Призрак в Монте-Карло
Шрифт:
— А, вот и ты, Мистраль, — сказала она. — Тебе понравилась прогулка?
— Да, тетя Эмили. Князь заехал за мной в церковь и сказал, что вы разрешили покататься с ним.
— Да, я разрешила, — подтвердила Эмили. — Он очаровательный мальчик. Надеюсь, ты была с ним любезна.
При этих словах она изучающе посмотрела на Мистраль.
— Полагаю, что так, тетя Эмили, — ответила девушка.
Она не могла объяснить, почему вопрос тетки заставил ее почувствовать себя виноватой.
— Прекрасно! — Эмили повернулась
— Я приготовлю их, мадам, — проговорила Жанна.
Теперь Эмили повернулась к Мистраль.
— Ну, у тебя есть приглашение на сегодняшний вечер?
— Приглашение? — переспросила девушка.
— Да. Князь пригласил тебя поужинать с ним?
— Нет, тетя Эмили.
Лицо Эмили потемнело.
— Странно! Я думала, что он пригласит тебя куда-нибудь. Ты уверена, что была с ним достаточно любезна?
— Да… мне так кажется, тетя Эмили.
— Ну, а мне не кажется, — отрезала Эмили. — Я же объяснила тебе, Мистраль, что от тебя требуется. Если ты не послушалась меня, ты об этом пожалеешь.
— Но, тетя Эмили, я действительно была любезна с князем. Мне очень понравилась прогулка, и, как мне показалось, ему тоже. Он сказал, что очень скоро мы увидимся.
Эмили с облегчением вздохнула.
— Так-то лучше, — заключила она. — Почему ты сразу мне этого не сказала?
— Мне было бы проще, если бы я понимала, что именно вы хотите от меня услышать, — ответила Мистраль, пытаясь хоть что-то выяснить у тетки. — Понимаете, тетя Эмили, я так мало общалась с мужчинами, я так мало знаю о них.
— Вот и хорошо, — сказала Эмили. — Тебе и не нужно много знать о них, Мистраль. Большинство из них — настоящие животные, прикрывающие свою истинную сущность лживыми словами. Женщины намного счастливее мужчин, но глупые дурочки узнают об этом только тогда, когда становится поздно. Берегись мужчин, держись от них подальше, беги от них как от дьявола, они ничего не принесут тебе, кроме несчастья, бедствий и сердечной боли.
Эмили произнесла эту страстную речь низким и ровным голосом. Казалось, она разговаривает сама с собой. Из этого состояния ее вывел вопрос Мистраль:
— Но, тетя Эмили, если мужчины так плохи, почему вы хотите, чтобы я была любезна с князем?
— Князь играет в твоей жизни большую роль. Не забывай об этом, Мистраль. Когда ты будешь думать о мужчинах, помни, что я тебе сказала.
— Я… я постараюсь, тетя Эмили, — ответила Мистраль, но внутренний голос кричал ей, что все сказанное теткой — неправда.
Девушка была уверена, что не все мужчины — животные, во всяком случае, не сэр Роберт. Она не могла представить, чтобы он когда-нибудь проявил жестокость. Возможно, тетя Эмили не
Внезапно Мистраль стало жаль тетку. Она стара, поэтому часто раздражается, и временами лицо у нее бывает как бы высеченным из камня.
«Когда человек счастлив, он не может так выглядеть», — подумала Мистраль, и ее охватило чувство сострадания.
Ей захотелось сказать тетке что-нибудь ласковое, она собралась было взять Эмили за руку, но та заметила лежавшую на столе визитную карточку.
— Кто оставил ее? — спросила она, подходя к столику.
— Даже не представляю, — ответила Мистраль. — Жанна не говорила, что кто-то заходил.
Она поискала глазами Жанну, но той уже не было в комнате. Вдруг Эмили вскрикнула, и девушке показалось, что ее возглас был наполнен ужасом. Она держала карточку у самых глаз, так как плохо видела, ее побелевшее лицо исказила странная гримаса.
— Генри Далтон! — ее голос сорвался на визг. — Генри Далтон!
Глава 7
Эмили сидела в гостиной и ждала Генри Далтона. В его карточке хорошо знакомым мелким почерком было написано: « Я заеду к вам завтра в три часа дня».
Она в который раз перечитывала написанное, тщетно пытаясь отыскать в этом коротком предложении скрытый подтекст, но ей ясно было одно — он узнал ее и придет, чтобы заявить об этом.
Всю ночь она провела без сна, стараясь придумать, как ей обмануть или перехитрить его, как заставить его держать язык за зубами хотя бы в течение нескольких недель.
Ответ на последний вопрос Эмили был известен. Деньги! Она очень хорошо помнила, как велика жадность Генри Далтона. Она знала, что он не брезговал никакими комиссионными, он пытался извлечь выгоду из любого грязного дела. Как сейчас она видела его, входящего в «Дом 5 по Рю де Руа» за своими комиссионными, которые он получал за то, что приводил к ней клиентов. Эмили всегда ненавидела Далтона, она ненавидела, как он тихо и молча входил к ней в комнату, как бегали его глазки, прикрытые бледными веками с бесцветными, как и его волосы, ресницами, что делало его похожим на хорька.
И все-таки от него была некоторая польза. Было бы глупо выгнать его только из-за личной неприязни, поэтому Эмили принимала его, как принимала в «Доме 5» и других своих агентов — с философским терпением. Но все же это было каким-то дьявольским невезением, что из всех ее знакомых именно Генри Далтон оказался в Монте-Карло. Ей и в голову не приходило, что он может работать не только в Париже, однако ей следовало бы помнить, что там, где богатство и роскошь, где есть возможность хотя бы немного поживиться, всегда будет Генри Далтон.