Призраки знают все. Рукопись, написанная кровью (сборник)

Данилова Анна

– Теперь понятно, почему ты женился на Щукиной… Или ты считаешь ее красавицей?

Разговор был прерван из-за появления другого лица, при виде которого Юля снова почувствовала прилив тошноты. «Когда же он успел? И как он намеревался сплавить меня?..»

Это был Харыбин, которого она совсем недавно оставила в квартире, где он готовил ей ванну. Стало быть, он знал, что она не станет мыться, знал, что у нее назначена здесь встреча в восемь, но тогда зачем разыгрывал из себя влюбленного мужа и, главное, ЗАЧЕМ ПОШЕЛ ГОТОВИТЬ ВАННУ, если знал, что она все равно не успеет ею воспользоваться: ей же предстояло ехать к консерватории?! Неужели он поверил ей, рассиропился-разлимонился, раскис и, плюнув на операцию, попытался вернуть себе жену? Да и она хороша:

разве не искренни были ее мысли в отношении того, что она обнимает отца своего ребенка? Безусловно, глаза ее не могли врать, а потому Харыбин, в душе еще сохранив свою любовь к ней, был какой-то момент счастлив, представляя себе обещанную ему одним ее взглядом близость. Но они обманулись в своих надеждах и слабостях, встретившись на этой чудесной, заснеженной площади перед консерваторией, как два противника, как два героя детского фильма про шпионов. Как же все это было гадко!

– Леша, сейчас мы поедем в какой-нибудь ресторан, очень дорогой и где хорошо кормят. Там я угощу тебя обедом и попробую кое-что объяснить…

– Да не нужно мне ничего объяснять… – раздраженно, скороговоркой проговорил Леша, начиная злиться на то, что все его усилия пропали даром. – Я и так знаю, что ты мне расскажешь: что я идиот, что мне не нужно было переодеваться… Но я же хотел…

– Да я вовсе не о том. Твоя идея насчет переодевания – гениальна. Во всяком случае, теперь я точно знаю, что за Крымовым охотятся люди из разных лагерей. Харыбинский мне понятен, они охотятся, я думаю, за всеми кошками и собаками в округе: так, на всякий случай. Ему, моему муженьку, до всего есть дело, а уж до Крымова целых два…

– Ревность, что ли? Да брось ты!

– Откуда мне знать вашу мужскую, никем не познанную натуру?.. А вот что касается Берестова, это уже будет поинтереснее. Тем более что он был любовником Марины Бродягиной. Ты чуешь, к какой важной фигуре мы приблизились? Мне бы только узнать фамилию того типа, что пришел на встречу. Ведь Берестова в С. нет, его лицо мелькало вчера в новостях, когда говорили об очередном скандале в Думе, следовательно, он еще в Москве…

– Он мог прилететь сюда за один час уже сегодня, – резонно заметил все такой же грустный и разочарованный в себе Чайкин.

– Тоже правильно… Стоп. У меня идея.

Она свернула с улицы Радищева и направилась в сторону Астраханской, где, по словам Крымова, до десяти вечера работал «Интернет-центр», в котором любой желающий за определенную плату мог воспользоваться услугами всемирной сети Интернет.

– У нас еще есть время… Мы сейчас попросим кого-нибудь из этой конторы помочь нам открыть сайт С-кого правительства, местной думы и поищем среди этих бездельников и взяточников нужный нам объект. Уверена, что он оттуда…

В половине десятого, сидя перед экраном компьютера в сопровождении девушки-оператора, они действительно наткнулись на портрет человека, который сегодня чуть ли не насильно затаскивал Крымова-Чайкина в свою машину, намереваясь поговорить с ним в интересах Берестова.

– Я так и думала, что это Шалый, что это тот самый Виктор Андреевич Шалый, обладатель электронного адреса, по которому я посылала провокационное письмо с целью вызвать заинтересованное лицо на встречу с Крымовым. Только девочка Зина из информационного центра забыла добавить к досье этого Шалого, что помимо того, что он является работником отдела сельского хозяйства в правительстве, его бывшая должность – помощник депутата С-кой областной думы Берестова Игоря Николаевича.

– Думаешь, он до сих пор выполняет его поручения?

