Призрак в Монте-Карло
Шрифт:
Замок представлял собой огромный особняк, окруженный красивейшим садом. Когда экипаж въехал в широкие кованые ворота, она увидела фонтаны, вокруг которых кипело буйство красок, одна цветовая гамма сменяла другую: от бледно-розового да алого, от лазурного до темно-синего, от желтого до бронзового. Кусты и деревья утопали в нежных облаках распустившихся цветов.
Сад показался Мистраль сказочно красивым. Но ее внимание отвлекло нарастающее возбуждение Эмили, которая с победным видом ступила на землю и, поднявшись по мраморной лестнице, через стеклянные
— Где его императорское высочество? — спросил князь, и седой дворецкий повел их через амфиладу комнат.
Мистраль даже представить себе не могла, что замок столь великолепен. Несмотря на свое беспокойство, она обратила внимание на замечательные гобелены, красивую мебель, изумительную коллекцию картин. Она заметила сходство князя Николая с теми, кто был изображен на портретах, и тут же упрекнула себя в том, что слишком много внимания уделяет посторонним вещам.
Наконец они вошли в очень красивую комнату с тремя окнами, выходившими на море. Несмотря на жаркий день, в камине горел огонь. Рядом с камином стояло кресло с высокой спинкой, очень похожее на трон. В кресле сидел пожилой мужчина.
Когда дворецкий объявил об их приходе, мужчина поднял глаза, потом встал, и Мистраль показалось, что она никогда в жизни не видела более красивого человека. Она поняла, что может ему полностью доверять. Он был высок и сед, и теперь было ясно, на кого походил князь Николай. Но Великий князь оказался красивее своего сына. Его черты были классическими, очень выразительными, в нем чувствовалась голубая кровь и порода.
Он был истинным аристократом, человеком, который прожил большую жизнь и выстрадал свой богатый опыт. Его улыбка завораживала, глубина взгляда свидетельствовала, что он часто предается философским размышлениям. Его глаза остановились сначала на сыне, потом на Эмили.
— Доброе утро, Николай, — сказал Великий князь. — Твой визит удивил меня.
— Извини, отец, что не предупредил тебя, — ответил князь Николай, — но я и сам не знал, что заеду к тебе. Позволь представить тебе мадам Секрет. — Он указал рукой в сторону Эмили, однако та не шевельнулась, не сделала реверанс. — И мадемуазель Фантом, ее племянницу.
Мистраль присела и подняла на Великого князя глаза. Он протянул ей руку.
— Мадемуазель Фантом? — спросил он. — Кажется, я слышал о вас.
— Я рассказывал тебе о ней, отец, — напомнил князь.
— Может, вы повторите вашему отцу то, что сказали моей племяннице в «Отеле де Пари»? — оборвала его Эмили, при этом ее голос звучал хрипло и неровно.
Князь с отвращением посмотрел на нее и спокойно ответил:
— Конечно, мадам, я как раз собирался это сделать. Отец, я попросил мадемуазель Фантом оказать мне честь и стать моей женой.
— Вот как? — проговорил Великий князь. Он продолжал держать Мистраль за руку. — Скажите, мадемуазель, как вас зовут?
— Мистраль, сэр.
— А как ваша фамилия? — спросил Великий князь.
Мистраль колебалась, но тут вмешалась Эмили:
— Да, скажи ему, скажи ему правду. Я хочу,
От ее слов веяло ужасом, и Мистраль почувствовала, что дрожит. Но взглянув на Великого князя, она ощутила внезапную уверенность. Он спокойно смотрел на нее, его глаза светились дружелюбием. Он даже не повернул головы в сторону Эмили.
— Меня зовут Мистраль Уайтам, — тихо проговорила девушка.
— Сколько вам лет? — спросил Великий князь.
— Восемнадцать, — ответила Мистраль.
— Скажи ему, когда ты родилась, — хрипло приказала Эмили.
Казалось, Великий князь напрягся. Он взглянул на Эмили.
— Почему мне об этом не сказали? — спросил он.
Эмили засмеялась. Этот скрипучий смех производил тягостное впечатление.
— У вас есть право задать подобный вопрос. Потому, что Элис не хотела, чтобы вы знали. Перед смертью она заставила меня поклясться, что я никогда не расскажу вам. Я вам и не сказала, вы сами все обнаружили — обнаружили потому, что ваш сын — да, ваш единственный сыночек, которого вы так сильно любите, — хочет жениться на дочери женщины, с которой вы поступили настолько жестоко, что она была вынуждена обратиться за помощью ко мне. Интересная ситуация, не так ли? Только как вы выкрутитесь? Ваш сын влюблен — и в кого? В Мистраль, дочь Элис Уайтам, которую вы привезли в этот дом девятнадцать лет назад и которую вы обесчестили и предали ради собственного удовольствия.
В страстных словах Эмили было столько горечи и злобы, что Мистраль повернулась к князю Николаю, как бы ища у него защиты. Он взял ее за руку. Мистраль с благодарностью приникла к нему. Она видела, что он был изумлен не меньше ее. Однако они ничего не могли поделать. Единственное, что им оставалось — это стоять, прижавшись друг к другу, и ждать, как двум детям, заблудившимся в страшном лесу.
Только Великий князь, казалось, сохранял полное спокойствие. Он взглянул на Эмили и негромко проговорил:
— Я наводил справки о вашей сестре, пытаясь выяснить, что с ней произошло. Мне сказали, что она умерла.
— Да, она умерла, — повторила Эмили, — и причина ее смерти — вы. Говорите, вы наводили справки? Да, вы справлялись о ней — но через восемь месяцев после того, как она ушла от вас! Я позаботилась, чтобы вы не узнали о ребенке, которого оставила после себя Элис — она оставила ребенка мне, а не вам. Возможно, сознание, что у вас есть дочь, доставило бы вам удовольствие, но вы опоздали со своим раскаянием в том, что так бесстыдно предали скромную невинную девушку.
— Вам очень нравится слово «предательство», — заключил Великий князь. — Мне кажется, мы с вами не вполне понимаем друг друга. Я никогда не предавал вашу сестру. Она по своей воле вышла за меня замуж.
— Вышла за вас замуж? — Вопрос Эмили прозвучал как вопль.
— Да, — ответил Великий князь. — Разве вы не знали об этом? Мы обвенчались здесь, в моей домашней церкви, и венчали нас и католический, и православный священники. Есть запись в книге, если вам угодно посмотреть.