Пробуждение сердца
Шрифт:
– Боюсь, что дело обстоит именно так, – удрученным тоном ответил лекарь. – Даже в наш просвещенный век человеческое сознание остается областью столь же непостижимой, как и во времена великих медиков древности: Галена и Гиппократа.
– Смотри на это иначе, – бодро ответил Уильям Кенби. – Нет худа без добра, по крайней мере, она не будет лезть в твои дела.
Тень улыбки мелькнула на губах Кроула.
– А знаете, он прав.
Хью пропустил их слова мимо ушей. Теперь он знал, что ожидает его.
– Какова же причина болезни?
– Кто может это знать? – пожал лекарь
– Вы говорите, она упала и ударилась головой? – переспросил Хью.
– Ну да, ударилась, но не настолько сильно, чтобы повредить разум. В таких случаях отделываются обычно синяком.
Хью собрался было задать еще вопрос, но в прихожей их ждал Суинфорд. Все уже разошлись, только издалека доносилось слабое повизгивание собачки.
– Теперь, когда ты видел ее, – сказал Суинфорд, – нет ли у тебя намерения переменить решение? Если да, то сейчас самое время сказать об этом.
– Нет, – солгал Хью. Не мог он сказать все, что думал об этой сделке, не мог признаться, что сам себе отвратителен в роли жениха этой несчастной.
– Бракосочетание состоится завтра, тебя это устраивает?
– Вполне.
– В таком случае желаю покойной ночи, мессиры, – откланялся лекарь.
Какое-то время они шли по длинному коридору плечом к плечу, Хью и незнакомец, который был теперь его отцом. Не то чтобы Хью хотелось этого, просто случилось так, что им было в одну сторону.
– Да, приходится жениться на приданом, – философским тоном заметил Уильям Кенби. – Никто не осудит тебя, если заведешь любовниц.
– Как это делали вы, – не удержался от колкости Хью, не в силах подавить чувство возмущения.
– Не спеши обвинять меня, мой юный лицемер, – рассмеялся Кенби. – Если ты господин, находится много женщин, жаждущих прийти к тебе ночью и подарить свои ласки. Смею предположить, ты не откажешься от этого, как и любой другой на твоем месте. Ступай с Богом. Завтра поговорим еще.
– Покойной ночи, милорд, – вежливо ответил Хью, хотя с большим удовольствием послал бы Кенби к черту.
Наутро зарядил мелкий, нудный дождь. Когда в замковой часовне начали службу, к двери апартаментов Томаса Суинфорда примчался запыхавшийся Арно де Северье и начал стучаться, требуя, чтобы его немедленно впустили.
Поднявшийся с постели сонный Суинфорд вышел к раннему посетителю.
– Во имя всего святого, что еще случилось? Нет-нет, погоди, не говори. – Суинфорд рухнул в кресло. Лакей торопливо подал ему кубок, и Суинфорд сделал большой глоток вина. – Ну, так что стряслось?
Выразительным жестом де Северье протянул ему свиток.
– Я получил его! – торжествующе воскликнул он. – Согласие Изабеллы! Бракосочетание может состояться сегодня. Я говорю – сегодня, потому что лучше совершить его до того, как Изабелла передумает. Через несколько часов она будет на пути
– Болинброк отправляет ее в Хэверинг?
Суинфорд потер глаза. Он еще не вполне отошел ото сна и был раздражен, что его не поставили в известность. Однако он оценил всю своевременность решения удалить Изабеллу, учитывая, что вскоре в Вестминстере должен был собраться парламент, что распространялись слухи о бегстве Ричарда, идиотские сказки о том, как он обманул смерть, о попытке Болинброка убедить народ, что король умер, подсунув другое тело.
– Я тоже отправляюсь сегодня, еду в Вестминстерское аббатство, – сообщил француз, тем самым осторожно напоминая про обручение своей дочери. – Необходимо подписать кое-какие бумаги. Вы не можете представить, какие трудности приходится преодолевать, ведь моя дочь во Франции, а я в Англии. Это способно свести с ума. – Помимо прочего, де Северье как огня боялся скандала. – Я только тогда вздохну свободно, когда моя племянница благополучно выйдет замуж и уедет, – сказал он, вставая с кресла и направляясь к двери. – Если станет известно, что «заболела» и родственница де Северье, беды не избежать, – посетовал он и, уже находясь в дверях, спросил: – Вы уверены, что бракосочетание состоится сегодня?
Суинфорд постарался успокоить его:
– Все уже устроено, осталось лишь, чтобы священник произнес положенные слова. Не волнуйтесь, мой друг, завтра в это время юная леди будет ехать на север, и вы никогда больше не услышите о ней.
Суинфорд еще поздравлял себя с тем, как удачно все складывается, когда лакей вернулся в сопровождении Кроула, королевского лекаря.
– Итак, все устроилось как нельзя лучше? – проговорил Кроул, принимая от лакея кубок с вином. Обычно он не пил вина так рано, но сегодня было что праздновать.
– Да, все прошло, как я задумал. Теперь у нас одна задача: доставить невесту в часовню. Если мы не сможем этого сделать, бракосочетание не состоится. Она должна предстать перед священником и ответить согласием на его вопрос. Таков закон.
– Успокойтесь, Томас, я знаю, что делать. Я в совершенстве владею секретами всяческих снадобий. Не поможет одно зелье, применим другое, – самоуверенно пообещал лекарь.
В это время, через две комнаты от той, где разговаривали Суинфорд с лекарем, Санча очнулась в своем алькове. Ничего не понимая, она осмотрелась. Все вокруг было незнакомым: постель, комната, которая плыла у нее перед глазами. Она попыталась встать, но это у нее не получилось. Вдохнув поглубже, девушка усилием воли заставила рассеяться туман в голове.
Постепенно предметы в комнате приобрели устойчивые очертания. С огромным трудом Санча приподнялась на локте и ухватилась за зеленые бархатные занавеси алькова, потом подтянулась, села в постели и огляделась, пытаясь понять, где она очутилась.
В комнате не было никого, кроме толстой горничной, сидевшей на скамеечке подле камина. Женщина, казалось, блаженно спала, уткнув подбородок в грудь. Санча, сама не веря, что это у нее получается, осторожно подвинулась к краю кровати и опустила босые ноги на холодный пол.