Призрак замка Тракстон-Холл

Энтвистл Вон

Конан Дойл замялся, но все-таки приблизился и пожал ему руку:

– Да, спасибо, сэр, мы дважды перед вами в долгу.

Взгляд из-под маски перепрыгивал с одного на другого.

– Теперь все позади?

– Да, слава богу, – промолвил Уайльд и обернулся к другу: – Верно, Артур?

Конан Дойл подошел к краю озера, поднял ворожейное зеркало и глянул в него. На минуту ему почудилось собственное неясное отражение. Он присоединился к остальным.

– Увы, все еще впереди, – ответил он мрачно.

Конан

Дойл осторожно постучал в дверь Дэниела Дангласа Хьюма.

– Это доктор Дойл, – крикнул он.

Не дождавшись ответа, вошел. Американец лежал на кровати одетый и смотрел прямо перед собой.

– Я хотел поделиться новостями.

Молчание. Хьюм не шелохнулся. Тут Конан Дойл заметил остекленевший взгляд, платок в руке, весь в бурых пятнах. Кровавая слюна стекала по щеке. Он потрогал сонную артерию. Пульс не бился. Восковая кожа на ощупь была как лед. Шотландец осторожно закрыл глаза Хьюма.

Уайльд шагнул в комнату, став свидетелем неожиданной сцены.

– Неужели он…

Конан Дойл печально кивнул:

– Он нас покинул.

– Давно?

– Час назад или около того.

Хьюм был ростом ниже Конан Дойла, но, когда входил, словно заполнял собой все пространство. Вот и теперь он лежал, как колосс, свергнутый с пьедестала.

Уайльд встал рядом и положил руку на плечо друга:

– Он был неподражаем.

– Да.

Ирландец поморщился, понюхав воздух:

– Что за странный запах? Где-то горит?

Конан Дойл тоже принюхался. Глаза его расширились.

– Порох.

– А, ну да, – протянул Уайльд и в замешательстве уставился на шотландца. – Какой еще порох?

– Для пуль.

Не отдавая себе отчета, он взял руку Хьюма. Казалось, холодный кулак что-то держит. Доктор разжал пальцы, преодолевая трупное окоченение. На ладони лежали две пули. Друзья изумленно переглянулись.

– Вот куда они делись! – воскликнул Уайльд.

– Его последнее чудо спасло жизнь леди Тракстон. Воистину он был величайшим в мире экстрасенсом.

Глава 30

Отражение никогда не умирает

– К сожалению, мистер Гривз умер, – сказал Генри Сиджвик.

– Как леди Тракстон? – спросил Уайльд.

– Она сильно потрясена, сейчас отдыхает в комнате. Моя жена при ней неотлучно.

Он обернулся к Конан Дойлу. Глаза его опухли от недосыпания.

– Вы могли бы навестить ее, доктор Дойл.

– Да, я обязательно к ней зайду.

Леди Тракстон лежала на кровати в своем черном наряде. Элеонора Сиджвик сидела на стуле у постели девушки и держала ее за руку.

Доктор приблизился к ним. Хоуп взволнованно искала его взгляд.

– Что с Шеймусом? – спросила она дрожащим голосом.

Конан Дойл замялся, не желая еще больше ее огорчать.

– Он поплатился за свои поступки.

– А миссис Криган? – вымолвила она, задумавшись.

– Боюсь, ей тоже не повезло, – ответил он сдавленным голосом.

Хоуп

Тракстон закрыла рот ладонью, на глазах выступили слезы. Она отвернулась и уставилась в стену невидящим взором.

Конан Дойл медлил, вглядываясь в прекрасные черты, изящный рот с родинкой в виде полумесяца в уголке пухлых губ. Со вздохом отступил и направился к выходу. Еще раз посмотрел на портрет девочки в синем платьице. Подошел ближе и застыл на месте. Вытащил авторучку из внутреннего кармана, повертел головой в поисках бумаги. Раскрыл красную кожаную коробку для канцелярских принадлежностей. Внутри лежала аккуратная стопка почтовой бумаги с водяным знаком в виде феникса. Доктор вытащил один лист и срисовал родинку.

Вернувшись к кровати, Конан Дойл сравнил изображение с оригиналом. Один в один. Шотландец покинул комнату с невозмутимым видом, в то время как его мозг лихорадочно работал.

– Ах вот ты где, Артур.

Уайльд спешил к другу по мраморным плитам холла. Конан Дойл изучал портрет Мэрайи Тракстон.

– Артур, – повторил ирландец, коснувшись его локтя, – ты здоров?

Конан Дойл взглянул на него серьезно:

– Меня поразил этот портрет, как только мы появились в замке.

– Неплохая работа для своего времени.

– Второй раз я рассматривал его вместе с мадам Жожеску, и он показался мне живым. Она тогда упомянула одну любопытную деталь, и теперь я столкнулся с чем-то весьма странным.

– В каком смысле?

– Обрати внимание на серповидную родинку на щеке Мэрайи Тракстон. Видишь, она отражается в ворожейном зеркале?

Уайльд сощурился, водя глазами по портрету.

– Да, кажется, вижу.

– Ты хорошо помнишь уроки геометрии?

– Я же говорил, математика не моя стихия.

– А про ось симметрии не забыл?

Уайльд сосредоточенно наморщил лоб:

– Смутно припоминаю. Что-то я не пойму, Артур, к чему ты клонишь?

– Теперь мне ясно, почему Эдвард Тракстон боялся зеркал.

Конан Дойл порывисто отвернулся и направился в сторону гостиной.

– Идем, Оскар.

Уайльд догнал друга и зашагал с ним в ногу.

– Куда мы?

– Захватим что-нибудь тяжелое, чтобы разбить зеркало.

Уайльд схватил друга за рукав:

– Объясни: зачем?

Конан Дойл был весь во власти своей идеи.

– Мы должны разыскать все до последнего зеркала в доме… и уничтожить.

Вооружившись кочергами, Артур Конан Дойл и Оскар Уайльд вошли в зеркальную комнату. Они боялись пошевелиться и невольно вздрагивали – их окружало множество двойников. Многократно отраженный луч лампы заполнил помещение светом.

– Что теперь? – спросил Уайльд.

Конан Дойл вытащил из кармана бумажку, развернул и показал ему:

– Это зарисовка родинки леди Тракстон. Смотри, рога месяца направлены влево, значит луна растущая.