Проблема для неудачника
Шрифт:
– Мог бы ограничиться звонком, или послать почтового голубя.
– Как я мог бросить любимую дочь в такой трудной жизненной ситуации.
– сказал отец и растянул губы в улыбке.
Вот только искренности в ней было не больше, чем волос на голове у Вин Дизеля.
– Рад, что ты приняла такое грамотное решение.
– продолжал он.
Африканские аборигены…
Он был в курсе всего!
Я посмотрела в холодные глаза, которые были зеркальным отражением моих собственных и спросила о том, что только пришло в мою
– Ты изначально знал, кто он такой?
Улыбка отца стала еще шире, и он кивнул.
Мне захотелось его ударить. Руки стали нестерпимо горячими, и я с силой сжала ремешок сумки.
– Рад, что ты быстро поняла о том, что этот неудачник тебе не пара.
Я с силой прикусила губу, не задумываясь о том, пойдет ли кровь. Мне нужно было как-то отвлечь свое внимание.
– Он не неудачник.
– сквозь зубы процедила я, произнося каждое слово по отдельности.
– Вижу, что ты до сих пор не до конца меня поняла.
– тон отца резко стал серьезным.
Он схватил меня пальцами за подбородок и развернул к себе, заставив смотреть ему в лицо:
– Еще одна маленькая встреча или короткая ночь, и я перестану оставаться безучастным.
Я дернула головой и отец быстро убрал руку, удовлетворённо кивнув, считая, что мораль была усвоена.
– Я не позволю путаться тебе с кем попало на кануне собственной свадьбы.
Время остановилось. Я, словно в замедленной съемке подняла глаза на мужчину, который довольно усмехнулся.
– Добро пожаловать во взрослую жизнь, доченька.
Вот, пожалуй, сейчас хуже уже точно не станет.
– И кому же из своих партнеров ты решил подпихнуть меня?
– почему-то от происходящего мне стало смешно.
– Узнаю Анин характер.
– всё так же, не отводя глаз, прокомментировал мою едкость отец.
Имя мамы, произнесенное таким пренебрежительным тоном, разозлило меня.
– Как жаль, что внешностью в тебя. Не спишешь всё на измену или ошибку в роддоме.
– Не дерзи.
Ладонь мужчины обожгла мое лицо резкой пощечиной, однако это меня не остановило.
– Не боишься потерять в цене из-за внешних дефектов?
– спросила я, прикладывая собственную руку к горящей щеке.
– До свадьбы заживет.
– прошипел отец.
– И сколько нынче стоит единственная дочь?
– я знала, что могу вновь получить за эти слова, однако не могла больше себя контролировать.
– О каких деньгах речь, милая, когда дело касается твоего счастья?
Я почувствовала, как защипало глаза.
– Думаю, что в течении двух недель тебе стоит вернуться домой. Стоит заняться выбором платья, ресторана и прочей предсвадебной чепухой, которую так любят девушки.
Он отвел взгляд, как бы давая понять, что наш разговор окончен, а я по-прежнему продолжала смотреть на монстра, который, по совместительству, являлся моим отцом, пытаясь осознать услышанное.
Я натянула на лицо самую милую улыбку, на которую
– Рада была повидаться.
После чего потянула за ручку и вышла из машины, в душе делая, чтобы кто-нибудь сейчас решил ее уничтожить.
Желательно, вместе со мной.
Думаю, что на моем лице было всё написано, потому как Ковалевский смотрел на меня с некой опаской.
– Мы можем просто убить человека?
Кажется, Виталик без лишних слов понял, о каком именно человеке идет речь, потому как в его глазах быстро вспыхнула тревога.
– Он звонил?
– Что ты, папочка проявил величайшее благородство и любезно подбросил меня до дома.
Я села на стул, а Ковалевский устроился напротив, внимательно глядя на меня в ожидании дальнейшей истории.
– Он даже великодушно поставил меня в известность о своих далеко идущих планах.
– я усмехнулась.
– Кстати, пользуясь случаем, рада пригласить тебя на свою свадьбу. Я еще не знаю точной даты и жениха, но о неизбежности сего факта уже осведомлена.
Лицо друга исказила ненависть. Виталик выругался.
– Да, эти слова весьма неплохо характеризуют моего папочку.
– Я думал, что такой вариант возможен.
Я кивнула. Когда отец только заявил о том, что я нужна ему для какого-то дела, мысль о замужестве была в топе возможных предложений, однако это не помешало вызвать шок в машине.
– Он дал мне две недели.
– Мы успеем что-нибудь сделать.
Подняв глаза, я попыталась улыбнуться. В этот раз мне действительно очень хотелось ему верить.
Понедельника я боялась не меньше, чем школьники ежегодной вакцинации. Мне было страшно встретиться с Лешей. Я не знала, как он будет себя вести, не понимала, как найти в себе силы и хотя бы посмотреть на него.
Ковалевский, как никто другой, понимая мое состояние, довез меня до “Вечернего Зова”.
– Если что, звони, и я приеду.
– Это лишнее.
– сказала я и усмехнулась.
– Сомневаюсь, что мне понадобится грубая мужская сила.
Внешне я старалась выглядеть спокойной, хотя внутри я сжалась в маленький комочек, состоящий из чистого страха. Хотелось забиться в темный угол и сидеть там до тех пор, пока все проблемы не решаться сами собой.
– Тебе сумку не жалко?
– усмехнулся Ковалевский.
Я не сразу поняла, о чем он говорит. Проследив за его взглядом, я опустила глаза и увидела, что сжимаю ремешок с такой силой, что костяшки пальцев побелели.
– Ладно, - выдохнула я.
– я же не смогу сидеть тут вечно.
Виталик потрепал меня за плечо, видимо пытаясь меня взбодрить, и я потянулась к дверной ручке.
– В крайнем случае, я завещаю тебе всю свою косметику и золотое платье.
Ковалевский приложил руки к груди, как бы восхищаясь моей щедрости. Я улыбнулась другу, еще раз медленно вздохнула и вышла на улицу.