Продам свадебное платье
Шрифт:
— Долбанулся?
— Ты не можешь питаться одними креветками, — строго говорит Федя.
— Могу и буду. И никто меня не остановит.
— Купим печеный картофель и немного куриного шашлыка.
— Кхм-кхм, — выразительно откашливаюсь я.
— И возьмем тебе горсть креветок на десерт.
— Морепродукты не могут быть десертом, балда.
Переглянувшись и обменявшись улыбками, мы синхронно замедляем шаг.
— Ты уже здесь бывал, не так ли? — уточняю я, уже давно заметив, как
— Дважды.
— С невестой?
— Нет, с друзьями из университета. Приезжали сюда на летнюю подработку. Я трудился в парке аттракционов, а другие ребята в столовой. Хорошее было время.
— Вы собирались с Диной приехать сюда после свадьбы? — предполагаю я.
— Это была ее идея, — рассказывает Федя. — Она знала, как сильно я люблю это место, вот и предложила поехать сюда в медовый месяц.
— Тебе неприятно здесь находиться?
— Вовсе нет. Моя любовь к этому месту никуда не делась.
— Какое облегчение. Не хотелось бы уезжать отсюда из-за начавшейся у тебя депрессии.
— Ты бы правда это сделала? — спрашивает он, резко остановившись. — Отказалась бы от поисков платья и уехала со мной?
— Ну да, подождала бы другую зацепку. Хотя, — задумываюсь я, ухмыляясь, — я могла бы посадить тебя на поезд до дома, а сама бы осталась тут.
— Звучит идеально, да? — улыбается Федя. — Никто не запрещает круглый день питаться креветками и не отвлекает от душевых ритуалов.
— Лучше перестань, а не то прямо сейчас двинем на вокзал.
— Ты правда пойдешь на свидание с серфингистом? — вдруг интересуется он.
— Мы действительно будем его так называть?
— Я не запомнил его имени.
— Влад.
— Он тебе нравится?
— Внешне? Конечно.
— И этого достаточно, чтобы провести с ним время?
— А что? Для этого должна быть еще какая-то веская причина?
— Я просто переживаю. Мы ведь совсем его не знаем. Стоит ли так сразу доверяться и идти с ним на встречу?
— Я буду начеку. Заодно спрошу у него про Дину. Вдруг он ее где-то видел.
— Хорошая идея, — соглашается Федя, хотя выражение его лица говорит об обратном. Ничего из того, что я говорю, не кажется ему чем-то здравым и правильным.
— Верь в меня, ладно? — Подмигнув, я убегаю к рыбной лавке. — А можно креветки?
— Сколько? — уточняет продавец.
— Все, что у вас есть.
— Алиса, ты же это не серьезно? — Качая головой, Федя смотрит, как с каждой секундой горсть креветок в пакете превращается в настоящую гору.
— Ты и глазом не моргнешь, как от них ничего не останется, — уверяю я его.
— Это меня и пугает.
Добравшись до гостиницы, мы устраиваемся за небольшим столиком около нашего номера. Пока Федя раскладывает
— Похоже, где-то дискотека.
— В той стороне центр поселка. А вниз по дороге парк развлечений.
— Тот, где ты работал?
— Да. Сходим как-нибудь?
— Зачем?
— Прокатимся на чем-нибудь. Любишь американские горки?
— Нет.
— А колесо обозрения? — не сдается Федя.
— Нет.
— Уверена? Все любят колесо обозрения.
— Кроме тех, у кого страх высоты, — замечаю я.
— Ты боишься высоты?
— Нет, но я не горю желанием оказаться на высоте птичьего полета, сидя в хлипкой кабине.
— Ничего она не хлипкая, — возражает Федя, поливая свой шашлык томатным соусом. — Очень даже крепкая.
— Ты что, при увольнении подписал какие-то бумаги, которые запрещают тебе говорить правду об этих аттракционах?
— Как ты догадалась? — смеется он.
— Это было очевидно. — Набив рот креветками, я откидываюсь на спинку плетеного кресла и закрываю глаза. Если забыть об истинной цели этой поездки, можно представить, что мы и впрямь в отпуске.
— Вкусно?
— Очень, — отвечаю я, прожевав. — Всю жизнь бы так.
— Что? Есть креветки?
— Да. Сидеть на этом балкончике. Чтобы ветерок гулял по ногам. И чтобы ты был рядом.
— Я? — переспрашивает Федя.
— Кто-то же должен выслушивать мои бредни, — говорю я, хотя на самом деле имела в виду совсем другое.
— Точно.
— И эта музыка… слышишь?
— Угу.
— Не хочу, чтобы она стихала. Вообще никогда. Пусть играет вечно.
— У тебя всегда по вечерам такое лиричное настроение?
— Нет, обычно в это время я смотрю дораму или рыдаю в подушку. — Открыв глаза, я тянусь за стаканом с водой, но Федя перехватывает мою ладонь. — Что?
— Почему? — спрашивает он, смотря мне в глаза. — Из-за чего плачешь по ночам?
— Да из-за всего подряд. — Неловко улыбнувшись, я высвобождаю ладонь. — Из-за усталости, из-за каких-нибудь воспоминаний, из-за чувства, что я в чем-то ошиблась, из-за мысли, что мне скоро двадцать шесть. И это далеко не все.
— Понятно. Ну, если захочешь поплакать, я могу выйти из номера или наоборот — подставить плечо в качестве подушки для слез.
— Ты до ужаса хороший.
— Не придумывай, — отмахивается он, снимая кожуру с печеного картофеля.
— Нет, правда. Такие люди, как ты, — большая редкость.
— Если не считать твоего отказа от утренних пробежек и совместных походов на завтрак, мне с тобой тоже очень и очень повезло.
— Как долго ты планируешь припоминать мне это?
— Всю оставшуюся жизнь, — обещает Федя.