– Ну ты же сам видел. Здесь может быть несколько типов взаимоотношений. Учитывая тот факт, что Берестов на сегодняшний день – кандидат в президенты, то есть личность масштабная, серьезная, и его окружают люди приблизительно одного с ним уровня власти, его дружба с такой серой мышкой, как Шалый Виктор Андреевич, сомнительна. Следовательно, их связывает исключительная преданность последнего, которая может быть основана на страхе или чувстве благодарности либо на его личной

ценности, о которой мы пока ничего не знаем… Можно было бы, конечно, предположить, что Шалый является для Берестова просто своим человеком. Нередко для такой роли выбирают кого-нибудь неприметного, но надежного. Кроме того, нельзя исключать и тот факт, что Берестов может с помощью того же Виктора Андреевича и его сына заниматься устройством своих финансовых тылов. Думаю, что фирма «Фарма-Инвест» вовсе даже не шаловская, а берестовская. Как тебе моя мысль? Ведь в случае, если он проиграет на президентских выборах, а потом его еще и не выберут на очередной срок, на что он будет жить, как не на средства, накопленные или дающие реальный доход уже сейчас и являющиеся одним из источников его предвыборной кампании? Хотя, по моим прогнозам (а я не сильна в политике), Берестов еще послужит государству – если не сидя в президентском кресле, то уж, во всяком случае, в кресле одного из руководителей Аграрной партии, которую он поддерживает, хотя и не любит об этом говорить… Я слышала по телевизору, что у него где-то в Москве выходит книга о сельском хозяйстве, в которой он предлагает ряд реформ, перекликающихся (если верить нашей прессе) со Столыпинскими реформами, но только применительно к сегодняшнему дню.

– Земцова, а ты… много знаешь.

– Когда лежишь на диване, а перед тобой включенный телевизор, то твоя голова превращается в сито, которое просеивает огромное количество информации и сортирует, что-то оставляя в памяти, а что-то отправляя дальше, в пространство… Так вот, про Берестова у меня, очевидно, осталось. Хотя именно в связи с ним прошла другая, более интересная информация, касающаяся больше его отношений с другим кандидатом в президенты – Куракиным. Якобы тот подослал к Берестову своих людей с тем, чтобы те подкинули ему наркотики через форточку. Идиотизм! Разве можно вообще выбирать в президенты такого тупого человека, который мало того что попался, но даже не смог спланировать такой простой операции по дискредитации противника, как эта? Кроме того, люди Куракина предали его уже спустя минуту после того, как машину, начиненную героином, или чем там еще, не знаю, остановили… Его выдали с головой, выложили весь план в деталях. Не представляю, как можно быть таким идиотом… Но я, кажется, отвлеклась…

Последнюю фразу она произнесла уже в ресторане «Тройка», когда к ним с Лешей подошел официант, и они сделали заказ.

– Вообще-то я не привык таскаться по ресторанам и отваливать такие деньги…

– Молчи. Расплачиваться все равно тебе, – она имела в виду деньги, которые сунула ему еще в машине, помня о мужском самолюбии и прочих составных мужской сути, которых у Чайкина было в избытке (исключая деньги, конечно).

– Ты что, разбогатела?

– Нет, просто захотелось поесть нормальную пищу. Если бы ты только знал, какой гадостью кормила меня до этого наша несравненная Аперманис… Удавиться можно.

Она, помолчав немного, вдруг проронила:

– Вообще-то, господин Чайкин, я собралась тебе сказать нечто очень важное. Собственно, поэтому и пригласила тебя сюда. Во-первых, здесь, когда ты от меня все услышишь, ты не станешь на меня орать или душить, во-вторых, сам не свалишься со стула, поскольку это неприлично.

Чайкин слушал ее молча, не поднимая головы.

– Чего ты молчишь? Тебе не интересно?

– Могу себе представить, что ты собираешься мне сказать.

– Ну и?..

– Что Крымова нанял Берестов, чтобы избавиться от Куракина…

– Да брось ты! Какое мне дело до Берестова и Куракина?! Дело вовсе не в этом!

– А в чем же? Тебе же главное было найти людей, на которых работал в последнее время Крымов, чтобы вычислить его, а через этих людей попытаться выяснить, где он может находиться. Или я чего-то не понимаю?

– Да, ты очень многого не понимаешь. Дело не в чем, а в КОМ! Во мне!

– Ничего не понимаю. Что случилось?

Принесли закуску, и Чайкин с испугом посмотрел на красиво украшенные блюда, как бы спрашивая разрешения у своей подруги приступить к еде.