Призрак шимпанзе
Шрифт:
— Мне чертовски жаль тебя беспокоить, Фло. Но кое-что я должен выяснить немедленно. Речь идет об этом объявлении.
Он протянул ей газету и ткнул пальцем в черную рамку.
— Господи, я совершенно об этом забыла. Входи, Эм.
— Нет, мы сейчас уйдем и оставим тебя в покое. Так что ты можешь сказать по этому поводу?
— Ничего особенного. Я увидела это объявление в субботнем номере. Меня удивило начало: «Лон С» Естественно, я сразу же подумала, что объявление касается Лона Стасрфолда, и подчеркнула его. Когда он вернулся вечером, я его ему показала. Но он заявил, что это
— Больше он ничего не добавил?
— Нет. Но я заприметила это объявление. Оно появилось еще в двух номерах, а потом пропало. Поскольку Лон уверял, что оно его не касается, я выкинула это из головы. А теперь ты мне о нем напомнил.
Сонное выражение сошло с ее лица.
— Значит, объявление все-таки предназначалось для него, а он не хотел, чтобы я об этом знала. Оно очень коротенькое. Он с первого раза мот запомнить содержание и, почтовый адрес. Он уверял, что это не имеет к нему отношения, но наверняка ответил. Ты согласен со мной, Эм?
— Пока не знаю, Фло, но наведу справки. Во всяком случае, большое спасибо… Возвращаю тебе ключ от чердака и газеты.
— Я еще увижусь с тобой, Эм?
— Надеюсь. Я обязательно тебе позвоню. До свидания, Фло.
Мы вышли на Вайн-стрит. Мимо нас проехали одно или два такси, но дядя Эм даже не попытался их остановить.
Небо уже начало сереть, а с реки дул свежий северный ветер. Я слегка дрожал, но не потому что было прохладно. Я никак не мог отделаться от воспоминания о стихах. Мне хотелось забыть их, но они росли во мне и наполняли душу смутной тревогой. Сам того не желая, я их выучил наизусть слово в слово.
— Тебе холодно, Эд? — спросил дядя Эм.
— Нет, но я хочу есть.
— Сейчас мы перекусим. А потом пойдем в какой-нибудь отель. Надо немного поспать. Наш следующий визит будет на площадь Оперы, двадцать пять. Но туда нельзя явиться раньше девяти-десяти часов.
Мне не нужно было спрашивать, что находилось на площади Оперы, двадцать пять. Все циркачи знали этот адрес — это был адрес редакции «Билборда».
— Ты думаешь, они скажут, кто поместил объявление? — спросил я.
— Я когда-то знавал там одного парня, может, он поможет нам пролить свет на это дело.
— А если он там больше не работает?
— Если я не справлюсь в одиночку, придется подключить Вейса. Он может устроить, чтобы здешняя полиция сделала официальный запрос. И все-таки я боюсь, что у нас ничего не выйдет. Тот тип наверняка действовал под чужим именем.
— Тогда зачем мы туда, идем, если ты считаешь, что мы ничего не добьемся?
— У тебя что, есть другие предложения?
— Нет, — сказал я. — Я могу предложить только поспать и поесть. Лично я умираю с голоду.
На углу Вайн-стрит мы нашли ресторан, к счастью, еще открытый. Нам удалось кое-как перекусить, а затем мы отправились на поиски ночлега. В отеле на Фонтейн-сквер нам предложили двухместный номер, и мы повалились в постели, приказав разбудить нас в девять часов. Уже засыпая, дядя Эм сказал:
— Тебе совсем не обязательно вставать так рано. В «Билборде» я разберусь и без твоей
— Замечательно, — сказал я. — Только не позволяй мне спать слишком долго. Мне обязательно надо вернуться в Форт-Вэйн к семи вечера. Я не могу обмануть Риту.
— Не беспокойся, Эд. Ты вернешься вовремя.
Дядя Эм погасил свет и блаженно вытянулся на кровати.
— После того как я проспал целый сезон на кушетке, я не смогу заснуть в такой мягкой постели, — проворчал он.
Однако ровно через минуту, обратившись к нему, я в ответ услышал храп.
Глава 14
В девять утра я расслышал сквозь сон телефонный звонок. Я помнил, что мне не нужно вставать, и повернулся на другой бок. Но тут я почувствовал, что кто-то теребит меня за плечо. Я с трудом открыл глаза и увидел дядю Эма.
— Что случилось? Ты же сказал, что я могу поспать… — пробурчал я.
И только тут заметил, что он уже одет.
— Поднимайся, малыш. Уже полдень. И поторопись, если хочешь попасть в Форт Вэйн к приезду твоей крошки.
Я сел, пытаясь стряхнуть с себя сон. Рядом с кроватью стоял стул, на который я бросил вчера свою одежду. Теперь вместо нее там лежал какой-то пакет.
— Поезд отходит в два часа дня, но ведь нужно сделать пересадку. Мы успеем вернуться к семи вечера. Я подумал, что ты захочешь прифрантиться перед отъездом. Я попросил привести твой костюм в порядок: его сейчас гладят. Они все успеют сделать, пока ты примешь душ.
Он развернул пакет, и я увидел там новую рубашку, носки, кое-что из белья и прекрасный галстук.
— Ты умница, дядя Эм!
— Конечно, я не дурак. Только я уже три часа на ногах и еще не успел позавтракать. Так что пошевеливайся!
Только после того, как я принял душ и облачился в свежевыглаженный костюм, который принес рассыльный отеля, я вспомнил, что следует спросить Дядю Эма о результатах его похода в редакцию «Билборда».
— Все вышло так, как я и предполагал, — ответил он. — Объявление поместил некий Джон Смит. Его адрес: Луисвилль, штат Кентукки, до востребования. Сам понимаешь, людей с таким именем — Джон Смит — в Америке как собак нерезаных. Этот тип выбрал его намеренно. Объявление послано по почте и оплачено вперед наличными деньгами. В редакции мне сказали, что на объявление был получен ответ, который они отправили в Луисвилль, до востребования.
— Значит, ответ был отправлен в Луисвилль. А ты не помнишь, мы уже работали там в это время?
— Ты попал в самую точку. Мы начали работать в Луисвилле в понедельник пятого августа, через два дня после появления первого объявления в «Билборде». Итак, это дело имеет прямое отношение к ярмарке Хобарта. В этом нет сомнений, Эд.
— А если ответ пришел после того, как мы уехали из Луисвилля? Ведь объявление появлялось три недели подряд, а мы пробыли там не больше недели.
— Тип, поместивший объявление, наверняка попросил, чтобы корреспонденцию на его имя переводили до востребования в Эвансвилль, а потом в Саут-Бенд. Но он получил ответ немедленно… Фло показала объявление Лону третьего августа.