Прочь из моей головы
Шрифт:
Но вот получится ли потом убежать?
«Так, Урсула. Больше голосов в голове нет – подбадривать тебя некому, – сказала я себе мысленно. – Так что отставить панику и вперёд».
И как-то полегчало.
Салли спряталась на лестнице; я спустилась вниз, в холл – как раз вовремя, буквально за несколько секунд до того, как первые из чародеев появились на пороге. Они растянулись цепочкой от самой арки входа, по ступеням и через двор – видимо, пытались понять, куда подевался страж-монстр.
Что ж, очень удачно для нас.
–
Наживку они заглотили мгновенно.
– Лойероз! – завопила лысая чародейка, ткнув в меня пальцем.
Я картинно развела руками:
– И да, и нет, дорогие мои. Увы, я сейчас… как бы это выразиться… немного не в себе. Но это временно, не расстраивайтесь, скоро мы в полной мере воссоединимся, – заключила я и, махнув рукой, начала спускаться по лестнице, постепенно ускоряясь.
Клюнут или нет?
Клюнули.
– Лорна, Кейн – проверить лабораторию! – скомандовала лысая. – Остальные за ним! Если мы его упустим…
Окончание фразы потонуло в неразборчивой ругани.
Есть! Если наверх пойдут всего двое, то Салли с ними разделается на раз! На радостях я припустила по лестнице ещё быстрее, радуясь, что не пренебрегала тренировками последние лет двадцать. Чего нельзя было сказать о чародеях – они отставали уже на три пролёта, если не больше… зато у них была магия.
А у меня – ловушки, которые предусмотрительно раскидал Йен, когда мы спускались.
Позади постоянно что-то грохотало, взрывалось, шипело, вспыхивало, рычало и верещало – и оглядываться, честно признаться, я желанием не горела. Нормального света не хватало, воздуха тоже; каким-то чудом мне удалось ни разу не оступиться, но лёгкие уже пылали от недостатка кислорода. На нужный этаж я вылетела уже вся в мыле, рванула на себя двери – и едва не поседела, когда в темноте не сразу разглядела зеркала.
Они и впрямь словно прятались, но вспыхнули ярче, стоило к ним приблизиться.
– Где, где, где, – бормотала я, перебегая от одного к другому. Огненная пустыня, белый город, морское побережье на закате, скалы в грозовых облаках… – Да куда ты запропастилось…
Нужное зеркало буквально выпрыгнуло на меня – секунду назад оно не отражало ничего, а потом в тёмной глубине проявился сад под ночным небом. Я рванулась к нему, налетела лбом на стекло, успела перепугаться до полусмерти – где включается эта чёртова штука, надеюсь, там не нужны чары для активации? – и тут меня буквально втянуло внутрь.
Я только и успела, что послать воздушный поцелуй лысой чародейке, появившейся на пороге – и вывалилась с другой стороны портала, на сухую траву. Вокруг высились вишни, яблони, абрикосы – старые-старые деревья, чьи стволы едва проглядывались за толстым слоем белёсого мха и лишайников. Здесь пахло осенью, старушечьим домом и пылью, прибитой дождём;
…мёртвые были здесь повсюду.
И чудища, многоглазые и многорукие; и нежные, мягкие мячики, светлые и тёмные; и сгустки предсмертных воспоминаний – красный туман, сочащийся из земли, из костей, погребённых здесь; и настоящие души – смутные человеческие силуэты, словно сотканные из невесомой паутины.
Ощутив моё присутствие, они все разом начали двигаться – сперва медленно, а затем быстрее и быстрее, и первая тень коснулась меня аккурат в ту секунду, когда сквозь зеркала прошёл первый чародей-преследователь.
Что-то вспыхнуло – и меня отбросило назад, метров на десять, пока я не врезалась спиной в ствол. Из груди точно воздух вышибло, в глазах потемнело… Море потерянных душ заволновалось, рассвирепело; волна поднялась высоко-высоко над садом, в любой момент грозя его захлестнуть.
Один человек, второй, третий… скольких мне удалось за собой утянуть?
– Хреново выглядишь, Лойероз. Внетелесный опыт не пошёл тебе на пользу?
Четвёртый, пятый, шестой…
– Сожалею, – улыбнулась я, с трудом поднимаясь на ноги. Седьмой, восьмой… похоже, у меня полный набор. – Но Йена здесь нет. Он уже вернулся в своё тело.
Лысая женщина настороженно замерла. В глазах у неё проступило понимание.
– Ты, тварь… Ты кто?
От потустороннего шума начало закладывать уши; чародеи, кажется, тоже что-то чувствовали и озирались по сторонам.
Я ощущала себя плотиной, сдерживающей гневный поток.
– Урсула Мажен. Медиум класса «лантерн», – выдохнула я – и отпустила эту волну.
…их были даже не сотни – тысячи и тысячи. Они текли сквозь меня, проходили через пустоту, существующую внутри моей собственной души – и на короткое время обретали подобие жизни. Я почти ничего не видела, не слышала и не чувствовала; очень тихо, будто бы издалека, до меня доносились крики, полные мучений, и потерянных душ становилось чуть больше: на одну, на две, на три…
Досчитав до восьми, я закрыла глаза и позволила себе отключиться.
Кажется, получилось.
Не знаю, сколько прошло времени – может, час, может, день… может, целый век.
Меня словно бы не стало.
Я была морем – огромным, бездонным морем шепчущих голосов, всё более и более спокойным, безмятежным. Они то отдалялись, то накатывали, как прибой; дышать было немного больно. Беспамятство накрывало – и отступало снова в бесконечном цикле.
Йен Лойероз. Я ждала его… но с чего вообще мы решили, что он проснётся сейчас? Не через сутки, не через месяц? И как теперь выручать Хорхе? И что с Тильдой? Удалось ли Салли расправиться с теми, кто пошёл наверх? Вопросы вертелись по кругу, как на карусели, и в какой-то момент это мельтешение стало утомлять. Мысли делались всё более отрывочными, бессвязными.