Проблемы сердца и органов кровообращения
Шрифт:
При изучении этих немногих продолжающих свое существование культур результат всегда остается одинаковым – неважно, идет ли речь о коренном населении Сезуана (Центральный Китай), индейцах из джунглей Амазонки, зулусах из Африки, меланезийцах из Новой Гвинеи или аборигенах Полинезийских островов. Все эти народы имеют общую черту: их кровяное давление – в отличие от нашего – с возрастом не повышается.
Ученые сделали попытку объяснить эти результаты, которые столь однозначно свидетельствуют не в пользу нашей цивилизации, самыми разными внешними причинами, в частности, низким потреблением соли представителями этих архаичных культур. Ученые постарались обойти вниманием абсолютно иной образ жизни и зачастую полностью противоположное нашей культуре содержание этой жизни. Насколько спорными являются чисто материальные объяснения, показывает уже пример полинезийцев, которые живут посреди соленого океана и никак не могут испытывать недостатка в соли. Другая попытка аргументации сводилась к тому, чтобы найти объяснение в различной наследственности
Аналогичная тенденция наблюдается у индейцев навахо в Нью-Мексике и Аризоне. Пока они ведут традиционный образ жизни в резервации, их кровяное давление остается нормальным, то есть намного ниже, чем у белых и черных американцев. Однако стоит им переселиться в окрестности городов, как их кровяное давление «приспосабливается» к ситуации в этих местностях. Такой же феномен наблюдался у эскимосов, которые покинули свою историческую родину – Гренландию – и переселились в Данию.
Дальнейшие исследования этого вопроса приводят к аналогичным результатам. Толкование этих результатов предоставлено нам, но остается очевидным, что сердечно-сосудистые заболевания, в первую очередь, повышенное давление и коронарный склероз, нуждаются в нашем современном индустриальном обществе в качестве питательной среды. Мы должны со всей серьезностью задать себе вопрос, не наше ли усердие (лат. industria – усердие) раньше времени загоняет нас в могилу.
Популярный встречный аргумент о том, что ожидаемая продолжительность жизни у нас гораздо выше, чем у вышеупомянутых коренных народов, не до конца убедителен. Причины относительно ранней смертности в этих культурах разнообразны, но никак не связаны с сердечно-сосудистыми проблемами. Это отчетливо подтверждают обследования пожилых представителей этих народов, которые по сравнению со своими «высокоразвитыми» ровесниками не имеют никаких симптомов сердечно-сосудистых заболеваний. Кроме того, с медицинской точки зрения нет никаких причин для того, чтобы клетки нашего организма не имели еще большей продолжительности жизни. Основная проблема, которая не дает нам жить дольше, – сердечно-сосудистые заболевания.
Предыдущие выводы могут показаться слегка утрированными и в любом случае преждевременными, однако они указывают направление, в котором следует продолжать поиски. Чтобы разобраться с тем или иным симптомом, необходимо тщательно исследовать почву, на которой он произрастает, причем не только с внешней – материальной – точки зрения, но и с учетом духовно-душевных факторов, способствующих развитию симптома. Отличительным признаком сердечно-сосудистых заболеваний является то, что коллективный стиль жизни в индустриальном обществе является одним из благоприятствующих факторов для их развития. При этом я ни в коей мере не стремлюсь возложить вину на общество. В первую очередь я призываю более широко смотреть на проблему, как это делал, например, Парацельс. Следуя своему убеждению о том, что микрокосмос (человек) полностью соответствует макрокосмосу (миру) и наоборот, он утверждал, что врач по симптомам пациента может сделать заключение о его окружении, и наоборот – по окружению пациента судить о симптомах. Исходя из этого, мы можем на примере одного сердечного больного или всего общества, страдающего сердечно-сосудистыми заболеваниями, сделать вывод о некой модели образа жизни, лежащей в основе этой проблемы.
Подобное исследование скорее привело бы нас к цели, поскольку сердечно-сосудистые проблемы являются симптомами нашего времени в гораздо более глубинном и всеобъемлющем смысле слова, чем все остальные симптомы, которые мы также склонны обвинять в наших проблемах. Сердечный больной поражен болезнью в своей середине, а общество, страдающее сердечными болезнями, – в своей сердцевине. Итак, что же является центром нашего общества? И что – наряду с физическими симптомами – составляет его основные духовно-душевные проблемы?
