Про что щебетала ласточка Проба "Б"

Шпильгаген Ф

– - Соскочилъ съ экипажа, повторилъ Вольнофъ.-- очень хорошо! очень `a propos, потому-что вслдъ за этимъ послдовало паденіе! не правда ли?

– - Оно, должно быть, произошло въ ту же самую минуту.

– - Положимъ, минуты дв спустя, иначе и врный Калибанъ долженъ бы былъ раздлить ту же участь. Вы уже описывали мн намедни вечеромъ это паденіе со всми подробностями, какія только вы могли запомнить; удивительно какъ далеко простирается наблюдательность художника, до самаго предверія, чуть не за порогъ смерти! А какъ долго длилась эта страшная минута, когда вы были такъ близко къ погибели?

– - Трудно сказать положительно; безпамятство овладло мною безъ борьбы, даже безъ перехода, быстро, незамтно, въ род того какъ опускается вко на глазъ. Точно такъ же и очнулся

я безъ всякаго перехода, лежа лицомъ вверхъ, глядя на мсяцъ и наблюдая какъ находившіяся подъ нимъ желтокоричневыя облака длались все тоньше да тоньше -- словно мн ровно нечего было больше длать -- пока наконецъ онъ не выглянулъ во всемъ блеск изъ-за послдняго прозрачнаго покрывала. Въ ту же самую минуту я вполн, и притомъ сразу, созналъ свое положеніе и -- словно кто сказалъ мн это -- зналъ, что скатился приблизительно до половины откоса и лежу на выступ, тогда какъ все что тянулось внизъ но направленію отъ откоса до края болота -- представлялось мн въ такомъ безпорядк, что я ничего не могъ отличить. А потомъ я, должно быть, опять впалъ въ какое-то особенное состояніе. Но это было не безпамятство, а какой-то обманъ чувствъ, галлюцинація. Мн очень явственно представлялся какой-то всадникъ, несшійся по болоту, по направленію къ Нейенгофу, съ такою быстротою какая проявляется только въ видніяхъ. Какъ настоящій призрачный всадникъ, Онъ низко нагнулся надъ длинной тонкой шеей летвшаго во весь опоръ коня; на голов у него была высокая шляпа. Привидніе въ цилиндр, не смшно ли это?

– - Дйствительно, очень смшно! сказалъ Вольнофъ. Онъ опять всталъ и подошелъ къ окошку, чтобы скрыть отъ Готтгольда свое волненіе. Что говорилъ намедни трактирный слуга о превосходныхъ свойствахъ лошади, на который пріхалъ Брандовъ въ ту ночь? и призрачный всадникъ мчался но направленію къ Нейенъгофу? да вдь и Брандовъ прозжалъ его! Странно, на Брандов тоже была въ ту ночь высокая шляпа, и эта высокая шляпа была забрызгана тиной.

Вольнофъ обернулся опять къ Готтгольду.-- Вы считаете невозможнымъ, чтобы какое бы то ни было существо, то есть существо съ плотью и костями, могло пройти по долланскому болоту?

– - Что навело васъ на эту мысль? спросилъ съ удивленіемъ Готтгольдъ.

– - О, мн пришло это на умъ потому только, что Брандовъ везд разсказываетъ, будто-бы одна-изъ везшихъ васъ лошадей какъ-то высвободилась -- и желая спастись черезъ болото, утонула.

– - Въ такомъ случа у васъ самое лучшее доказательство невозможности этого!

– - Конечно! возразилъ Вольнофъ;-- а теперь вамъ непремнно нужно успокоиться; Лаутербахъ и безъ того уже будетъ недоволенъ. Черезъ два часа я опять зайду; до тхъ же поръ, во что бы то ни стало, вамъ надо уснуть.

Вольнофъ привелъ эти два часа въ такомъ волненіи, къ какому этотъ хладнокровный человкъ уже не считалъ себя способнымъ. Онъ поджидалъ рефендарія, который общалъ остановиться въ Прор на обратномъ пути изъ Доллана и сообщить ему результатъ своихъ розысковъ. Господинъ фонъ Паленъ двумя часами раньше его выхалъ изъ Б. и вроятно уже усплъ исполнить сдланное ему порученіе. Дйствительно, онъ вскор пріхалъ, но безъ жандарма, прикомандированнаго къ нему его начальникомъ для того чтобы придать боле торжественности длу.

– - Диковинное слдствіе! сказалъ господинъ фонъ Паленъ.-- Вы знаете, что я пріхалъ собственно затмъ чтобы составить протоколъ о Генрих Шеел, который везъ этихъ господъ; покрайней мр въ этомъ именно состояла моя главная задача,-- какъ вдругъ... представьте себ!

– - Этотъ человкъ скрылся, сказалъ Вольнофъ.

– - Откуда вы это узнали?

– - Это мое собственное предположеніе. Продолжайте, пожалуйста, вашъ разсказъ.

– - Дйствительно скрылся, продолжалъ фонъ Паленъ.-- Не больше какъ за полчаса до нашего прізда онъ былъ еще въ помсть; это говорятъ вс, между прочимъ и господинъ Брандовъ, который не задолго до этого возвратился домой. Онъ скрылся, пропалъ безъ всти; господинъ Брандовъ былъ такъ любезнъ, что разослалъ своихъ людей во всевозможныхъ направленіяхъ, чтобы сыскать его, что и было бы сдлано -- это говоритъ самъ господинъ Брандовъ -- еслибы...

