Проблемы с проклятым
Шрифт:
Я перевела взгляд на него. Мать твою, ведерко с гноем, из которого все лилось.
— Он пытается занять мое место субросы.
Ал улыбнулся, и впервые за долгое время это испугало меня.
— И вот ты здесь, запятнанная и воняющая темной магией, которую ты извратила. — Он провел пальцем в дюйме от моей кожи, сморщив нос от отвращения, и потер большим и указательным пальцами друг о друга, словно оценивая. — Ты это заслужила.
Я почти слышала, как он подумал: «приворотная шлюха», и я рухнула там, где стояла, не двигаясь с места, гадая, как мне это исправить.
— Мне так жаль, — сказала я, и он горько рассмеялся. — Мне следовало послушать тебя о Ходине, но я не хотела жить в мире, где демоны были плохими просто потому, что они были демонами.
— И? — произнес он, и в этом единственном слоге были видны окровавленные шипы.
Я вздохнула, чувствуя себя уязвленной. Надежда на то, что он может простить меня, была болезненной.
— Наши сородичи плохи не потому, что они — демоны, — сказала я, тщательно подбирая слова, потому что, если я попытаюсь отнять у них зубы, не сомневаюсь, они потратят следующую тысячу лет, доказывая свою божественную силу. — Они плохие, потому что такими им нужно было быть, чтобы выжить. Но ты больше не такой. Ты доказал это.
— Необоснованный аргумент, который не выдерживает критики. — Ала скривил губы. — А я… не хороший.
Это слово пронзило меня холодом, порожденным злобой, порожденной ненавистью ко всему, что было раньше, и я попыталась вернуть его мысли в настоящее.
— Да, ты нехороший, — сказала я, подходя ближе. Он злился на себя, а не на меня. — Но у тебя есть сострадание, — добавила я, и он зарычал, устремив на меня разочарованный взгляд. — Я совершила ошибку, которая могла меня убить, — сказала я, вставая из-за стола. — Знаю, ты наложил защитное заклинание на колокольню. Ты помогал мне выжить, пока я не понимала этого. Я совершила ошибку. Я пытаюсь ее исправить.
— Ты удивительна в своем невежестве, — сказал он, и я осторожно вздохнула, подавляя надежду, что он не заметит этого и не обидится. — Может, ты и не окажешься в бутылке, но Алькатрас выглядит многообещающе.
— Я… — я с трудом сглотнула, прикусив нижнюю губу. — Я обещала защитить его, если ты попытаешься посадить его в бутылку за смешивание магии эльфов и демонов. Я никогда не говорила ему, что не засажу его в бутылку за то, что он солгал мне. А он солгал мне. Наложил на меня темное проклятие. Сказал, что оно белое. С меня хватит.
Ал замер, взгляд его красных глаз встретился с моим, и он в удивлении распахул их от внезапной мысли.
— Ты оставила себе лазейку? Условие о хорошем поведении? Ты еще можешь выжить.
Он подался вперед, и я отскочила, отбрасывая эту проклятую копоть, когда его толстая рука коснулась моего плеча.
— Ты не можешь научить такому коварству. Ты либо рождаешься с ним, либо умираешь без него. Где твоя мантия для чар, Рейчел Мариана Морган?
Он по-прежнему называл меня полным именем, но теперь… это была гордость, и я почувствовала, как мое сердце воспрянуло.
— У меня есть дела поважнее, чем беспокоиться о том, что надеть, чтобы выступать перед аудиторией демонологов-подражателей, —
— Ты хочешь надеть лавандовое? — спросил он громче, требовательнее. Становясь более самим собой. — Ты — демон. Ты сыграешь свою роль. — Он злобно прищурился на меня. — Если только ты не считаешь, что в одежде ты выглядишь глупо? Возможно, это ниже твоего достоинства? Скажи мне, где ты хранишь свои мантии, и я принесу тебе одну из них.
Я не была так уж безнадежна и чуть не заплакала от облегчения.
— Дело совсем не в этом. Я бы предпочла, чтобы ты взглянул на это. Я нашла контрзаклятие, но некоторые ингредиенты…
— Где твои мантии? — прогремел он.
— Висят на колокольне! — закричала я, взвизгнув, когда скопившаяся в комнате мистическая энергия с внезапным хлопком разрядилась. Мистики все еще были здесь, и я поморщилась, зная, что Ал считает их эльфийскими экскрементами.
Но Ал ухмылялся и приподнял брови от неожиданного звука.
— О! — воскликнула я, поняв, в чем дело, и улыбка Ала стала откровенно злой.
— Принести тебе что-нибудь? — практически выпалил он.
Он собирался напасть на Ходина.
— Да, но не… — начала я, но он уже исчез в вихре сверкающего черного и красного. — Разрушай церковь, — закончила я шепотом, когда в подвале воцарилась тишина, которая стала еще тяжелее из-за того, что Ал был здесь.
В плохом настроении я подняла с пола свою тяжелую сумку с книгами и бросила ее на стол. Ходин обыграл меня. Сукин сын, он обыграл меня, а я не послушала Ала, настолько обеспокоенная тем, что не следую общепринятым культурным предрассудкам, что ослепил себя… я проигнорировала свой внутренний голос и позволила использовать себя в его интересах. Из-за этого я могла потерять Цинциннати.
— Отлично, — пробормотала я, размышляя, не позвонить ли Дженксу и не предупредить ли его. Опустив голову, я пошарила среди книг Дали в поисках своего телефона, найдя его, я стала искать его номер, а также подключение к библиотечному Wi-Fi. Но пока я искала, телефон зажужжал. Это был Дженкс, и мой пульс участился, когда я нажала кнопку «ответить».
— Дженкс, ты в порядке?
— Да, у нас все в порядке, — сказал он, и его голос прозвучал необычно громко через крошечный динамик. — Но что-то с восемью руками и ртом только что пыталось съесть Ходина. Естественно, я подумал о тебе. Что случилось?
Я выдохнула, плюхаясь в одно из этих отвратительных кресел. С ним все было в порядке.
— Это Ал. Мы снова разговариваем. Как дела в церкви?
— Возможно, колокольчик сломался. Ходин ушел. — Он колебался. — У него Стеф, — тихо сказал он.
Черт бы побрал все до Поворота и обратно…
— Мы вернем ее. — Я дотронулась до книги Тритон, жалея, что не могу забрать ее домой. — Он обыграл меня, Дженкс, — сказала я, чувствуя себя глупо. — Пайк проиграл ставку, Гетти пострадала и нуждается в твоей помощи, у Трента проблемы с бизнесом. Я вся в копоти. Он пытается лишить меня всех, чтобы я потеряла контроль над Цинциннати, и он мог вмешаться.