Призраки в горах (Бедный Сэнсэй)
Шрифт:
– А сколько учеников?
– Около тридцати.
– Неплохо. Весьма неплохо. И ни с кем не приходится делиться?
– Приходится, – признался Олег, удивляясь собственной болтливости. Этот человек казался таким, кому запросто можно доверять любые секреты. К тому же Олег чувствовал себя перед собеседником в долгу за его своевременную помощь. – Сотню приходится отдавать шинхану.
– Шинхану?
– Учителю.
– И много у шинхана таких, как ты?
– Человек десять.
– Неплохо мужик устроился: пальцем не шевеля, иметь кусок в месяц. Недурно. Кстати, не прими мои вопросы за допрос. Просто мне интересно, никогда раньше не сталкивался с такими
– Нет. Треть группы – с предприятия, в чьем помещении мы занимаемся.
– Понятно. Значит, чистыми выходит около трехсот. Стипендию считать не будем. Ну и как, на жизнь хватает? Видимо, не слишком, – он скользнул взглядом по дубленке и кроличьей шапке. – К тому же мучают проблемы.
– Какие? – удивился Олег.
– Я, конечно, полный профан в вашем спорте, но знаю, что со дня на день все секции будут закрыты.
«И этот – тоже! – пронеслось в голове Олега. – Что они как сговорились?»
– Это еще бабушка надвое сказала, – отпарировал он вслух.
Константин хмыкнул, достал сигарету, зажигалку и, не глядя, прикурил. По салону разнесся запах дорогих сигарет.
– Закуришь?
– Нет, спасибо, – Олег расстроился.
Он снова вдруг вспомнил о своей ране и подвигал кожей на лбу, проверяя прочность лейкопластыря. Тот держался хорошо.
– Так чем же ты будешь заниматься после того, как их закроют? На каком ты курсе?
– На третьем…
– Значит, ничем, – он глубоко затянулся.
Потом резко нажал на педаль тормоза. Машину со скрипом провезло юзом по пустой улице. Двигатель заглох. Водитель выключил музыку.
– Послушай, – повернулся Константин. – У меня есть к тебе деловое предложение. Но сначала выслушай меня до конца, потом выскажешься. Идет?
– Ну? – Олег удивленно оглянулся.
Машина замерла посреди проезжей части. Хорошо еще, что в это позднее время движение почти прекратилось.
– Мне очень нужен такой парень, как ты. Крепкий и сообразительный. Твоя задача будет заключаться лишь в том, чтобы находиться рядом со мной. Естественно, это невозможно делать постоянно. Но думаю, через день – вполне. Ничего не нужно, только быть рядом со мной. Сразу предупреждаю во избежание недоразумений, что ничего криминального в моей деятельности нет. Органы госбезопасности и уголовного розыска мною не интересуются. Работа у тебя будет официальной. На первых порах зарплата около трехсот с половиной. А теперь давай свои вопросы.
– Кто вы?
– Я? – Константин быстро повернул голову, и взгляды их скрестились. В этом движении было что-то очень знакомое, и это поразило Олега. – Я думаю, что ты спрашиваешь о моей профессии?
– Да.
– Если я скажу тебе, чем занимаюсь, для тебя это будет пустым звуком. Чтобы понять это, мало окончить физмат. Общими словами скажу, что я работаю в области ядерной физики. Ты меня понимаешь?
– А-а, – протянул Олег.
– Как бы это сказать, – Константин усмехнулся. – В общем, моя голова как бы много стоит. По штату положен телохранитель. А я думаю – почему бы мне его не выбрать самому?
– От какого ведомства телохранитель? – недоверчиво спросил Олег.
– От того самого, – водитель снова быстрым движением повернул голову, и Олег замер на месте.
Он понял, откуда ему знаком этот жест. Перед глазами возникла совсем другая картина – теплый летний вечер, машина, отец за рулем, время от времени быстро поворачивает голову и пристально вглядывается в него. Картина принесла острое щемящее чувство. Отрешенно подумалось, что отец был примерно такого же возраста, что и Константин. И вообще в облике у них
– Ну вот, пожалуй, и все! Подумай, согласен ли ты на мои условия. Во всяком случае, учебе в институте это не будет мешать, как не помешает встречаться с твоей несравненной Мариной.
Он снова завел двигатель, и машина дальше покатилась по мостовой. Когда они выехали на проспект Мира, баритон Константина все еще стоял в ушах Олега. Предложение его притягивало и пугало одновременно. Оно свалилось сверху, как благодать или проклятье. Но Олег сейчас даже не особенно думал об этом. Он полусознательно лелеял возникший в памяти образ отца и непроизвольно ждал от Константина еще каких-нибудь жестов, которые вновь повторят щемящее сердце колдовство.
Константин оставшуюся часть дороги ехал молча, слушая итальянских бардов. Город, мчавшийся мимо, под их певучие напевы казался сказочным в своем обновленном снежном наряде.
Когда они подъехали к дому, Константин мягко притормозил, повернулся к Олегу и коротко спросил:
– Согласен?
Олег молчал. Он еще ничего не мог сказать. Сегодняшний день обрушился на него, как водопад.
– Ну хорошо. Тогда хоть не говори «нет». Дай мне свой телефон.
Олег продиктовал его охрипшим голосом, кляня себя за беспомощность и впечатлительность.
– Я позвоню через неделю. За это время, думаю, ты сможешь сделать выбор.
Рукопожатие Константина было сухим и твердым.
Глава пятая
1
Ему снились залы.
Они плавали в голубой холодной дымке, такие близкие в щемящей отчужденности сна. В них все до мелочей знакомо: и разлинованные квадраты на полу, и окна с защитной решеткой, и бесконечные шведские стенки. Залы менялись во сне один за другим – как же много их накопилось в памяти!
Вот он оказывался в маленьком душном помещении с дощатыми крашеными полами и облупившейся краской на стенах. Он – в последнем ряду, какой-то странный угол зрения – все вокруг выше его, наверное, совсем еще был подростком! Впереди белыми пятнами самодельные мешковатые кимоно старших учеников. Где-то вдалеке едва просматривается фигура сэнсэя. Нахлынуло давно позабытое ощущение: смесь трепета, восторга, поклонения, всего того, чем было переполнено сознание в его тринадцать с неполным лет.
Тут же по ассоциации возникли параллельные образы – напряжение в конце ежедневного бега, когда он, взмокший до нитки, осваивал по десять километров перед школой, зарядки с утяжелениями, отработка до изнеможения скоростных ударов, и многое другое, чем бредил он и еще несколько юнцов-сверстников из той малочисленной группы. Каратэ еще не было в моде. Эту маленькую группку для него разыскал тогда отец… Словно в калейдоскопе, изображение сменилось, возникло совсем другое помещение. Шикарный, огромный зал. Кажется тот, в спортшколе, где им удалось продержаться три месяца. Одна стена забрана колоссальным зеркалом – изумительная возможность для отработки ударов и свободного боя. В углах тяжелые боксерские мешки – тоже далеко не лишние снаряды, и маленькие подвешенные груши. Но здесь уже он сэмпай, и, выполняя распоряжение сэнсэя группы, заставляет новичков в трехсотый раз проводить приемы, отрабатывая технику их исполнения. Перед ним с десяток совершенно мокрых и выжатых ребят. Но сколько упорства в горящих глазах! Сразу видно, будущие бойцы. У троих уже трясутся от усталости ноги. Но держатся, идея сильнее усталости!