Призванный
Шрифт:
Ответ Анастасии словно парил вокруг Дракона, овевая его запахом плодородных земель берегов великой реки Миссисипи и легким ароматом влажного летнего ветра, заставлявшего подсолнухи, будто одобряя, кивать тяжелыми головками.
— Нет! — крикнул он, стряхивая с себя воспоминание. — Это все ушло. Ты ушла. У меня ничего не осталось. Я не делал этот выбор. Его сделала твоя Богиня, позволив злу забрать тебя, потому что много лет назад я проявил милосердие. — Он помотал головой. — Больше я такой ошибки не допущу!
Не обращая внимания на разливающуюся
Чем ближе мы подъезжали к дому бабушки, тем больше я волновалась. Желудок ныл, голова болела. Мой дягилевый венок получился отстойным. Старку пришлось помогать мне его закончить. Серьезно. Старку. А этого парня вряд ли можно было назвать виртуозом плетения.
«Моя мама существовала. Я знаю только эту правду».
— Помните, — сказала Танатос, когда мы свернули на хорошо знакомую мне бабушкину улицу. — Намерение очень важно. Мы здесь, чтобы открыть правду, а затем добиться справедливости за прерванную жизнь. Ничего больше. Ничего меньше. — Она посмотрела на меня. — Ты на это способна. Ты мужественная.
— Вы уверены?
Танатос лишь слегка улыбнулась.
— Твоя душа была расколота. Обычно это смертный приговор, но ты выжила и вернулась в свое тело, как и твой Воин. Прежде такого не случалось. Ты мужественная, — повторила Танатос.
Старк стиснул мою руку. Я кивнула, словно соглашаясь с Верховной жрицей, но нутро мое кипело от другой правды:
«Если бы я и впрямь была мужественной, то смогла бы сохранить жизнь Хиту и не допустить раскола своей души, а тогда и Старка не пришлось бы спасать!».
К счастью, Дарий остановил автобус и открыл дверь прежде, чем эти слова успели сорваться с моего языка и испортить все, с чем нам помогала Танатос. Мы остались на местах. Наконец Танатос сказала: — Зои, ты должна первой коснуться земли. Здесь убили именно твою маму.
Я встала и, все еще сжимая руку Старка, спустилась по ступенькам.
Мы остановились у бабушкиного дома. На маленькой стоянке рядом с бабушкиным джипом микроавтобус смотрелся странно.
Наверное потому, что я знала, что во время семидневного ритуала очищения бабушка не живет дома, я ожидала увидеть дом темным и неприветливым, но все было ровным счетом наоборот. В каждой комнате горел свет. Было так светло, что мне пришлось прищуриться, чтобы посмотреть на дом. Оконные стекла казались прозрачными, свежевымытыми. На веранде тоже горел свет, стояли удобные кресла-качалки и небольшие кофейные столики.
И тут рядом оказалась бабушка и обняла меня, обволакивая ароматом детства.
— О, у-вет-си-а-ге-я, я так рада тебя видеть! — сказала она, отпуская меня.
На бабушке было ее любимое платье из оленьей кожи. Я знала, что оно очень старое, что она расшивала корсаж фиолетовыми и зелеными бусинами еще вместе со своей мамой. Бабушка часто рассказывала мне историю о том, как в детстве она отдала одной знахарке пояс, который расшивала бисером
Годы должны были сделать платье старым и потрепанным, но этого не случилось. Для меня оно ценилось дороже любой вещи из магазина или онлайн-аукциона.
Еще я заметила, что бабушка похудела, а под ее выразительными глазами залегли темные тени.
— Как дела, бабуль?
— Получше, птичка моя. И верю, что после сегодняшнего ритуала мне станет еще лучше. — Бабушка прижала кулак к сердцу и почтительно поклонилась Танатос: — Будь благословенна, Верховная жрица!
— Будь благословенна, Сильвия Редберд. Мне очень приятно встретиться с вами лично. Жаль только, что это происходит при таких обстоятельствах.
— Мне тоже жаль. Я бы хотела посидеть и поболтать со Смертью, — сказала бабушка, и в ее глазах промелькнули прежние веселые искорки.
— Это честь для меня, — сказала Танатос. — Хотя я не утверждаю, что я воплощение Смерти. У меня просто есть связь с ней как с матерью.
— Матерью? — спросила бабушка.
— В мир нас приносит мать. Разумно полагать, что также у нас есть мать, которая помогает нам его покинуть?
— Хм. Никогда не думала об этом в таком ключе, — протянула Шони.
— А Смерть, кажется, совсем ничего, — согласилась Стиви Рей.
— Зависит от того, какая у тебя маман, — буркнула Афродита.
— Нет, Пророчица. Я говорила о Великой Матери, — поправила Танатос.
— Это хорошо, — сказал Дэмьен. — Моя мама была не таким кошмаром, как у Афродиты, но и особым вниманием ко мне не отличалась.
— Эта беседа весьма интересна и увлекательна, но разве мы не должны сосредоточиться на заклинании? — перебил Старк. — Разве у нас нет других проблем?
— Юный Воин, ты прав, — сказала Танатос. — Давайте начинать. Сильвия, пожалуйста, проводите нас туда, где вы нашли тело дочери.
— Хорошо.
Бабушка прошла всего несколько метров от места нашей остановки.
Маленький участок земли было легко узнать. Там, у края лавандового поля, подходившего к бабушкиному дому с северной стороны, позади лужайки чернел ужасный идеально ровный круг выжженной вместе с растениями мертвой почерневшей земли. Даже растения, обрамлявшие его, казались больными и умирающими.
— Крови нет, — заметила Танатос, поднимая руку, чтобы никто из нас не вошел в круг разрушения.
— Это лишь одна из странностей, которые так и не смогли объяснить шериф и его помощники, — сказала бабушка.
Танатос сделала шаг вперед и встала прямо напротив бабушки. Она положила руку на бабушкино плечо, и я увидела, что бабушка жадно глотает воздух, словно прикосновением Верховная жрица послала ей заряд энергии.
— Я понимаю, что это тяжело. Но этот вопрос необходимо задать. Скажите, как именно умерла ваша дочь?