Пробелы в памяти
Шрифт:
За дверью слышится тихий шорох, но мужчина продолжает расслабленно сидеть в кресле. Он так же погружен в себя, когда в гостиной появляется высокая фигура, облаченная в черную мантию. Лишь взмахом руки он предлагает гостю присесть, а сам продолжает разглядывать руны.
— У меня нет времени ждать, когда ты соизволишь оторваться от увлекательного изучения книги, — раздраженно говорит Снейп, но в кресло опускается.
— Да, конечно, — легко произносит Сириус, откладывая книгу.
— Что именно тебе нужно, Блэк? — сквозь зубы спрашивает Снейп.
— Я хочу, чтобы ты помог
— Я могу хоть сейчас поставить этот диагноз, — фыркает Снейп, но Сириус успевает заметить, что уголки его губ дрогнули.
— Можешь начинать! — глядя зельевару в глаза, разрешает Сириус.
Снейп поднимается на ноги и подходит немного ближе. Взмахивая волшебной палочкой, он одними губами произносит:
— Легилименс.
Сириус чувствует, как в кто-то проникает ему в голову, и рефлекторно защищается, потому что не может позволить кому-то копаться в своей голове. Мужчина трясет головой, пытаясь убедить инстинкты в том, что он не против.
— Какого гиппогрифа? — шипит Снейп, тряся головой. Слишком сильным оказался отпор.
— Привычка, — поясняет Сириус. — Что? Не смотри на меня так, словно я что-то неизвестное науке, — заметив взгляд зельевара, фыркает он. — Я все же наследник благородного рода. Окклюменции меня учили с детства, — презрительно прибавляет он.
— Расслабься, Блэк, мне твои воспоминания не нужны, — кривит губы Снейп.
Сириус кивает и старается расслабиться, когда Снейп второй раз произносит заклинание
Комментарий к 1. Сириус Блэк. 1995 год
Хм… Я пока даже боюсь это перечитывать!
========== 2. Барти Крауч-младший. 1978 год ==========
Ночная темнота неохотно уступала свои владения утренним лучам солнца. Один особо смелый луч ловко пробрался в щель между шторами в комнату, в которой царил полумрак. Лучик медленно двинулся к большой кровати, на которой мирно спал юноша. Когда наглый луч добрался до его лица, он недовольно поморщился, натянув на голову тонкое одеяло. Но потревоженный солнечным светом, он уже не мог вновь уснуть. Плохая привычка просыпаться от любого внешнего раздражителя. Вздохнув, он открыл глаза и скинул с себя одеяло. Увидев рядом с собой пустующую половину, он только тихо фыркнул.
Неохотно поднявшись на ноги, он широко зевнул и взлохматил соломенные волосы. Осматривая комнату в поисках разбросанной вчера одежды, он заметил ее аккуратно сложенной на стуле в изножье кровати. Странно, что он еще не привык к этому, ведь это далеко не первый раз. Не сумев подавить улыбки, он быстро оделся и покинул комнату.
Юношу зовут Барти Крауч, и ему это совершенно не нравилось. Его отец, Барти Крауч-старший, довольно часто твердит, что он не достоит этого имени. От этого человека и скупой похвалы не дождешься. В том году, когда прилетела сова с результатами С.О.В., он услышал от отца лишь: «неплохо, но мог бы и лучше», когда он объявил о том, что сдал двенадцать экзаменов на «Превосходно». Куда лучше? Он не может разорваться и изучать те предметы, что
С кухни доносился мелодичный голос, напевающий какой-то незнакомый ему мотив. А от аппетитного запаха блинов, его живот громко заурчал, требуя еды. И Барти поспешил на кухню, зная, что завтрак уже готов.
— Доброе утро! — произнес он, войдя на кухню.
Девушка, стоявшая у обеденного стола, обернулась и улыбнулась ему.
— Я думала, что ты собираешься спать весь день, — произнесла она, вновь возвращая внимание банке с вареньем.
— Почему ты всегда просыпаешься раньше меня? — с напускным недовольством, спросил Барти, подходя к ней.
— Кто-то же должен готовить завтрак. Здесь все надо делать самому, а не рассчитывать на работу домовиков, — фыркнула девушка.
— Это их работа, выполнять приказы хозяев, — пожал плечами Барти, забирая у нее из рук банку. — Если перестать им приказывать, они решат, что плохо работают, раз им не доверяют. А свобода для них самое ужасное наказание.
— Я не хочу с тобой спорить. Все равно тебе не понять, — вздохнула девушка. — Совы из Хогвартса уже прилетали. Тебе тоже принесли письмо, — кивнув на два конверта, лежащих на столе, прибавила она.
— А я думал придется тащиться домой, ради этого письма, — открыв банку, хмыкнул Барти. — А когда возвращаются твои родители.
— Завтра, — чуть помедлив, ответила девушка. — Может, ты все же попробуешь помириться с отцом? — тихо спросила она.
— Я перед ним ни в чем не виноват. Это он вечно чем-то недоволен. Зачем срываться на мне, если у него неудачи на работе? — Юноша раздраженно пнул стул.
— Я попробую поговорить с родителями…
— Не стоит, — перебил Барти. — Я найду, где прожить оставшиеся пару недель. Тем более я прекрасно помню, как я сильно «понравился» твоему отцу. — Он не смог подавить смеха при последних словах.
Девушка только покачала головой и села за стол. Барти сел напротив нее и первым потянулся за такими вкусными на вид блинчиками. На вкус они, конечно же, были не менее вкусными. Он прекрасно знал, что его девушка хорошо готовит. И ему это безумно нравилось.
На самом деле ему нравилось в ней абсолютно все. Начиная от красивого и звучного имени — Мелоди, и заканчивая ее невероятно мягким характером. Она никогда не спорила с ним, не пыталась узнать того, о чем он не хочет говорить. А еще она любила его. Он точно знает, что нужен ей, а она слишком нужна ему. Она одна из тех немногих людей, которые его ценят и поддерживают.
— Сходим сегодня вместе в Косой переулок? — как-то нерешительно предложила Мелоди, убирая со стола грязную посуду.
— А ты рассчитывала избавиться от меня? — поднял брови Барти, и тут же пожалел об этих словах, заметив промелькнувшую в синих глазах обиду. Пожалуй, ее единственным минусом было то, что она все слова принимает слишком близко к сердцу. — Мелоди, я же пошутил, — обнимая ее, произнес Барти. — Не стоит все понимать так буквально.
— Угу, — уткнувшись лицом ему в грудь, кивнула Мелоди.