– - Еслибы этотъ человкъ былъ не противъ того, чтобъ его сыскали.

– - Совершенно врно. Подумайте только, что это за глупый малый! въ конц концовъ вдь за нимъ нтъ никакой

другой вины, кром той что, жаля каретныхъ лошадей, онъ самовольно взялъ для этой поздки самыхъ скверныхъ клячь, какія только случились у него подъ руками въ числ многихъ другихъ превосходныхъ лошадей! Отъ этого-то по мннію Брандова и произошла вся бда. Конечно, если этотъ человкъ дйствительно находится въ бгахъ,-- я оставилъ тамъ на всякій случай Рютеръбуша, который схватитъ его за воротъ, если онъ паче чаянія, покажется,-- тогда, говорю, конечно, это дло принимаетъ совсмъ другой видъ. Вдь этотъ малый какъ бы умышленно поддерживаетъ мнніе, что онъ, Богъ знаетъ какимъ образомъ, нашелъ деньги или даже вынулъ ихъ у ассесора изъ кармана, во время его обморока,-- и теперь, сознавая свою вину и завидя насъ -- а вдь съ пустоши-то далеко можно видть -- далъ тягу. Брандовъ былъ чрезвычайно смущенъ; онъ говорилъ, что скоре счелъ бы способнымъ къ подобному преступленію кого угодно, только не человка который пользовался большимъ уваженіемъ еще при его отц и всегда врно и честно служилъ ему,-- но все же согласился съ тмъ, что внезапное исчезновеніе этого человка дйствительно подозрительно; что, наконецъ, все возможно; во всякомъ случа, нельзя отвергать возможности, что бднякъ не устоялъ противъ тяжелаго искушенія сдлаться сразу богатымъ человкомъ.

– - Злаго человка всегда тянетъ ко злу, хотя бы даже онъ и не былъ бденъ, сказалъ Вольнофъ.

– - Такъ вы думаете, что онъ укралъ? пылко спросилъ рефендарій.

– - Я тутъ лицо совершенно постороннее и не могу имть своего мннія, уклончиво возразилъ Вольнофъ, тогда какъ въ его темныхъ глазахъ сверкнула молнія, говорившая повидимому, что все же это мнніе у него есть -- и притомъ очень ршительное.

XXIV.

Готтгольдъ, лишь только его состояніе позволило ему, переселился изъ Проры въ Зюнденъ, хотя Оттилія и утверждала, что воздухъ въ Прор несравненно лучше для выздоровливающаго и что онъ можетъ такъ же хорошо написать здсь общанную картину, какъ и тамъ. Она даже готова была объявить, что въ случа, если другъ только для этого подкидаетъ ихъ, то она на-отрзъ отказывается отъ подарка; но ея мужъ еще разъ разошелся съ нею во мнніяхъ.-- Не слдуетъ удерживать того, кто хочетъ хать, сказалъ онъ, если не желаешь взять на себя отвтственности за т послдствія, какія могутъ выйти, въ случа если онъ останется. А этого въ настоящемъ случа мн вовсе не хочется. Я сердечно люблю этого молодаго человка, какъ онъ того заслуживаетъ, и отъ души желаю ему всего того счастья, какого онъ стоитъ,-- только я не совсмъ понимаю, какимъ образомъ можетъ онъ достигнуть его этимъ путемъ. Не думай, чтобы я имлъ при этомъ въ виду свои собственныя воззрнія на бракъ; я уже готовъ на всякія уступки, лишь бы помочь Готтгольду. Но все же это не то. Единственное средство устранить препятствія такъ плохо, что, сколько я его знаю, онъ содрогнется при одной мысли употребить его, если только до этого дойдетъ. Пока до этого еще не дошло.

– - Я не стану ломать голову надъ этой загадкой, вскричала Оттилія,-- я сдлаю только одинъ вопросъ, пожалуйста отвчай мн на него прямо безъ утайки: знаетъ ли Готтгольдъ про это средство?

– - Я ничего не говорилъ ему на этотъ счетъ, но можетъ быть онъ, со свойственной ему проницательностью, самъ открылъ его.

Какъ ни загадочно было это объясненіе для Оттиліи, въ одномъ она не могла сомнваться -- что Готтгольдъ дйствительно хочетъ хать и что даже убжденія ея супруга едва ли въ состояніи удержать его.

Готтгольдъ ухалъ съ поспшностію человка, который воображаетъ, что надъ нимъ тяготютъ чары, и хочетъ во что бы то ни стало освободиться отъ нихъ. Да и дйствительно, начиная съ той минуты какъ онъ ступилъ на родной островъ и прозжалъ по роднымъ полямъ въ обществ товарища своей молодости, не узнавая его, онъ какъ будто бы попалъ въ заколдованный кругъ. Добрый Іохенъ Пребровъ! вотъ ужь онъ-то всего мене напоминалъ собою встника боговъ, а между тмъ -- съ него именно начался рядъ чудесъ этихъ послднихъ дней, то дарившихъ его видніемъ божественно-прекраснаго лица, то представлявшихъ ему гнусную адскую образину,-- то поившихъ его нектаромъ и амврозіей, то осыпавшихъ пепломъ сухой, пылающій языкъ его.