Призыв мёртвых
Шрифт:
Давайте быстро выиграем эту войну, а? Мне не терпится подумать о мести.
ГЛАВА 33
859-й Божественный цикл, 36-й день от рождения генастро
— Юлий! Цепляйся! — Голос Роберто эхом отразился от стены угрюмого утеса. — Держись! Всеведущий придаст тебе сил.
Юлий Бариас слабел. Его положение было трудным, силы кончались. Роберто, хотя и ободрал пальцы, чувствовал, что держаться может. Оба они, он и Юлий, цеплялись за скалу футах в пятнадцати над землей. Успели взлететь туда, когда на утес накатила волна гнили, или что там это
То, что происходило у подножия тропы, навсегда запечатлелось в памяти Роберто как сущий кошмар. Легионеры рубили наотмашь своих товарищей, ломились вперед прямо по их телам, догоняя уже начавших подъем, хватали их, отрывали от канатов и сбрасывали вниз. Единственным, кто пытался противостоять этому безумию, был Павел Нунан, но его на глазах Роберто сбили с ног собственные легионеры.
А потом волна ударила по ним. Она прошлась по тем, кто оказался в ловушке на земле, и потекла выше и выше по тропе, поглощая мужчин и женщин, сбившихся в тесную кучу при попытке спастись. Однако взметнувшийся язык скверны, слизнув людей, быстро откатился назад — дело не могло преодолеть пропасть между живым и неживым. Волна оказалась неспособна двигаться по голой скале. Внизу воцарилась тишина, звуки доносились лишь сверху, где отчаянно карабкались по камням спасшиеся счастливчики.
Уже потом взобравшиеся на перевал стали кричать прилепившимся к стене утеса товарищам, обещая помощь, но оказать ее было не так-то просто. Длины веревок, имевшихся наверху, не хватало, а спускаться по тропе, чтобы обрезать провешенные канаты, Роберто запретил. Никто не знал, что станет с человеком, оказавшимся там, где побывала волна.
— Я не могу, — в отчаянии выдохнул перепуганный Юлий.
— Можешь! — крикнул ему Роберто. — Еще как можешь! Вспомни, как ты хотел судить меня в присутствии Адвоката? Помнишь? Сорвешься, и никакого тебе суда. Не сдавайся.
Прижавшись щекой к скале, Роберто посмотрел на гласа. Тот тоже глядел на него, не зная, что сказать.
— Теперь это не имеет значения, — промолвил он наконец.
— Имеет. Если ты продержишься. Скоро нам помогут, и мы отсюда выберемся. Хочешь помешать мне и впредь сжигать твою паству? Тогда держись.
Юлий облизнул губы и, что в нынешнем положении могло показаться вовсе неуместным, рассмеялся.
— Ты меня провоцируешь.
— Пытаюсь. Гнев придает силы и решимость.
— Я был не прав в отношении тебя, — признал Юлий.
— Сомневаюсь, Юлий. Моя позиция не изменилась. Твоя тоже. — Роберто согнул и разогнул онемевший палец руки. Переместить усталые ноги, которые вонзались носками в крохотную пыльную трещину, он не решался, так недолго было и лишиться опоры. — Но сейчас нам нужно, чтобы как можно больше людей выжило. Включая тебя и меня. Не становись одним из этих, Юлий, а не то мне придется сжечь и тебя.
По оскверненной, испускавшей едкое зловоние земле шагали мертвецы. Со всех сторон слетались мухи. Мертвые уроженцы Конкорда и Царда собирались вместе. Роберто заметил у многих гнойные нарывы,
Черная волна дела схлынула, и вполне возможно, что место, где она прошла, само по себе уже не таило смертельной угрозы, но оказаться внизу означало теперь встретиться с мертвецами, каждый из которых имел меч и щит. В отличие от черной волны они могли передвигаться по голому камню и, кажется, строились у подножия утеса именно с этой целью.
Правда, пока никто из них не попытался вступить на тропу и, цепляясь за веревку, начать подъем. Роберто подумал, что, скорее всего, Гориан не имеет возможности управлять каждым мертвецом в отдельности и отдает простые приказы всему воинству сразу. И едва ли он направит эти тысячи мертвецов наверх, в погоню за не столь уж многочисленными беглецами.
Так или иначе, мертвецы во множестве, не издавая ни единого звука, кроме случайного лязга металла о камень, стояли у подножия утеса. Они ждали. Чего, Роберто не знал. Особенно его беспокоило, как бы среди них не появился живой человек. Мертвые глядели прямо перед собой, глаз никто не поднимал. Живой непременно осмотрел бы утес и увидел на скальной стене беспомощных людей.
И тут зазвучал голос Юлия. Роберто глянул на него, и сердце его упало. Глас, и без того еле державшийся, отклонился от скалы и, уставясь на толпившихся внизу мертвых, что-то говорил. Поначалу Роберто показалось, что он молится, но когда слова зазвучали громче, стало ясно — служитель ордена пытается увещевать мертвецов.
— Сверните со стези зла! — взывал он. — Обретите покой, вернитесь в объятия Бога. Поймите, что это не обновление вашего цикла. Это обман! Внемлите мне, и помолимся вместе за тех, кто следует за вами. Я, слуга Всеведущего, укажу вам истинный путь к Нему. Тот, кто повелевает вами, не Бог, а всего лишь человек. Не повинуйтесь ему. Проявите собственную волю. Остановите его. Я помогу вам! Я спущусь к вам!
— Юлий! Даже не думай об этом.
— Они должны выслушать меня, посол, — сдавленным голосом отозвался Бариас. — Посмотри на них. Они сбиты с пути. Одиноки, даже при том, что стоят толпой. Я не могу спасаться сам, видя погибель стольких людей.
— Юлий, посмотри на меня. Пожалуйста!
Глас повернул голову. Глаза его пылали, грудь высоко вздымалась, а выражение лица свидетельствовало о глубочайшей убежденности в своей правоте.
— Никто не спасет тех, кто не пытается спасти ближних, — заявил Юлий.
— Ты не понимаешь. Они не услышат тебя. Они постараются убить тебя. Сделать тебя одним из них.
— Я должен попытаться.
— Прибереги слова для тех, кто может слышать тебя.
— Они услышат меня! — крикнул Юлий. Он отпустил руки.
— Нет!
Юлий Бариас легко спрыгнул на землю и ловко перекатился, чтобы не повредить ноги. От ближайшего мертвеца его отделяло не более трех футов. Висевшие выше Роберто, Дахнишев и его лекари кричали, уговаривая гласа бежать к тропе, к их призывам присоединились и находившиеся наверху. Роберто, по-прежнему вжимаясь в скалу, следил за тем, как развернутся события.
На первых порах мертвые не заметили Юлия, да и его внимание привлекло нечто другое. Взор его обратился вдаль, налево. Между тем воинство Гориана пришло в движение, направляясь вниз, к дороге. Мертвецы шагали под приникшим к скале Роберто, маршируя в ужасающем порядке. Их уход давал Юлию некий шанс на спасение.