Пробел
Шрифт:
Когда хлопнула входная дверь, я уже сидела на кухне, готовясь к решающему разговору. Парень вошел и, как обычно, стал молча выкладывать на стол из пакета еду.
– Привет, – это слово я произносила чаще других. Обычно на нем все и заканчивалось.
– Проваливай, – классический его ответ.
– За тобой следят, – заявила я уверенно.
– Знаю. Проваливай.
– Я вскрыла твою тумбочку. И, похоже, ты меня там уже ждал, – улыбнулась виновато.
– Проваливай.
– Ну, знаешь, любопытство – не порок! А я очень
– Как твоя нога? – он впервые взглянул на меня.
– Спасибо, лучше!
– Тогда проваливай, – он уже взял себе один из контейнеров и принялся поглощать еду.
– Послушай, Макс! Я не знаю, чем ты занимаешься, но возможно, я смогу быть тебе полезной. Если тебе нужно скрыться от кого-то, что-то достать или… я не знаю! Ты скажи, у меня много друзей…
Парень задумался, а потом все же ответил:
– Вообще-то я ищу одного человека…
– Давай имя, фамилию, фотку, я найду тебе его. Всю городскую шушеру подключу! – я обрадовалась тому, что достигла такого серьезного прогресса в его откровенности.
Максим окатил меня оценивающе-задумчивым взглядом, а потом отрицательно покачал головой.
– Вряд ли. Он умер двенадцать лет назад.
Как раз двенадцать лет назад я и потеряла своего папу. И, как потом выяснилось, в тот же день произошла целая череда аналогичных убийств. Одиннадцать жертв, а убийцу так и не поймали. Потому что единственным свидетелем оказалась я – восьмилетняя девочка. Но вслух переспросила:
– Ты ищешь человека, который умер двенадцать лет назад? Очень интересное занятие! Могу провести экскурсию по местным кладбищам. Недорого, – я подмигнула.
– Я неправильно выразился. Он без вести пропал. Я не знаю, жив он или нет, – проведя какой-то внутренний диалог, Макс махнул рукой. – Да, это была плохая идея. Ты или твои друзья в ту пору еще были совсем детьми, вряд ли вы можете что-то узнать.
Я праведно возмутилась:
– А самому-то тебе, дядечка, сколько лет? Тридцатник? – парень не выглядел на тридцать, но художественное преувеличение всегда добавляет зрелищности.
Но «дядечка» ответил предсказуемое:
– Проваливай.
На этом наш дружелюбный треп и закончился. Я поняла, что теперь все-таки придется уйти. Но это подождет до следующего утра, так я ему и пообещала.
Ночью я никак не могла уснуть, и когда из спальни Максима донесся тихий голос, напрягла весь свой слух. Говорит по телефону, чего до сих пор в моем присутствии ни разу не делал. В ночной тишине какие-то слова все же можно было разобрать:
– Да… Я знаю… еще время… Интуиция, понимаешь, Серёга, интуиция! – увлекшись, он стал говорить чуть громче. – За мной следят… Нет! Человек! Хочешь верь, хочешь нет, но это ли не доказательство, что тут что-то есть? Никаких фотографий, даже у матери в квартире… – он снова заговорил тише, так, что я теперь не могла разобрать ни слова.
Утром, когда хозяина не было, я решила наконец-то
Я приютил свою машину на стоянке, заплатив за неделю вперед. В этом месте было много и вампиров, и охотников – их запах ощущался повсюду. В каждом крупном городе теперь был шериф. Именно он-то мне и нужен, если верить рассказам Геры. Если кто и может разрешить мне жить дальше, то только он. Главное – проложить путь до этого самого шерифа, потому что на данный момент я просто несанкционированный вампир, и каждый, кто не побрезгует, имеет полное право прибить меня на месте.
Я сам направился на запах. В этой компании были и вампиры, и один охотник. Я не мог знать заранее, с кем легче договориться, поэтому пошел ва-банк, надеясь получить поддержку хотя бы от одной из сторон. Прошло уже несколько лет с нашей злополучной встречи с юным охотником в лесу. И с тех пор я ни разу не ощущал такого волнения, страха… риска, предвкушения.
Они уже рассматривали меня и переглядывались между собой.
– Приветствую! – я не знал новых традиций, но считал, что такое начало подходит для любого сообщества.
– И тебе привет, – весело отозвался один из вампиров. – Ты кто такой?
– Меня зовут Кай, – я старался не поддаваться панике. – Я…
– Покажи разрешение, – перебил охотник. Разрешение – это, видимо, вроде паспорта в новой Империи, вместо старых татуировок. Вот так задокументированность поглотила и мир бессмертных. Такую Империю они строят? Раньше было достаточно назвать свою Тысячу и, если тебя не застукали над остывающим трупом, иди себе, гуляй.
– У меня его нет, – это был критический момент.
Охотник прищурился, а один из вампиров переспросил:
– Несанкционированный? – остальные удивленно переглянулись.
– Да, – я понимал, что врать в данном случае бессмысленно.
Они приблизились и встали передо мной полукругом.
– Из какой Тысячи был твой Мастер? – спросил другой.
Скажи я «Волки» – и моментально улучшил бы отношение к себе. Но эту информацию они проверят очень быстро. А про остальные Тысячи я знал слишком мало.
– Змеи.
Вампиры брезгливо скривились, а один даже сплюнул себе под ноги. Невероятное зрелище – эта ваша новая Империя, где все равны! Сразу видно – никакой дискриминации. Змея на исконной территории Волков, к черту равноправие. Только охотник стоял точно так же, хмуро уставившись на меня.