Призыв мёртвых
Шрифт:
— Нам надо было прорываться и уходить. Тогда бы спаслось больше людей.
— Я не стану обсуждать с тобой вопросы командования.
— Конечно, эти вопросы ты предпочитаешь обсуждать с еретиком Дел Аглиосом — Легионер указал через плечо. — А от нас ты ожидаешь, что мы умрем за него.
Нунан схватил легионера за горло. Тот, никак такого не ожидавший, вырвался и закашлялся. Телохранители Нунана выхватили мечи, кавалеристы напряглись в седлах.
— Мы все готовы умереть ради спасения сына Адвоката, и сейчас ты заткнешься. Может быть, ты в отчаянии, но если я услышу от тебя еще
Легионер плюнул на землю у ног Нунана. Нунан не отвел взгляда.
— Теперь у тебя не будет оружия для того, чтобы сражаться. И как у гражданского лица — никаких прав. Гражданские лица наверх не идут. — Он отпихнул от себя разжалованного легионера. — Ну, есть еще желающие выйти в досрочную отставку?
Толпа вроде бы поостыла, но тут позади послышались шаги и на плечо генерала легла рука.
— Можно мне? — спросил Роберто.
Нунан кивнул. Роберто шагнул вперед. Лицо его было пепельным, глаза покраснели, но доспехи оставались безукоризненно отполированными, плащ лежал идеальными складками, на поясе висел гладиус. Он прошел вдоль строя, заглядывая каждому солдату в глаза, словно провоцируя на высказывания.
— Есть тут те, на кого кто-нибудь из вас может указать и заявить, что ради них вы не готовы отдать свою жизнь? Есть ли среди вас тот, кто действительно считает, что он должен совершить подъем вместо тех, кого уже выбрали? Вы знаете, что нет. Однако вы позволяете вашему низменному страху овладеть вами. Вы, солдаты Конкорда!
Вы чувствуете себя обреченными, но это не так. У вас есть шанс. Когда наступит рассвет, генерал Келл и ее всадники попытаются прорвать ряды цардитов и открыть брешь для отхода. Да, это будет трудно, потребуется не только смелость, но и удача, но дело не безнадежное. Но сказать вам, чем буду заниматься я, пока вы будете сковывать силы Царда? Я убью родного брата и отрублю ему руки и ноги!
Роберто остановился, и Нунан увидел, что он старается взять себя в руки, чтобы не сломаться. Воцарилась тяжкая тишина. Дел Аглиос продолжил:
— Я сделаю это потому, что у него нет шансов на спасение и нельзя допустить, чтобы он стал одним из ходячих мертвецов. А шансов у него нет оттого, что, когда разразилась буря и мертвые пошли в атаку, он поскакал навстречу врагу, прикрывая вас. Вы, может быть, и уцелеете, а Адранис Дел Аглиос умрет!
Если кто-то еще чего-то не понял и хочет потолковать со мной о справедливости, шансах и о выборе, пусть приходит. Я буду рядом со своим братом.
Роберто повернулся и зашагал обратно сквозь линию кавалерии. Нунан обвел взглядом строй солдат, теперь все смотрели себе под ноги. Он прокашлялся, но, когда заговорил, голос его звучал хрипло.
— Всем разойтись по своим постам!
Гориан проснулся в тишине. Он чувствовал себя отдохнувшим и готовым к действию. Единственное, о чем он сожалел, — он не может начать прямо сейчас, ночью, но даже для него существовал предел возможного. Для Кессиана
У противоположной стены спал мальчик. Гориан встал и опустил ноги на холодный каменный пол. Огонь в камине давно потух, и в комнате было прохладно. Он подошел к Кессиану и сел на его кровать.
— Сегодня начало всего того, о чем я мечтал, с тех пор как выяснил, что ты жив, — сказал он, погладив мальчика по голове. — Сегодня люди увидят, что все сделанное до сих пор было лишь предварительной пробой сил. Я готов. И ты готов поддержать меня. Пришло время пробуждаться, твоя судьба ждет тебя.
Гориан коснулся жизненной карты Кессиана, подключился к ней и мягко подпитал энергией. Кессиан открыл глаза. Он не отпрянул, как часто делал прежде, когда, просыпаясь, видел отца так близко. Гориан улыбнулся.
— Прекрасное утро.
— Еще темно, — зевнул Кессиан.
— Да. До рассвета еще три часа, но у нас много дел. Вставай. Нам нужно поесть.
— Да, отец.
Кессиан рывком сел в постели, потер глаза руками и нахмурился. Он направил свое сознание в крепость. Гориан видел, как энергетические нити зондируют здание, чтобы выяснить причину растерянности.
— Там так тихо…
— Да.
— Не в смысле, что не шумно. Совсем тихо. Где все?
— Свободны от всех тревог и волнений и дожидаются нового будущего, — ответил Гориан — Пойдем. Одевайся, и я покажу тебе.
В глаза Кессиана вернулось понимание, но вместе с ним и легкий налет страха. Он встал с кровати, надел поношенную, но вполне добротную тогу с красной каймой Восхождения и завязал ремешки сандалий. Гориан протянул руку, и Кессиан принял ее.
— Не бойся. Все так, как должно быть. Ты это знаешь.
Мальчик кивнул. Гориан сжал его руку, чтобы придать храбрости и приободрить, и открыл дверь. Они провели ночь на цокольном этаже, в помещении, которое выходило непосредственно на крытый двор, превращенный в казармы, где обычно, завернувшись в плащи, спали на соломе свободные от дежурств цардиты.
Кессиан придвинулся ближе к отцу.
— Ты чувствуешь их, правда? — спросил Гориан.
— Они все мертвые.
— Они ждут меня, — ответил Гориан, глядя на них, как генерал на ожидавшую его армию — И я скоро разбужу их.
— А почему они умерли? — с дрожью в голосе спросил Кессиан.
— Потому что так они смогут лучше служить мне. Разногласия никогда не приводят к скорой победе. Идем со мной.
Гориан повел его по периметру внутреннего двора, а потом по короткому коридору к двери комнаты, где их встретили два человека.
— Предводители Рунок и Тидиол, надеюсь, вы хорошо спали.
— Очень мирно, — ответил Тидиол.
— А принц?
— Он ждет тебя внутри.
Тидиол распахнул дверь, и Гориан завел Кессиана внутрь. Они находились в покоях коменданта крепости, просторных, но отличавшихся суровой воинской простотой. В прихожей спали двое гор-каркулас: они даже дышали во сне в унисон. Гориан только-только начинал постигать, сколь удивительно это сообщество. Впрочем, с их силой и возможностями он уже познакомился очень хорошо.