Неоднократно предпринимались попытки охарактеризовать дух времени с помощью психопатологического диагноза. Большинство этих попыток содержали здравое зерно. Современные индустриальные общества и связанные с ними эпохи отличаются тенденцией к нарциссизму. Любовь к собственному эго сегодня намного глубже, чем в любую другую историческую эпоху. Если раньше творческие люди нередко работали анонимно во славу Бога, то сегодня они подписывают каждое произведение в свою честь. Они больше всего хотят сами стать звездами, а большинство людей слишком охотно следуют их примеру. Если раньше преимущественно воздвигались религиозные сооружения для прославления Бога – церкви, соборы и храмы, – то теперь строятся в первую очередь фабрики, которые помогают тем, кто финансирует их строительство, увеличить сумму на своих банковских счетах. Каждый человек стал «кузнецом своего счастья». Тот факт, что при этом приходится
С другой стороны, типичной характеристикой нашего времени является страх. Гештальт-терапевт Ролло Мэй характеризует двадцатое столетие как «одержимое страхом»; для такого обозначения есть веские основания. Немецкое слово «страх» связано с понятием тесноты (нем. angst – страх, лат. angustus – узкий); действительно, ни в одну другую эпоху на Земле не было так тесно. В связи с демографическим взрывом эта теснота продолжает угрожающе усиливаться. А там, где становится тесно, возрастает давление. Подобное явление может иметь место не только в классной комнате или на рыночной площади, но и в любом сосуде, в том числе и в кровеносном. Несмотря на то, что угроза со стороны окружающей природы снизилась, общее количество угроз, напротив, возросло. Теперь не природа угрожает человеку, а человек сам угрожает другим людям и природе и, значит, также себе самому. Внешняя угроза превратилась во внутреннюю. Большее количество угроз усиливает давление, а возрастающая теснота приводит к усилению страха. Таким образом, Angina pectoris (стенокардия, «теснота в груди») из индивидуального симптома стала символом тяжелой, гнетущей ситуации в современном обществе.
В конце концов, нашему времени поставили диагноз «шизофрения», и этому диагнозу также можно найти множество подтверждений – от параноидальной мании преследования у целых народов, выражающейся в гонке вооружений, до проблем во взаимоотношениях как между целыми нациями, так и между отдельными людьми. Разорванность мышления также имеет место, как и почти гебефреническое [1] безразличие в отношении нашего общего будущего. Общим нарушением является недостаточное внимание к другим людям. Поскольку эта проблема поразила и центр общества, взаимосвязь между сердечными болезнями и межчеловеческими отношениями не должна казаться чем-то удивительным. Да, с этой точки зрения проблемы в межчеловеческих отношениях представляются весьма существенным фактором риска при возникновении проблем с сердцем.
1
Патологически инфантильное.
Если обратиться к конкретным людям, стоящим за этими диагнозами, то мы обнаружим характерные черты нашего общества и в шизофренике, и в пациенте, страдающем фобией, и в современном «нарциссе». Однако, с точки зрения этого общества, все трое совершенно бесполезны и являются балластом. Но, как таковая, болезнь общества должна приносить всем им пользу, как каждый симптом приносит пользу своему носителю, если рассматривать эту взаимосвязь во всех аспектах.
Все это подводит нас к обширным темам навязывания чужой воли и навязчивых состояний. Человек, подверженный таким состояниям, является лучшим гарантом функционирования современного индустриального общества. Он послушен и готов приспосабливаться, постоянно держит себя в руках и соблюдает все правила своего окружения. Надежность, любовь к порядку и точность вошли в его плоть и кровь. Осознание своего долга и усердие, пунктуальность и честность гарантируют безупречное функционирование и успех в соответствии с требованиями времени. Наши школы и университеты воспитывают эти добродетели и в идеальном случае выпускают именно таких людей.
Послушные подданные являются идеалом властителей этого мира. Да и кто не хочет иметь под своим началом надежного и аккуратного, честного и порядочного, пунктуального и исполненного чувства долга человека? Родители мечтают о таких детях, учителя – о таких учениках, мастера – о соответствующих подмастерьях, политики предпочитают иметь таких подданных, концерны – таких сотрудников и потребителей, а специалисты по рекламе стремятся сделать этот идеал максимально привлекательным в наших глазах. Вооружившись против всего мира тоннами стирального порошка, спрея и дезодорантов, чисто вымытый и внешне приятный, бодрый и работоспособный благодаря правильно подобранному питанию, этот совершенный во всех отношениях среднестатистический невротик, страдающий навязчивыми состояниями, начинает ежедневную борьбу за существование. Причем он принципиально ничего не оставляет на волю случая. Каждый риск соответствующим образом страхуется, включая риск жизни. Предначертанный жизненный путь тщательно планируется с ориентацией на наиболее солидные направления развития. Используя взносы на жилищное строительство и выигрышные вклады в банке, этот идеальный человек уверенно движется по пути успеха, с готовностью следует актуальным веяниям моды и соблюдает все прочие правила «общественной игры». И при этом внимательно следит за тем, чтобы не привнести в свою жизнь слишком много игровых моментов, которые лишат его контроля над ней. Все должно быть у него под контролем, в первую очередь – будущее, несмотря на то, что для такой уверенности в себе приходится прилагать немало усилий. Разумеется, такой человек планирует свою семейную жизнь, карьерная лестница также входит в его намерения, а собственная квартира вскоре завершает картину. Однако для этого нужно быть готовым потрудиться немного больше.