Пробелы в памяти
Шрифт:
— НЕТ! — в один голос воскликнули Гермиона и Гарри, а Гермиона спросила:
— Сириус, ты видел «Ежедневный пророк»?
— А, это, — ухмыльнулся Сириус, — они все время гадают, где я, и все невпопад.
— Да, но на этот раз, может быть, угадали, — возразил Гарри. — Малфой в поезде как-то странно выразился и, похоже, догадался, что это ты. И его отец был на станции — знаешь, Люциус Малфой. Так что ты тут лучше не появляйся. Если Малфой опять тебя узнает…
— Ладно, ладно, понял, — сказал Сириус. — Я просто думал, вам захочется повидаться…
— Да, только не хочется, чтобы тебя опять
— И почему меня все недооценивают, — с ноткой обиды сказал Сириус. — Ладно, если что, зеркало всегда при мне. И я все слышу с первого раза, просто могу не сразу ответить.
— Сириус… — начал было Гарри.
— Удачи с девушкой, олененок, — подмигнул Сириус. — Всем до связи! — прибавил он. — Отбой!
Увидев в зеркале свое отражение, Сириус положил его обратно на пол.
— Привет, малышка! Опять Римус дров наломал? — обернулся к дверям Сириус.
— Как ты узнал, что я здесь? — удивленно спросила Тонкс.
— По запаху, — пожал плечами Сириус. — У меня еще и слух острый, а ты топаешь, как слон.
— Ну, спасибо, дядя, — буркнула Тонкс. — Для тебя есть задание.
— И какое же? — насторожился Сириус.
— Тебе нужно показаться на другом конце острова, чтобы отвлечь…
— А ты, значит, присмотришь за мной? — выгнул бровь Сириус.
— Дядя, я никому не скажу, что нас не было весь день, — хитро улыбнулась Тонкс.
— И что ты хочешь в оплату? — наклонил голову Сириус. — Свидание с Лунатиком?
— А ты сможешь его устроить? — тут же насторожилась Тонкс.
— Я все могу, племянница, — улыбнулся Сириус. — Жду завтра утром. Надо вспомнить чары миража.
— До завтра, дядюшка!
Комментарий к 11. Сириус Блэк. 1995 год
* с латыни дословно переводится как - свободный от раны, свободный от боли
Всех с Рождеством! Веселого, может даже немного безумного, настроения. Не бойтесь быть странными!
========== 12. Мелоди Уайт. 1979 год ==========
За окном кружились белые снежинки, медленно падая на землю. По краям стекла льдом мороз нарисовал необычные узоры. Мелоди медленно обводила эти узоры пальцами с другой стороны стекла. Солнце только недавно начало медленно просыпаться, а она уже давно проснулась.
Прошло только три дня после того, как они с Сириусом вновь вернулись в его дом. И за эти три дня она не успела заметить в поведении Сириуса ничего необычного. Точнее, в его поведении не было даже намека на то, что он относится к ней не как к другу. Но, может, она ищет не то, что нужно. Он ведь со всеми девушками общается одинаково, со всеми флиртует и заигрывает. Будь это его очередная девушка на одну ночь, или просто знакомая, или Лили. С Мелоди он только маску не носит. Может, это что-нибудь значит? Или она просто пытается найти то, чего нет, что более вероятно.
Вздохнув, Мелоди отошла от окна. Надо принять душ и идти готовить завтрак, потому что скоро должен проснуться Сириус. Помниться, Джеймс убеждал ее в том, что Сириус спит всегда до обеда, если его не будить. Но что-то она не заметила, чтобы Сириус хоть раз за все то время, что она с ним живет, проснулся позже десяти утра. Вероятно, Джеймс просто шутил, как и всегда.
Мелоди
Выключив воду, девушка выжала волосы. Встав напротив зеркала, она невольно нахмурилась. Обычно она не особо рассматривает себя, просто заглядывает в зеркало мельком, чтобы убедиться, что выглядит более менее прилично. А сейчас она, кажется, впервые смогла как следует рассмотреть себя после Рождества.
На правой щеке шрам, который тянется от уха к уголку губ. Глаза красные, а взгляд какой-то несчастной, уставшей старухи. Совершенно точно не ее взгляд! Чей-то чужой! И глаза уже не насыщенного синего цвета, а какие-то прозрачно-голубые. Того и гляди будут такие же, как у Олливандера. Даже хуже! Губы искусанные, кожа совершенно белая, как у покойницы, и скулы выпирают, как и все остальные кости.
— И что я с собой сделала? — с ужасом в голосе спросила она у зеркала.
Разумеется, зеркало ничего не ответило. Но Мелоди и не нуждалась в ответе. Быстро умывшись и почистив зубы, она накинула халат, который ей первый день ее появления в этом доме выдал Сириус. Кинув еще один недовольный взгляд на свое отражение, она покинула ванную и направилась на кухню. Как снова стать собой, она не знала. Да и не больно то хотелось. Но и осознавать, что она медленно превращается в какую-то тощую замарашку с взглядом старушки, когда ей еще и восемнадцати нет, Мелоди совершенно не хотела. Красавицей она себя никогда не считала, но и уродиной не была. Она относила себя к чему-то среднему. А что теперь…
— А что я могу с этим сделать? — тихо спросила Мелоди, разбивая яйца. — Быть собой я уже не смогу. Не получится.
Она прекрасно понимала, что изменения неизбежны. Человек меняется на протяжении всей своей жизни. Становится сильнее, или слабее, если не справляется с испытаниями, которые встречает на своей пути. Выходит, она слабая, раз не может справиться с этим испытанием. Раз не может справиться с тем, что Барти так с ней поступил. Пусть он и попросил Сириуса ее защитить, он ведь не остался сам рядом с ней. Добровольно от нее отказался, а она тут льет слезы, потому что он предпочел ей общество Пожирателей. Она оказалась недостойна столь благородного и чистокровного рыцаря!
Мелоди вовремя затушила огонь, еще бы чуть-чуть и она бы сожгла бекон. Что ж, раз она не достойна Барти, раз она хуже Пожирателей, то пусть. Неужели из-за этого нужно лить слезы? Девушка тяжело выдохнула. Надо прекращать упиваться жалостью к себе. У других жизнь намного хуже, чем у нее, а она тут сырость разводит. Надо собраться с силами, гордо расправить плечи и продолжать идти вперед. Тем более, у нее еще остался друг, на которого можно положиться, который готов помочь, который поддержит, если она оступиться.