Проданная королева
Шрифт:
Когда подошли к тому повороту, за которым вчера встретилась толпа вооруженных людей, королева невольно притормозила и напряглась. Не хотелось снова увидеть того принца Джонаха. На сей раз, коридор был пуст. Выдохнув от облегчения, пошла дальше.
Однако радость оказалась преждевременной.
У последнего поворота перед холлом, ведущим во внутренний двор часовни, их поджидал принц. А с ним несколько щеголей, стоявших у стены в непринужденных позах. Стоило процессии поравняться с ним, принц вскинул руку, останавливая стражу.
–
– Ее величество следует часовню, к гробу государя, ваше высочество, - ответила Одри, приседая в реверансе.
Королева замерла, глядя прямо перед собой, она не собиралась реагировать на пренебрежительно-беспардонное отношение принца, а тем более, ему кланяться. Джонах презрительно хмыкнул, переглянувшись с друзьями, те негромко загоготали, и бесцеремонно разглядывая, стал обходить ее вокруг.
Не дождется.
Королева стояла, не шелохнувшись. Слишком знакомой эта ситуация ей казалась, воскрешая в памяти похожие моменты. Джонах вдруг остановился и, очевидно, собирался сказать очередную гадость, но в тот момент из-за поворота в коридор вплыла, иначе не назовешь, процессия. Впереди шла молодая леди, а по бокам и сзади нее сопровождение.
Леди была красива и очень богато одета. На королеву она и не посмотрела, надменно поднятая голова чуть склонилась перед принцем. Зато сам принц внезапно отвесил ей галантный поклон, да и свора его друзей тоже очень вежливо раскланялась, провожая молодую леди взглядом. Но стоило леди пройти, Джонах снова впился пристальным взглядом в королеву.
Контраст в отношении был разительным. Что именно он хотел подчеркнуть? Что считает ее пустым местом? Но она это и так поняла.
А впрочем, пусть считает, как ему вздумается, у нее свои дела. Королева сделала шаг вперед.
– Я еще не отпускал тебя, - проговорил принц Джонах, подавшись вперед.
Эрвиг тут же напрягся, стража сопровождения замерла.
– Вы не имеете права меня задерживать, ваше высочество, - холодно произнесла королева, и все-таки взглянула ему в глаза.
– Позвольте пройти.
Он, странно хмыкнул, прищурился и отступил, давая дорогу.
С тяжелым сердцем королева двинулась дальше, так и не поняв, зачем Джонаху нужно было это представление.
– Это леди Элвина, дочь лорда Балфора, - тихонько проговорила Одри.
– Говорят, ее прочат в невесты принца. Только непонятно, которого.
И флаг ей в руки, подумалось королеве. И снова поймала себя на мысли, что у нее в лексиконе весьма странные выражения. За размышлениями она не заметила, как процессия вышла в холл.
глава 9
Только сейчас стала понятна фраза лорда Балфора о том, что ее пожелание создало некоторые сложности. Теперь пустовавший ранее холл был оборудован как простенькая гостиная. Или ожидальная в приемном покое клиники.
Опять эта странная мысль, с которой почему-то халаты
– Волгина! Мирослава Леонидовна! Зайдите к заведующему отделением.
Обращались к ней, она это совершенно точно знала.
Тряхнула головой, открывая глаза. Восьмерка ее стражей выстроилась у стены, там, где были установлены скамьи с резными спинками. Леди Одри смотрела на нее со странной озабоченностью во взгляде:
– Миледи Линевра, вам плохо? – спросила шепотом. – Может быть, вернемся в покои?
– Нет, Одри, со мной все хорошо, - ответила та и шагнула к выходу во внутренний двор.
Снаружи сегодня было тихо и пасмурно. Интересно, здесь вообще бывает хорошая погода? От этой постоянной сумрачности у кого угодно депрессия разовьется.
Господи... Откуда такие мысли? Ей тут пожизненное заключение светит, а она на погоду жалуется...
Медленно пересекла внутренний дворик, приближаясь к дверям часовни. Легкий ветерок шевелил вуаль, она остановилась, подняв лицо к небу.
Мирослава Леонидовна. Мирочка....
– Миледи Линевра, ваше величество, - услышала негромкий голос священника. – Прошу вас.
Видимо, задумавшись, она простояла так дольше, чем ей казалось, и священник устал ждать.
Кивнула и быстро прошла в часовню.
В центре на возвышении, как и прежде, стоял покрытый белым покрывалом гроб государя Гордиана. Тяжелый деревянный стул с высокой спинкой, приготовленный для королевы, стоял на полу, чуть в отдалении.
– Простите, вы не могли бы поставить стул для меня рядом с гробом супруга?
На благообразном лице священника промелькнуло недовольство:
– Миледи, так не полагается... – начал он.
– Мне осталось не так уж много времени видеть его, - твердо проговорила королева.
Священник кивнул и подчинился.
Теперь стул стоял у самого гроба, в круге света, лившегося из окон на барабане купола.
– Будто софиты рампы, - подумала она, усаживаясь на стул.
Опять эти слова... Священник услужливо откинул покрывало, открывая скрещенные руки покойника, державшие меч. Суровый воин казалось, спал.
– Скажите, - вырвалось у нее спонтанно. – Как вы поддерживаете тело в таком идеальном состоянии? Бальзамировка?
Брови священника полезли вверх, он крякнул и дернул шеей, а потом проговорил:
– Я не совсем понимаю, о чем вы, ваше величество. Состояние покойного государя стабилизировано магией. Так будет до приезда его высочества принца Рихтера и перемещения государя Гордина в усыпальницу королей Аламора. А в усыпальнице, где он займет свое место рядом с королями прошлого, особая магия мумифицирует тело и погрузит его в стазис навечно.
– Навечно...
– прошептала она следом. – Спасибо. Теперь оставьте меня наедине с моим супругом.