Пробуждение охотника

Барр Яков

— «Неправых-то» с собой забрал? — усмехнулась Соня.

— А то ж! Но, к счастью, не сюда. По крайней мере я на это надеюсь. А что с тобой произошло?

— Ты, если я правильно поняла, в органах шустрил? Ну а я — солдат. Либо ты, либо тебя, а отступать некуда, позади Москва, даже если ты воюешь за несколько тысяч километров. Но да, я тоже нагеройствовала в последний момент. Все охотники умирают «правильно».

— Что за «охотники»?

— А это мы с тобой, милый. Теперь мы — охотники на хищников.

— Вроде той голосистой дамочки?

— Такие,

как она, тоже — наша законная добыча. Но не только. Есть такие персонажи, ты их наверняка встречал в изобилии, которые на других людей смотрят как на еду. Это может по-разному проявляться, от простой жадности, до откровенного садизма. Все они — наша законная добыча. Убьешь хищника — получишь порцию ликвора.

— Стоп-стоп-стоп! Ликвор — это спинномозговая жидкость, а я абсолютно уверен, что мы не вампиры и не зомби, жрущие мозги! Я-то уж точно. Пить кровь не тянет абсолютно!

— Не придирайся к словам! Это термин, принятый в нашей среде. Ликвор в нашем случае —энергия, ну как у Дункана Маклауда, только без электрических спецэффектов. Ты же чувствовал прилив сил, когда убивал мерзавцев в пансионате? Я туда наведалась, ты неплохо поработал. Молодец!

— Спасибо!

— Так чувствовал что-то?

— Да, я называл это «Эйфорией»!

— Отличное слово. Ну а мы называем это ликвором. Считается, что физически эта сила копится в теле в крови и том же ликворе. Но это не точно, так, теория. Нас сложно убить, но если полностью обезводить, то никакой ликвор не поможет. Впрочем, и это никто не проверял.

— И много нас, охотников?

— Совсем немного. Ладно, у тебя был тяжелый день, пойди отдохни. Поживешь пока в мансарде. Туалет и душ — в конце сада. Не пугайся, там биотуалет, а не выгребная яма. И в душе есть колонка. Вымойся, от тебя до сих пор тиной воняет, выспись, завтра будем тренироваться. Ты был умелым парнем, верю, но это твое тело… Короче, потренируемся.

— Это твоя дача?

— Снимаю. Нам не стоит владеть солидной собственностью. Охотники живут в тени. Но место ценное. Завтра покажу кое-что интересное.

Мы еще немного потрепались под чаек, но я уже заметно сдулся и вскоре принял дикий дачный душ и отправился в мансарду спасть.

Разбудил меня свежий воздух из открытого окна. Я встал, и осмотрелся, потягиваясь. Комната была завалена, как и положено дачным хоромам, всяким хламом, но не настолько обильно, чтобы ломать ноги, пробираясь сквозь завалы. В углу же стоял гардероб, явно списанный за древностью лет из городской квартиры. На дверце у него было прикреплено зеркало в полный рост и я, чуть ли не впервые с момента пробуждения в кровавом бассейне, смог спокойно разглядеть нового себя.

Я оказался молодым человеком, лет семнадцати-восемнадцати, худющим дрыщом, лицо скорее симпатичное, как говорят «породистое», но мускулы отсутствовали как класс.

«Ботан ботаном», — подумал я с грустью.

Ну ладно, мыщцы — дело наживное, я еще приведу мешок с костями в форму, и начну прямо сейчас!

Глава 4

Я оделся и спустился по

лестнице, стараясь не шуметь. Судя по тишине в доме, Соня еще спала. Да и все в поселке тоже. Я немного постоял а крыльце, наслаждаясь запахами свежего дачного утра, а потом припустил бегом вокруг дома. Где-то на четвертом круге на крыльцо вышла хозяйка, глянула на меня одобрительно и побежала рядом. Мы сделали еще круг, потом Соня жестом поманила меня, мы выбежали из калитки и минут через пять оказались на берегу пруда, ничуть не похожего на владения ныне покойной певуньи Тортиллы. Мы вышли на вполне благоустроенный песчаный пляж с кабинками для раздевания и закрытым кафе с мангалом.

Впрочем, даже здесь меня не тянуло купаться. Соня посмотрела на физиономию, которую я скорчил, и расхохоталась:

— Не бойся, плавать не заставлю, у нас другие планы.

Соня завела меня в растущий поблизости березняк, воровато огляделась, взяла меня за руку и… Опять это чертово головокружение и ощущение, что мы проваливаемся в кроличью нору.

В глазах потемнело, а потом свет вернулся. Я огляделся и ахнул от изумления.

— Да у тебя тут Шаолинь какой-то!

Мы стояли посреди поля, полностью заставленного странного вида тренажерами и полосами препятствий. Все они были в той или иной степени ориентированы на рукопашную схватку. Чуть дальше виделись какие-то павильоны, но большая часть «аттракционов» расположилась под открытым небом. Под ногами желтела пожухлая трава, похоже, в этом месте давно не было дождя.

— Здесь и приведешь своего дрища в форму, — Соня положила мне руку на плечо. — Но есть задачи и поважнее утренней гимнастики. Тебе надо научиться управлять ликвором. Скольких ты убил в «Заре»? С десяток отморозков?

— Плюс-минус… — Я попытался вспомнить свои похождения на турбазе «Солнышко», но понял вдруг, что события того дня расплываются в памяти как дурной сон.

— Не суть, — девушка сжала пальцы, —ты набрал цистерну ликвора, и где она?

— Эй, — возмутился я, — у меня целый огнестрел вылечился!

— Который ты вовсе не должен был получать. — продемонстрировала Соня выверты женской логики. — Ты должен научиться контролировать ликвор, ощущать его, копить, распределять потоки, ну и конечно же расходовать рационально. И не делай такое лицо! Все охотники это умеют! Считай, что у тебя вырос новый орган чувств на самом интересном месте.

— И какое же мое место интереснее других? — ухмыльнулся я, пытаясь скрыть растущую неуверенность.

— Заодно и разберемся. Ладно, разомнись пока.

— Разминка — это хорошо, но ты не хочешь рассказать, куда мы попали? Сперва — болото, теперь — Шаолинь, что, чет побери, происходит?

— Мы называем такие места «осколками». Да не стой ты столбом, пойди и поколоти вон того болвана, а пока он выбивает из тебя дурь, я поиграю в энциклопедию.

Соня подвела меня к двухметровой пластиковой фигуре, похожей на человека, но с шестью руками и с лицом нарисованной чем-то красным на яйцевидной голове.

— Признайся, ты его помадой раскрасила? — пошутил я.