Проблема полковника Багирова
Шрифт:
— Не будет проблем, — уверенно произносит Тарик.
Мне бы его уверенность…
— Тарик, ты оставишь Юрку одного? Я буду сходить с ума от беспокойства, — загораживая проход, пробую его уговорить вернуться назад. И дело не в том, что я хочу остаться с Мироном наедине, я действительно была спокойнее, зная, что Тарик присмотрит за моим братом. Возможно, подозрения Мирона прочно засели во мне, я боялась, что с Юркой что-нибудь случится.
— Я буду звонить каждый час и узнавать, как чувствует себя твой брат, — он говорит тихо, но у меня по спине холодок проходит от страха,
— Мне было спокойнее, когда ты оставался рядом с ним, — негромко. Мне показалось, Север зло скривил губы, когда я вылетела и спросила про брата, поэтому эту тему при нем лишний раз не стоит поднимать.
— Аврора, я не могу повлиять на его выздоровление. Как только появятся новости, мне тут же позвонят, — Тарик был серьезно настроен остаться, и никакие мои уговоры не переубедят его. — Мне нельзя находиться на солнце, — проходит в дом, оттесняя меня в сторону.
Солнце только начало подниматься. Да, жарковато, но Тарик, вообще-то, стоял в тени. Тяжело вздохнув, последовала за ним. Теперь еще присматривай за ним!
Север заваривал кофе на кухне. Он даже не обернулся, когда мы проходили.
Тарик прошелся по всем комнатам, он вел себя как хозяин. Он и был хозяином, но его поведение напрягало. Заметив, что не все спальни убраны, он недовольно потоптался на пороге комнаты Севера, но не решился ее занять.
— Я лягу на диване в гостиной, — не скрывая своего недовольства. Я вчера до поздней ночи приводила в порядок две комнаты, но ему об этом говорить не стала. Мне не понравилось, что он весь день будет тут лежать, лучше пусть скроется в спальне. Я готова ее прямо сейчас привести в порядок.
— Какую спальню ты хочешь занять? Я быстро приберусь, сможешь лечь там.
Никаких слов благодарности, он сухо информирует о выборе комнаты. Тарик из тех мужчин, которые уверены, что все обязанности по дому должна выполнять женщина, и благодарить ее за это не нужно. Она — женщина, значит, обязана. Этому принципу придерживались мужчины в лагере, там мне нужно было выжить, поэтому я неукоснительно выполняла всю работу по дому. Такой подход к женщине злит, но, прикусив язык, я молча иду убирать спальню в благодарность за то, что он помогает мне спасти брата.
— В доме дяди у тебя были слуги, которые готовили и приносили тебе еду в постель, может, и задницу подтирали, — я не слышала, как подошел Мирон, вздрогнула, когда он заговорил холодным жестким тоном. — Здесь самообслуживание. То, что она девушка — не значит, что она обязана делать все за тебя, — отчитал Тарика, тот зло смотрел на Севера, но ничего возразить не смел.
— Мирон, я сделаю…
— Я этого мудака с удовольствием выставил бы за дверь, — мы говорили на русском. Я хотела, чтобы Мирон успокоился, у нас нет выбора, придется терпеть. Если Север пристукнет Тарика, Юрке это не поможет.
— Это его дом…
— Только поэтому он лежит на диване, а не за воротами…
Глава 38
Аврора
Двое таких разных мужчин
Присутствие Тарика — все равно что немое предупреждение об опасности. Он ведь не скрывает своей ревности. Неизвестно, как поступит, если поймет, что я неравнодушна к Северу. Настолько неравнодушно, что отдалась сразу же, едва мы остались одни. Тарика я предупреждала, что между нами может быть только дружба, хотя он так и не прислушался, долго добивался внимания, оберегал в лагере джихадистов. Вряд ли он продолжит помогать, если поймет, что я досталась его сопернику.
День был непростым. Тарик, чувствуя себя под защитой влиятельного родственника, вел себя не так скромно, как раньше. Понимая, что мы зависим от милости его дяди, он позволял себе грубость в отношении Мирона. Ребяческое поведение не делало ему чести. То с раздражением откинет ногой его берцы, которые аккуратно стояли у входа. Пока Мирон не заметил, я быстро их поставила на место. То что-то выскажет, кидая на Севера презрительный взгляд, но так, чтобы тот не догадался, что оскорбление предназначалось ему. Мы не понимали арабский, но я все замечала. Уверена, Мирон тоже все считывал.
Меня Тарик ненавязчиво просил принести еще одну подушку, принести холодной воды, чаю… И еще множество незначительных просьб. Каждый раз он нехотя выдавливал слово «пожалуйста». Наверное, в их семье не принято благодарить женщин за заботу. Мирон, наблюдая за ним, злился.
— Аврора, прекрати идти у него на поводу. Хочет няньку, пусть из дома привезет, а еще лучше — свалит обратно к Иссаму, — холодно предупредил.
В душе я была согласна с Мироном, но на деле отказать «больному» товарищу было сложно. Каждый раз, прежде чем озвучить просьбу, он звал меня в комнату и сообщал, что звонил в дом дяди узнать, как там мой брат.
Обедать Тарик пошел за стол. Мирон, перекусив до этого бутербродами, отказался от обеда. У меня сложилось впечатление, что, замечая провокации Тарика, Север опасался его прибить, поэтому отказался садиться с ним за один стол.
Оставшись с другом вдвоем, я негромко предупредила:
— Тарик, ты можешь не нарываться? — потянувшись через стол, чтобы говорить как можно тише. — Если Севера сорвет, он тебя одним ударом отправит к праотцам. Раньше я не замечала за тобой недостойных поступков.
— Каких таких недостойных поступков? — взвился Тарик, но голос не повысил. Шипел, как уж, которому наступили на хвост. — Ты считаешь меня недостойным? Это я недостойный? — тыча себя пальцем в грудь. — Это я спасал тебя все это время, а не этот русский медведь! Появился и строит из себя героя! А ты липнешь к нему, как муха на дерьмо… — он пожалел о своих последних словах сразу, как они вырвались из его уст. — Аврора, прости…
— Я в таком тоне не буду с тобой разговаривать, — вставая из-за стола, резко с шумом отодвинула стул.