Пробуждение от лица парней
Шрифт:
Мой отец снова заговорил, и мне потребовался поток решимости, чтобы обратить внимание на то, что он хотел сказать.
— Я сам буду решать, связываться с ними лично или нет, — сказал он с властным тоном. — Ты просто сосредоточься на осуществлении своей части работы и не вздумай задавать вопросы о моей.
— Как пожелаете, — сказал я, не обращая внимания на его бредни и не сводя взгляда с опьяняющего создания, которое смотрело на меня с абсолютной неприязнью в своих зеленых глазах.
— Я займусь этим. Ксавье там? — добавил я, желая проверить младшего брата и убедиться, что гнев отца
— Алло?
Я взглянул на свой Атлас, прежде чем выпустить раздраженный вздох и засунуть наушник в задний карман.
Я нахмурился, когда мой гнев из-за всего, что я пережил прошлой ночью, и постоянного дерьма, с которым мне приходилось иметь дело из-за моего отца, снова разгорелся, прежде чем я вспомнил, что у меня есть компания.
Я поднял глаза и посмотрел на Рокси Вега, обнаружив, что ее настороженное внимание все еще приковано ко мне, и мне это даже слишком понравилось. Что происходило за пределами этих больших зеленых глаз? Какие мысли занимали ее хорошенькую головку, когда она смотрела на меня?
— Тогда просто покончим с этим, — сказала она со вздохом, надув губы настолько, что я снова уставился на ее рот. Почему она была здесь сейчас? И где она была с тех пор, как я видел ее в последний раз? У меня было такое чувство, что она бегает вокруг меня, и меня в равной степени злила и забавляла эта мысль.
— Так вот где ты пряталась? — спросил я, игнорируя ее маленький всплеск, отвлекая свое внимание от ее рта и тех грязных вещей, которые я хотел бы с ним сделать, так как я быстро постучал по своему Атласу и использовал его, чтобы получить свою почту.
— Что ты имеешь в виду под прячась? — невинно спросила Рокси, но этот тон никак не вязался с ее насмешливым язычком. Нет, Роксанья Вега могла быть кем угодно, но невинной она точно не была. Она избегала меня, просто не хотела в этом признаваться.
— Я не видел тебя ни в Доме, ни в «Сфере» со вторника, — ответил я, подыгрывая ее невинному образу, пытаясь понять ее, но когда она сузила на меня взгляд, я посмотрел на свой Атлас, словно мне было все равно, чем она занимается. Как будто я не думал о ней гораздо чаще, чем следовало бы. Как будто мои мысли не были направлены на то, чтобы сделать множество вещей, которые я не должен был делать с девушкой, которая должна была быть моим врагом. И уж точно я не представлял ее под собой каждый раз, когда поглаживал свой член с того момента, как положил на нее глаз, не думал о том, как гладко и туго ее киска будет обхватывать мой член, и как мне будет приятно заставить замолчать ее умный рот, грубо трахая его сжав в кулак ее волосы цвета черного дерева.
— Я не знала, что ты так одержим мной, — проворчала она, и я чуть не подался вперед, чуть не отреагировал и не дал ей понять, что эта догадка не так уж далека от истины. — Ожидается, что я буду выполнять все свои действия в твоем присутствии? Или ты просто разочарован тем, что твои коварные
Мой взгляд удивленно переместился на нее, и она бросила мне наглую улыбку. Не стоит дразнить во мне зверя, детка.
— Как ты об этом узнала? — спросил я, не пытаясь лгать, потому что ни для кого не было секретом, что мы охотимся за ней и ее сестрой.
— Я привыкла следить за собой, — самодовольно ответила она. — Не все мы выросли на папины деньги, обеспечивающие нам безопасность и тепло по ночам…
— Ты ни черта не знаешь о моем отце и о том, как я рос, — огрызнулся я, машинально делая шаг в ее сторону, поскольку она задела ту струну, за которую я не хотел ее дергать.
В ее глазах на мгновение мелькнул страх, и я замер, не желая, чтобы она по какой-то причине смотрела на меня таким образом. Как будто я действительно был чудовищем, каким меня сделал отец.
Но так же быстро, как этот страх появился, она прогнала его, ее взгляд ожесточился, когда она выдержала мой взгляд, подняв подбородок и осмелившись сделать самое худшее. И я мог бы принять этот вызов, но, глядя на нее, я понял, что не хочу этого. Не сегодня. Не по его приказу. Нет, я не хотел причинить ей боль или напугать ее, но я также не был полностью уверен, чего я хочу от нее.
— Точно так же, как ты ничего обо мне не знаешь, — ответила она, и я был вынужден согласиться, что она права. Но это не значит, что я не хочу знать больше. На самом деле, я начал думать, что хочу знать гораздо больше о ней и о том, где она была последние восемнадцать лет. Она была загадкой, и я хотел ее разгадать. — Я уже встречалась с гораздо более злобными ублюдками, чем вы четверо, и выходила сухой из воды. И я кое-что узнал о том, как действуют такие ублюдки, как вы; вы не очень оригинальны. И ты меня не пугаешь, — сказала она твердо, но я был уверен, что она верит в это не больше меня.
Однако она сказала это с такой убежденностью и таким вызовом, что я не мог не найти это забавным. Я не знал ни одной другой женщины, которая осмелилась бы говорить со мной так, как она, но она, казалось, ничуть не была склонна отступать, хотя ясно понимала, в какую опасную игру она играет, приманивая меня. У меня вырвался смешок, и я почувствовал, как мое настроение поднимается, чего не могло быть после только что проведенной ночи.
— У тебя есть яйца, надо отдать тебе должное, — пробормотал я, опуская глаза на свой Атлас, прежде чем начать делать что-то действительно безумное, например, ухмыляться ей и нажал на кнопку, чтобы получить свою почту.
Полки перед нами начали двигаться, смещаясь влево и вправо, вверх и вниз, освобождая место для отсека, в котором хранилась моя почта, который опустился со своего прежнего места на крыше. Он упал на место, и я шагнул вперед, чтобы взять содержимое полки, пролистал горсть адресованных мне конвертов и сунул их в карман пиджака, когда не обнаружил ничего интересного.
Вероятно, мне следовало выполнить обещание, которое я только что дал отцу, сделать что-то новое, чтобы испортить жизнь Рокси и заставить ее бежать отсюда, но когда я об этом подумал, мое нутро перекосилось, а губа отклеилась.