отрицательным числом.
«Какого хрена они все еще не перевели эти гребаные деньги? Долбанутые укурки…»
Она потянулась в карман брюк с намерением вытащить смартфон. Вернее, попыталась, но промахнулась. Собрав волю в кулак, Кель заставила руки перестать трястись хотя бы столько, чтобы успеть залезть в маленький карман.
Смартфона там не оказалось.
«Блин, куда нахрен делся мой…»
Затем Кель вспомнила. Она толкнула смартфон Пикс неделю назад, чтобы было чем расплатиться за хаб.
«Идиотка. Без смартфона ж нынче никак. Блин, теперь даже в банк не позвонить и не спросить, какого хрена там творится. Тупая наркоша».
С трудом держась на ногах Кель проковыляла на кухню, не удосужившись выключить жравший энергию компьютер, за которую ей нечем было платить. Она просто побоялась, что если нагнется к выключателю, то мир предательски перевернется.
На кухне оказалась Пикс с кружкой чая (по крайней мере, Кель думала, что в кружке чай, поскольку Пикс никогда не пила ничего другого), и вопящая Мэй.
— Что значит, у нас нет кофе?! Как по-вашему я должна вставать гребаным утром и встречать гребаный день, если нет гребаного кофе?!