Пробужденная красота
Шрифт:
И, как у Колдо, у него не было крыльев.
– Ты ожидал другого, знаю, – сказал Клириси, проводя тряпкой по всей длине оружия.
– Я даже не думал о тебе.
Кивок головой.
– Грубая правда. Мне это нравится.
– Все мы честно отвечаем.
– Да, но твой голос не несет истину. Ты говоришь правду добровольно.
Изъян, который в нем чувствовали все Посланники.
– У тебя есть задание для меня?
Клириси отставил меч в сторону и поднял взгляд.
– В настоящее время нет.
Смутившись, Колдо спросил:
– Почему нет? – он подумал о том, зачем
– Ты не готов.
Это определенно ложь!
– Откуда ты знаешь? – прорычал он. Его забраковали в первом же раунде, и это было так.
Новый король Посланников одарил его полуулыбкой и стукнул в центр груди, где находится сердце.
– Просто знаю.
И сейчас моя ярость обрушится на тебя.
– Я сильный, способный.
– Нет. Тебя поработили эмоции.
Он стиснул челюсть. Колдо не станет обсуждать свою мать. Не с этим незнакомцем. И понимал, что этим руководствовался мужчина.
– Зачем ты призвал меня?
– Возможно, хотел поприветствовать в своей обители. – Голова Клириси наклонилась, и он внимательно рассматривал Колдо, который ответил тем же. – Возможно, хотел спросить тебя, скучаешь ли ты по своим крыльям.
Больше всего на свете. Однако все, что он сказал, было:
– Ты скучаешь по своим?
– Кто сказал, что они у меня были? – Клириси поднялся и приблизился к нему, а затем Колдо почувствовал его силу, потрескивающую на коже, посылающую разряды против его собственной, сжигающую его извне.
– Так что?
– Ах, но эта информация не для тебя, верно?
Конфиденциальность. Это Колдо понимал и уважал. Он кивнул головой.
– А сейчас вернемся к нашему делу, – сказал Клириси. – Я предложил каждому из Элитной Семерки награду за их преданную службу Германусу. И ожидал просьб о богатстве, облаках и других материальных ценностях. Но, должен сказать, все воины поразили меня. И больше всего твой Захариил.
Он не успел ответить.
– У меня есть подарок для тебя, – добавил Клириси. Он легко положил руки на плечи Колдо, но сила была и не нужна. В момент прикосновения теплая ласковая волна накрыла Колдо, окутывая его и поддерживая. – Не потому, что ты этого достоин. Это не так. В отличие от Милосердного, Помазанного и Всемогущего я не могу заглянуть в твое сердце и узнать, на какое добро ты способен. Могу видеть только твои поступки, если Всевышний не сообщит мне иного. Но Захариил назвал тебя в качестве получателя его награды, и я пообещал отдать ее.
Но... почему Захариил так поступил?
Темные глаза смотрели вглубь его души.
– Прямо сейчас, Колдо, ты так переполнен ненавистью, что не осталось места для любви. Я чувствую это. А без любви... что ж, ты падешь, и Захариил не горит желанием видеть это.
– Я...
– Тихо.
Простой приказ царя, но Колдо не мог воспротивиться. Он чувствовал, как его губы склеиваются, когда кивнул.
– Рот может завести в ловушку, – мягче добавил Клириси. – Иногда лучше ничего не говорить.
Он отлично понимал это и снова кивнул.
– Ты знаешь, о чем попросил Захариил для тебя? – спросил Клириси.
Прежде чем Колдо смог подумать над ответом, все его
Его колени подогнулись, и он с глухим стуком впечатался в пол. Футболка на нем порвалась, хотя ее никто не трогал, лоскуты упали на пол. Спину словно пронзили копьем, резко и мучительно, и он упал вперед. Подбородок ударился о мрамор, медный вкус ощущался на языке.
Крик сорвался с чуть приоткрытых губ. Что Клириси сделал с ним? Ему не суждено пережить это.
Это было слишком... это... прекращалось? Да, прошло, боль исчезла также быстро, как появилась. Задыхаясь и потея, Колдо поднялся на ноги. Клириси нигде не было видно, а спину оттягивала ощутимая тяжесть, будто два воина набросились на него и отказывались отпустить.
Он потянулся назад... и почувствовал мягкое прикосновение перьев.
Сердце стукнулось о ребра, он дернул то, что держал, на себя. Белые перья с прожилками золота предстали перед глазами, массивные сухожилия, сильные и не покрытые шрамами. У него перехватило дыхание, и Колдо вновь упал на колени. Он снова дернул, но это осталось прикрепленным к нему, затем потянул сильнее, чувствуя самую чудесную боль.
Крылья. У него были крылья.
Голова закружилась, когда он поднялся.
– Спасибо. Спасибо!
Ошеломленный, Колдо пошел к двери, но, пересекая выход, он набрал скорость. Вскоре он уже бежал наружу, минуя вторые двери, мчась по мощеной дороге, достиг края облака и...
Прыгнул.
Колдо расправил крылья, и они, поймав попутный ветер, выровняли его скольжение. Он запрокинул голову и рассмеялся от безудержной радости. Он летел! Вверх, вниз, вверх, вниз, хлопая этими крыльями. Нет, не "этими". Его крыльями. Его. Они принадлежали ему. И никто не сможет отнять их у него.
Ветер хлестал по коже, по крыльям. Он взлетел так высоко, как только мог, становилось холоднее. Он опустился низко к земле, воздух потеплел, затем окутал его тело и поддержал. Облака клубились над ним, холодные и влажные, и птицы летели рядом. Он выполнил сальто, все время смеясь.
Никогда прежде Колдо не был таким беззаботным.
Что бы подумала Никола, увидев его? Он представил ее дома, в их комнате, на кровати, ждущей его. Она улыбнется и ахнет. Она восхитится красотой его крыльев. А почему нет? Его перья были чистейшего белого цвета, переплетенные с расплавленным золотом, создавая прекраснейший узор.
Она первая коснется их.
Он летел, пока позабытые мускулы на спине не стали гореть от напряжения, не в силах продолжать. Пока его крылья не застыли, отказываясь двигаться даже на дюйм, и Колдо не начал падать. Прежде чем приземлиться, он переместился во двор своего ранчо. Ударился с большей силой, чем привык, и покатился от столкновения. Грязь и трава запутались в его бороде, одежде и перьях.
Он вскочил и побежал внутрь в тот же момент, как остановился. Не было никаких признаков Захариила или Акселя. Лайла спала в своей комнате. Он ворвался в спальню Николы. Она сидела на краю кровати и подскочила, увидев его. Она была... расстроена.