Призраки, которые ждали
Шрифт:
— Вот эта непрочная, — сказал он. — Не наступай на нее.
Наконец мальчик добрался до верха и заметил:
— Не так уж плохо. И стоило ли переживать?
— Вот видишь, если бы дом невзлюбил нас, он бы заставил поверить, что ступени провалятся, — произнесла Рози, не скрывая иронии.
— Заткнись, — огрызнулся Уильям. — Сейчас я уже не думаю о доме.
Они оказались в широком коридоре, по обеим сторонам которого виднелись двери. В конце тоже была дверь, только более узкая. Уильям распахнул ближайшую и вошел в
Свет проникал сюда через два окошка. Помещение оказалось довольно большим, оно тянулось вдоль всего фасада. Под ногами лежали голые доски, с потолка и стен свисала паутина. В дальнем углу, прямо под трубой, располагался закопченный камин.
— Должно быть, папа поставит здесь перегородки, — сказала Рози.
— Если даже устроить здесь две комнаты, они будут довольно большими. Одна из них, наверное, станет твоей.
— Я бы лучше поселилась сзади, — ответила Рози.
Уильям промолчал, потом подозрительно посмотрел на сестру и сказал:
— Давай же, здесь нас никто не услышит. Расскажи мне, зачем вставала ночью.
— Я не вставала, — возразила она и, заметив, что лицо брата снова сделалось сердитым, добавила: — Но я видела сон. И мне снилось, что я вышла из дома.
— Тебе это не приснилось. Ты действительно выходила.
Лицо мальчика было настолько открытым, что стало ясно — он верит в сказанное.
Но Рози не могла понять, с чего брат это взял.
— Ох, Уильям, — произнесла она. — Что же это значит?
Он не ответил. Вышел в коридор и открыл противоположную дверь. Единственное окно следующей комнаты выходило в сад. Уильям поглядел сквозь пыльное стекло. Потом провел на нем дорожку пальцем и с интересом посмотрел на оставшуюся на пальце грязь. Повернулся и стал разглядывать пол, стены, камин, коричневатый потолок.
— Здесь тоже не так уж плохо, — сказал он. — Можно здорово устроиться.
— Ты начинаешь рассуждать, как папа, — заметила Рози.
— Если деваться некуда, приходится так рассуждать.
Наконец они добрались до маленькой дверцы, видневшейся в конце коридора, и Уильям взялся за ручку.
— Посмотрим, что останется Луизе, — сказал он.
Дверь открылась со скрипом, будто не желая пускать их. Здесь стоял более сильный запах пыли, чем в других комнатах. Помещение оказалось совсем крохотным и ужасно холодным.
— Смотри-ка, здесь нет камина, — заметил Уильям.
— Неужели это тоже спальня? — удивилась Рози. — Она не больше шкафа.
И тут у нее все сжалось внутри. Девочка почувствовала, как чья-то ладонь коснулась ее руки, провела по пальцам и исчезла. Точно так же, как и во сне.
— Да, Уильям, — произнесла Рози неожиданно для себя. — Это спальня. Теперь я это знаю.
Она знала и кое-что еще, о чем не стала говорить. Кто-то был здесь очень несчастлив…
Они спускались вниз так же осторожно.
— Тебе не кажется это странным? Те,
«Что-то прогнало их из этого дома, — подумала Рози, но поостереглась говорить это вслух. — Что-то не давало им подниматься по ступеням. И то же самое может выгнать нас».
Внизу стояла Луиза и глядела на них. Ее лицо было обиженным.
— Так нечестно! — воскликнула она. — Почему вы не взяли меня с собой?
— Потому что это было опасно, — ответила Рози.
— Как же. Вы тяжелее меня и не провалились.
— Там очень страшно, — сказал Уильям. — Ты бы напугалась и расплакалась.
Рози решила, что сейчас сестренка скажет «Я вам не верю» и попробует проскользнуть мимо них. Но этого не случилось. Девочка смотрела совсем доверчиво. Кажется, за последние два дня все они слишком издергались.
— Не слушай его, Луиза, — успокоила Рози. — Там просто грязно, вот и все.
Она решила никому не говорить о том, что почувствовала в крохотной комнатке.
— Ты только не рассказывай папе с мамой, что мы были наверху, — попросил Уильям. — Или пожалеешь.
Глава 10
Луиза не проболталась, наполовину поверив словам брата. У нее не шел из головы тот момент, когда она в первый день схватила маму за руку и воскликнула: «Мамочка-боюсь!» И она действительно боялась. Ей казалось, что пустой, неприветливый дом совсем не желает их присутствия. Малышка знала, что если они останутся в нем, он может рассердиться и сотворить нечто ужасное.
Но до сих пор все шло нормально. Кроме того, они держались вместе, и ничего страшного произойти не могло. Но по ночам Луиза сворачивалась в клубочек, словно напуганный ежик, чтобы спрятаться от темноты и отогнать шепчущие голоса, пытавшиеся сказать ей что-то неразборчивое. Правда, заснуть удавалось быстро. Какое облегчение! Но ведь не за горами была следующая ночь, и это пугало больше всего.
День выдался унылым. Луизе вовсе не понравилось чистить водосточный желоб, ей не терпелось подняться наверх. Но все будто бы ополчились против нее. Остаток дня она вместе с мамой и сестрой драила полы и отскабливала стены. После этого те стали и смотреться, и пахнуть намного лучше. И Луиза даже оглядывалась по сторонам с некоторой гордостью — хотя ей всего семь, без нее ни за что не справились бы.
Вечером семья ужинала, играла, слушала маленький приемник и вздыхала о телевизоре. Но неизбежно приближался момент, которого Луиза так боялась. И вот наконец дети остались в комнате без родителей, с одной лишь керосиновой лампой. Луиза зарылась в свой спальный мешок как можно глубже. Но она знала, что на этот раз сон придет далеко не сразу даже после того, как Рози погасит лампу.