Пробуждая любовь 2

Андес Марсия

Просто хотелось чего-то нового, и это не касалось нашей карьеры.

Это уже давно перестало её касаться.

Глава 21 Мы лишь две раненые души ©

(Саундтрек: PASHTET FEAT. SAYMAN & KATE BRONX - До Неба Достать)

Спустя два года.

POV BILL

–

Том! – я взволнованно бросил сумку на пол прихожей и вернулся обратно в свою комнату, чтобы вытащить свои остальные чемоданы. – Том!!!

– Что?! – приглушённый голос моего брата раздался на другом конце нашей большой квартиры в Лос-Анджелесе, где мы жили в течение последнего года.

Не знаю, что заставило нас остаться в Америке, не знаю, почему я настоял на покупке квартиры в этом шикарном городе ангелов, а Том полностью согласился со мной и не стал настаивать на возвращении в Германию, не знаю, что изменилось во мне за тот год, что мы провели в постоянных турах, фото-сессиях, разных интервью и записей песен. Я уже ничего не знаю. Я уже ни в чём не уверен…

– Давай быстрее!!! – я вытащил второй чемодан. – Самолёт через час! Ещё надо до аэропорта доехать! Пробки везде!

Тишина. Меня порой бесит, когда брат находится на другом конце квартиры, и ори ему на весь дом, голос срывай. Я же не резиновый. Нет, чтобы выбрать комнату поближе к моей, так ему, видите ли, та понравилась. Там вид на океан хороший…

– Да иду я! – его голос затих.

В тот момент, когда я вытащил последний чемодан, а всего их было три, в поле моего зрения появился Том, который тащил за собой один огромный «квадрат» со своими причиндалами. Высокий накаченный парень с чёрными (мне с трудом удалось уломать его покрасить волосы) брейдами, с белой банданой на лбу, в белой футболке, в джинсах, в очках и в кедах. Смутно узнавался в нём тот семнадцатилетний парень, который вечно носил кепки и дреды и который постоянно пытался соблазнить Лили.

Лили…

Я не видел её два года. Последний раз разговаривал с ней по телефону незадолго до своего восемнадцатилетия, сказав, что мы не сможем приехать. Немножко совестно, что я так просто попытался погрузиться в работу и забыть о её существовании хотя бы на время. Мама говорила, что с ней всё хорошо. Она учится, проходит практику у Джеймса на работе, передаёт нам привет. Мама приезжала к нам на наше девятнадцатилетние и Рождество. Лили нет. Она лишь передала нам подарки и попросила пожелать всего хорошего. Мама говорит, что у неё трудный период в жизни, поэтому просит на неё не обижаться. Я не обижаюсь, потому что на ум постоянно приходят мысли, что Лили из-за обиды на меня разорвала с нами связь. Я не знаю. И тогда не знал.

Я послал ей подарок на её прошлое День Рождения в виде фоток, на которых мы с братом пытались изобразить своими телами надпись «С Днём Рождения» (было весело), красивых серёжек от Тома и огромного пушистого медведя от меня.

Я не знал, что подарить. Она не любила бриллианты, не любила дорогую одежду, пафосные вещи и всё, что

должна была любить девушка. Наверное, ей бы понравился подарок в виде коробки, из которой вылез бы я, но это было просто невозможно.

В тот день мы находились в Мексике. Играли концерт. В тот день я посвятил публично этот концерт «дорогому мне человечку, у которого сегодня праздник и который врятли услышит мои слова».

Я скучал. Но время всегда лечит, поэтому оно смогло приглушить всю зависимость или… даже не знаю, как это назвать. Я смог жить без неё, засыпая по ночам с мыслями, что она всё-таки существует.

– Готов? – Том вырвал меня из своих мыслей и заставил вернуться в реальность, в которой мы собрались полететь в Магдебург к маме. Домой.

У нас был творческий отпуск. Несколько месяцев назад мы закончили новый альбом и проехались с туром по Америке, теперь настало время, наконец, вернуться в прошлое и вспомнить, что мы там забыли.

– Да, - я вздохнул и подошёл к зеркалу, осмотрев свою внешность.

Больше нет длинных волос. Больше нет того мальчишки, который постоянно сходил с ума только от одной мысли о своей любимой девушке, больше нет прежнего Билла. Теперь простые короткие волосы с начёсом, чёрные тени, чёрная кожаная куртка, джинсы, тёмные очки.

– Ты шикарен, как всегда, - брат тихо хмыкнул, волоча чемодан ко мне.

– Спасибо. Я немного волнуюсь.

– Не ты один летать боишься, - отмахнулся Том, останавливаясь и начиная рыться в тумбочке, наверное, ища ключи от машины.

– Я не только из-за этого волнуюсь, - я отстранился от зеркала и посмотрел на близнеца. – Мама никогда не говорила о личной жизни Лили. Вдруг она нашла кого-то другого. Или…

– О, Боги, Билл, успокойся!
– он закатил глаза. – Она только тебя любит. А если мама не говорит, значит, нечего говорить.

– Наверное, ты прав, - я нервно вздохнул.

– Конечно, я прав, - буркнул тот.

– Свою машину куда денешь? – я попытался сменить тему.

– Я уже договорился, - Том выпрямился и убрал ключи в карман, затем подошёл к своему чемодану и потащил к выходу, попутно прихватывая один из моих. – Её заберут со стоянки аэропорта, затем компания по перевозке груза отправит её авиапочтой в Германию. Не хочу её тут оставлять.

– Понятно, - я перебросил сумку через плечо, взял в каждую руку по чемодану и покатил их к выходу.

– Можно было два раза сбегать, - весело протянул Томми, когда увидел, как я выползаю из квартиры.

– Мне лень. И мы тогда вообще опоздаем, - я отпустил ручки и начал закрывать дверь.

– Не опоздаем.

Спустя несколько минут мы уже выходили из лифта и направлялись в стороны выхода из подъезда, чтобы добраться до Кадиллака Томаса и поехать в аэропорт Лос-Анджелеса, откуда наш самолёт оторвётся от земли и взлетит в небеса, чтобы доставить нас на Родину.