Призыв – дело серьезное. Огонь моих крыльев
Шрифт:
Как же все-таки забавно его поддразнивать.
– А как насчет Берки? Ну… Вы же спали вместе, может, ты что-то заметил? Она не стонала, не жаловалась? – смущаюсь, но все же задаю вопрос.
Некромант смотрит с прищуром, но неожиданно отвечает по сути:
– Точно! Она-то меня и разбудила. Я проснулся и обнаружил, что Люсиль вертится и хнычет во сне. Обнял ее, и мы снова уснули.
– Люсиль жаловалась на боль в татуировке?
– Нет. Говорю же, она даже не проснулась, а что?
– Давай
Проклятийница тут же появляется из своей комнаты. Невозмутимая и строгая, как обычно. С идеально ровными волосами и подкрашенными губами. Хм. Такой густой вишневый тон, должно быть, отлично скрывает следы поцелуев. Ой! Что-то у меня мысли этим утром все не в ту сторону…
– Чистой ауры! – здоровается Мандрейдж глубоким грудным голосом.
– Чистой ауры, Гейл! – отвечаем хором, и я интересуюсь: – Как спалось?
– Просто прекрасно, если бы не эта гадость, – она красноречиво трет запястье.
– Вот! У тебя тоже рука болела? Я думала не выдержу и заору. Просто жуть какая-то. Если бы не Арес, не знаю, что бы делала?
Мое красноречие разбивается о недоумение на лице подруги.
– Да нет, ничего такого… – Гейл явно растеряна. – Немного поныло, но и близко не так, как в самый первый раз.
– Странно… – теряюсь я. – Может, у меня одной такой эффект? Или… Это тоже часть испытания?
– Тогда у тебя еще на одну причину больше, чтобы не ходить во дворец, – выражает общую мысль Гас.
Гейл в это время что-то пишет в блокнотик.
– Жак сейчас придет. Я попросила его узнать по пути, как чувствуют себя другие адепты, которым поставили метку. – Она опускается за стол и берет налитый мной чай. —Ирис, Гас прав, я тоже считаю, что тебе опасно появляться рядом с императором. Светлый в Раадриме это… Это чрезвычайная ситуация, понимаешь? Ты ведь знаешь, что при этом полагается ввести военное положение?
– Ч-чего?! – сиплю я.
– Возможно, сработали какие-то системы оповещения, и уже ищут причастных, – добивает меня Гейл.
– Первый раз о таком слышу. Нам подобное не преподавали. Про существ и существование других планов и миров – сколько угодно рассказывали, но про авельенцев и все, что с ними связано, ничегошеньки!
Обхватив себя руками, принимаюсь в панике метаться из угла в угол. Но, вдруг осознаю самое важное и, остановившись, гляжу поочередно на Гаса и Гейл.
– Но если я не приду на экзамен, как потом докажу, что в моих действиях не было злого умысла, а появление Ареса – чистая случайность?
Понятно, что если все откроется, то за кражу гримуара и запрещенный ритуал, мне все равно придется ответить, но с этим я почти смирилась.
Друзья переглядываются и вздыхают.
– Не
– Безнадежно, – качает головой та.
– А если ее проклясть слегка? Ну там, на забывчивость или что-то такое же?
– Можно попробовать, – лениво морщит нос Гейл, словно припоминая подходящее проклятье.
– Даже не думайте! – предупреждаю друзей я.
Нас прерывают шум и ругательства снаружи. Знакомые такие ругательства. Прямо дежавю какое-то!
– Ой… – растерянно смотрит на дверь Гейл и вдруг, всполошенно пискнув, забавно семенит к двери.
Бежит она на цыпочках, а шире шагать мешает узкое платье. Когда она распахивает створку, от неожиданности орем мы все.
И я. И Гейл. И даже невозмутимый скептик некромант выдает какую-то высокую ноту. Не отстает от нас и гость. Это не кто иной, как Жак Даманн, но почему-то с повернутой на сто восемьдесят градусов головой. Так, что на нас смотрит только его макушка.
– Гейл, Гейл, Гейл… Сделай что-нибудь, а? Я свой зад вижу! – слышим мы, когда коллективный ор умолкает.
– Тебе больно, дружище? – подлетает к нему Гас. – Ты умираешь?
– Не дождешься, бро! – жалобно огрызается артефактор. – Я не позволю издеваться тебе над моим беззащитным телом, гнусный изврат!
Гас и Гейл поспешно втягивают пострадавшего в гостиную и усаживают на диван. При этом его лицо слегка выглядывает над спинкой, как будто Жак балуется, играя с нами в прятки. Кран-тец. От такого зрелища меня слегка мутит.
– А чего тогда орал, раз не помираешь? – запоздало интересуется некромант.
– А вы чего орали, а? Сраный, ты некрос! Тебя обычно никаким умертвием не испугать, а тут как завизжишь будто девчонка! Вот и я за компанию. Мне-то куда страшнее. Только что башка перевернулась задом наперед, и так едва со страху не помер, и тут вдруг сзади этот ор!
– Вообще-то спереди, – поправляет его Гас.
Тихо сползаю по стенке, беззвучно хохоча. До того нелепая ситуация. У Гейл тоже форменная истерика, она даже всхлипывает, едва держась на стуле. Немного отсмеявшись, спрашиваю:
– Гейл? Ну зачем ты его так, а? Как он будет артефакт переноса делать в таком состоянии?
Проклятийница, успокоившаяся так же резко, растерянно запускает пятерню в волосы, и я с легкой завистью отмечаю, что ее прическа от этого совершенно не страдает. Интересно, а можно ли проклинать на что-то полезное? Возможно сделать, к примеру, «проклятие отличной учебы» или «непрерывного карьерного роста»? А что будет, если каждую волосинку проклясть мгновенным выпрямлением? Хмм… Надо подбросить Гейл эту идею.