Призраки настоящего
Шрифт:
Моё волнение было приятным, всё внутри трепетало, как будто там заперли стаю бабочек. Но как только мы переступили порог церкви, меня окутал прозрачной невидимой вуалью страх, а в голове я услышала чужой незнакомый голос: «Для каждой из вас у него разный сценарий…»
На мгновение я замерла. Ноги будто вросли в пол, стали чужими и отказывались мне повиноваться.
– Всё в порядке? – Виктор держал меня под локоть.
Я вымученно выдавила улыбку и попыталась сделать шаг вперёд, но не смогла. Страх не отпускал. Он словно появился из
Виктор будто был готов к этому, подхватил меня на руки и, покружив вокруг себя несколько раз, понёс к алтарю.
– Отпусти меня, сумасшедший! – смеялась я, прижимаясь к его груди. От него пахло прохладой и свежестью, как после дождя, который разогнал зной.
– Я буду всю жизнь носить тебя на руках! – громко сказал Виктор.
– Простите… – вернул нас в реальный мир священник.
Виктор опустил меня напротив него, стал рядом и положил ладонь мне на спину между лопаток. От его прикосновения к горлу поднялся ком. Я шумно сглотнула.
– Перед лицом господа и всех здесь присутствующих, – серьёзно произнёс Виктор.
Я не смогла сдержать смешок, ведь в церкви были только мы вдвоём и священник.
– Но мы одни, – прошептала я, привстав на носочки, чтобы дотянуться до уха Виктора.
– Ты просто не видишь остальных, – подмигнул мне он, опуская ладонь ниже.
По спине спустился холодный ручеёк, как капелька воды на покрытом инеем окне. Я не ощущала земли под ногами, будто бы парила. Предчувствие опасности не исчезало. Уши заложило, сквозь шум я едва разбирала слова священника:
– Согласны ли вы, Виктор Норберг, взять в законные жёны Диану Хедлунд, любить и оберегать её, в богатстве и бедности, в болезни и здравии…
– Согласен, согласен! – дважды повторил Виктор, перебивая его. – Я на всё согласен! – Он обернулся ко мне и впился взглядом, отчего вспыхнули щёки и веки.
Я смущённо улыбнулась.
– А вы, Диана Хедлунд…
– И я согласна, – тоже не стала слушать до конца.
– Властью данной мне…
– А можно без этого вот всего? – снова прервал его Виктор, наигранно скривившись, потом посмотрел на меня и подмигнул.
– Объявляю вас мужем и женой! – как будто выплюнул священник. – Что ж вы такие нетерпеливые…
– Я ждал эту девочку больше сотни лет!
Я сдавленно рассмеялась его шутке. Только что-то подсказывало мне, что он не шутил…
– У нас есть ещё часик, пока Ева спит? – спускаясь по лестнице, спросил он.
– Соседка сказала не торопиться, она присмотрит за…
– Я соскучился по своей малышке! – Виктор остановился и коснулся ладонью моей щеки.
Я задержалась ступенью выше и оттолкнула его от себя.
– Что такое? Тебе не идёт быть серьёзной, – он стоял ниже, наши лица были на одном уровне.
– Пообещай… держать в тайне от Евы, что ты ей неродной отец.
– О чём речь? Разве не я её отец?
– Скажи! – настойчиво попросила я.
– Обещаю держать в тайне от Евы, что я ей отчим. Довольна?
Я не понимала, откуда это желание – скрыть правду от дочери. И почему я попросила об этом у Виктора:
Маленькая деревушка в нескольких милях от Кристиансанна, самого южного города Норвегии, дольше всех норвежских мест сохраняла летнее тепло, почти до конца осени. Зато зима в Стерквинде 1 наступала резко, беспощадно сжимая жителей в тиски холода и мрака.
Я родилась здесь – это я помнила. Но абсолютно не помнила своего детства. Эти провалы в памяти всё ещё смущали меня.
– Давай переедем в город, – предложила Виктору. Но это прозвучало скорее как вопрос, как будто я искала его одобрения.
1
Стерквинд – вымышленная деревня, в переводе с норвежского «сильный ветер».
Мы прогуливались вдоль озера. Того самого, возле которого познакомились. Я разулась и несла туфли в одной руке, другой держалась за локоть Виктора.
– А мне здесь нравится. Детство Евы здесь будет счастливым.
Я не стала спорить. Но глубоко внутри зрело желание сбежать отсюда, прижимая к груди спящую маленькую Еву. Спрятать её от этого места. Уберечь.
Рука Виктора напряглась на моей талии, я почувствовала её тяжесть и жар, который отходил от ладони. Его задели мои слова? Ему не понравилось моё желание уехать? Я напряглась. Виктор поднял руку выше, притянув меня к себе за плечи. У меня возникло такое ощущение, что это не его рука обвила мою шею, а удавка. Я с трудом вдохнула.
Я не была хрупкой и миниатюрной, а густая рыжая шевелюра придавала моему телу объёма и роста, но рядом с Виктором я превращалась в маленькую девочку. Как будто уменьшалась в размерах. Сжималась.
С одной стороны, мне нравилось ощущать себя дюймовочкой в его объятиях, с другой – я терялась. Я всегда была свободолюбивой и горделивой. Ведь была? Я точно уверена, что была.
К закату мы вернулись домой. Я поднялась в нашу спальню, чтобы переодеться, весь подол платья был мокрый и грязный, а Виктор ушёл к соседке за Евой.
Наверное, слишком быстро я доверила свою жизнь и жизнь своей дочери мужчине, которого знала так мало. А знала ли я его? Рядом с нами был незнакомый человек. Но меня тянуло к нему. Нет, мы были не магнитами разных полюсов – я как будто брошенный со скалы камень, притянутый в земле гравитацией, упала в его объятия, захваченная непонятно откуда взявшимися чувствами. Я испытывала к нему негаснущее влечение.
– Мы дома, – Виктор стоял в дверях спальни с Евой на руках.
Дочь спала, прижавшись к его груди и обхватив ножками талию, её ручки, как тонкие нити, повисли на его шее. Одной рукой Виктор поддерживал её, а другой приглаживал растрёпанные по спинке волосы. Я увидела их в зеркале, когда он вошёл, и обернулась.