Призрак в Сети. Мемуары величайшего хакера
Шрифт:
«Нет, позвоните в архивный отдел», – ответила она и продиктовала номер.
Служащая из архива спросила у меня адрес, по которому проводился обыск. Когда я ответил ей, она добавила: «Точно, вот оно».
«Хорошо. Я работаю на месте, вы можете прислать мне копию по факсу?»
«Извините, – ответила она, – у нас в отделе нет факса».
Меня это не смутило. «Без проблем, – сказал я, – я вам перезвоню».
Нет факса в архивном отделе? Не может быть! На дворе 1994 год; у всех есть факс. Однако нет. Я позвонил в другие офисы того же здания и убедился, что в городе Сиэтл явно экономят на устройствах для факса.
Один факс нашелся
Я сидел в кофейне и изучал показания, вчитываясь в каждое слово. Оказалось, что двое следователей по борьбе с мошенничеством в области сотовой связи следили за мной уже несколько недель. Сразу вспомнил тот джип, припаркованный через дорогу, и мужика в нем. Вот гад! Чутье меня не подвело. Это был оперативник. В ордере на обыск указывалось, что эти парни несколько недель прослушивали мои телефонные разговоры. Я сразу же подумал о том, что по нескольку раз в неделю звонил в казино маме; иногда в этих разговорах она называла меня по настоящему имени. Очевидно, агенты это упустили. Вероятно, они думали или только чувствовали, что я просто какой-то парень, который пользуется клонированным сотовым телефоном, но не подозревали, кто я такой на самом деле. Если бы они только подумали, что я тот самый беглый Кевин Митник, то оцепили бы мое жилище и ждали ночь напролет, пока я не вернусь домой.
Меня беспокоило то, что агенты могли записывать мои телефонные разговоры или даже фотографировать меня. Зная, что мой голос они точно слышали, я позвонил Льюису. Мы пораскинули мозгами над ситуацией и оценили масштабы бедствия. У меня в голове созрел план. Льюис должен позвонить какому-нибудь частному детективу и посмотреть, какую информацию можно добыть. Мне действительно нужно было выяснить, есть ли у них на меня какие-то фотографии или звукозаписи.
Я слушал, мой сотовый телефон был в бесшумном режиме. Льюис позвонил Кевину Пазаски, частному детективу, и представился государственным обвинителем Айвеном Ортоном.
Пазаски сказал: «Встреча назначена на завтра, у вас на работе».
Льюис ухватился за эту возможность и ответил: «Да, договоренность в силе, но у нас есть еще пара срочных вопросов». Он поинтересовался, есть ли у следствия какие-либо аудиозаписи, которые относятся к делу. Пазаски ответил отрицательно. Оказалось, они отслеживали разговоры и делали заметки, но ничего не записывали.
Ох! Уже полегчало. Потом Льюис спросил, есть ли у них фотографии подозреваемого. Опять же, нет. Спасибо, Господи! Тогда Льюис на всякий случай добавил: «Ладно, Кевин, спасибо. У меня есть к вам еще вопросы, но я задам их на завтрашнем совещании. До встречи».
Несмотря на то, насколько я был вымотан, мы с Льюисом стали хохотать, как только он закончил этот разговор. Представьте, какие лица будут у этих мужиков завтра на такой серьезной встрече, когда до них дойдет, как ловко их обвели вокруг пальца. Однако они уже ничего не смогут исправить. Я получил необходимую информацию.
Игра стоила свеч. Из документов я убедился: весь рейд был устроен, чтобы накрыть какого-то типа, который делал массу телефонных звонков с чужих номеров. Однако никаких
Именно поэтому агенты просто оставили визитную карточку и сообщили, что я должен нанести визит в полицию Сиэтла. Копы решили, что не стоит зависать на месте на всю ночь только для того, чтобы поймать какого-то студентика, который научился бесплатно звонить по телефону.
Если бы ситуация не была такой серьезной, я мог бы даже расслабиться.
Из Сиэтла я уехал на автобусе Greyhound, который шел в Такому. В Такоме я собирался взять билет на поезд до Портленда, а оттуда пуститься прямиком в Лос-Анджелес.
Остин талантливо втерся ко мне в доверие, обманул мою бдительность, предоставил мне доступ к базе данных о регистрации автомобилей.
По дороге я позвонил Рону Остину и сказал, что у меня был обыск. Позже оказалось, что мне совсем не стоило с ним откровенничать: как и Петерсен, Остин стал стукачом и надеялся получить более мягкий приговор. Он записывал наши разговоры и передавал кассеты в ФБР. Как говорится, и нашим, и вашим… Остин убедил меня, что я могу считать его другом, когда выдал информацию калифорнийской службы регистрации автотранспортных средств, и в то же время он работал с федералами. Он был выпущен на свободу под залог, собирая информацию обо мне и о Льюисе для особого агента ФБР Мак-Гуайра и компании. Должен признать, Остин талантливо втерся ко мне в доверие, обманул мою бдительность, предоставив мне доступ к базе данных о регистрации автомобилей.
Теперь он позвонил своему куратору из Бюро и сказал, что парень из Сиэтла, у которого недавно устроили обыск спецслужбы, подозревавшие его всего лишь в клонировании сотовых телефонов, был не кто иной, как Кевин Митник. Я не сказал Рону, в каком городе в тот момент находился, но, полагаю, спецслужбам не понадобилось много времени, чтобы меня вычислить.
Во время написания этой книги я беседовал с Остином. Он рассказал мне еще об одном интересном нюансе: федералы клонировали его пейджер и ожидали моих звонков на этот пейджер, чтобы установить номер таксофона и время звонка. Так они хотели выследить, откуда я буду звонить в следующий раз. Они не осознавали, что я располагаю полным доступом к телекоммуникационным коммутаторам, что обслуживают те телефонные номера, которыми я пользуюсь. Я ведь все время проверял, нет ли каких ловушек, и отслеживал любые сообщения коммутатора, которые могли бы свидетельствовать, что трассировка вызова идет в реальном времени. Мне приходилось осторожничать, особенно общаясь с таким опытным хакером, как Остин. Очевидно, мои контрмеры оказались эффективны: федералы так и не постучались в мою дверь.
Приехав в Лос-Анджелес, я выбрал гостиницу, удобно расположенную возле Узловой станции. Я внезапно проснулся посреди ночи, включил свет и обнаружил, что по полу ползают десятки тараканов. Бррр! Пришлось надеть туфли, чтобы дойти до ванной, но сначала я аккуратно их вытряхнул и убедился, что ни одна тварь туда не залезла. Меня била по спине сильная дрожь, потребовалось какое-то время, чтобы с ней справиться. Я вышел из гостиницы через 15 минут и отправился в место, которое имело для меня особое значение, отель Metro Plaza. Когда я сидел в одиночной камере в Федеральном лос-анджелесском центре предварительного заключения, окно моей темницы выходило на этот отель. Как часто я мечтал оказаться там, а не в клетке десять на восемь футов, где у меня был только тюфяк чуть помягче камня.